Константин Кунин - Магеллан

О мщении не могло быть и речи. На своих четырех кораблях Секейра не рисковал бороться против одного из наиболее укрепленных портов Азии. Пришлось уходить, оставив пленных португальцев на произвол судьбы.

Несмотря на неудачу под Малаккой, плавание Секейры дало португальцам очень много. Впервые познакомились они с обширным водным бассейном, раскинувшимся к востоку от Цейлона, впервые побывали в крупнейшем торговом центре Юго-Восточной Азии, Малакке, впервые получили сколько-нибудь достоверные сведения о странах, лежащих еще дальше на восток, за Малаккским проливом.

Несомненно, что участие Фернандо Магеллана в плавании очень способствовало его успешному исходу. Даже враждебно относящийся к Магеллану летописец Баррош говорит: «Благодаря участию этих двух людей — Магеллана и Серрао — экспедиция Секейры и следующие за ней принесли очень большую пользу».

На обратном пути Секейра уже занимался пиратством не стесняясь. Он нападал на купеческие суда, ловил в море одинокие лодки.

Туземные корабли Малайского архипелага в конце XVI века. Гравюра 1598 года.

Однажды португальский корабль, на котором плыл Серрао, вступил в абордажный бой с арабским судном. Но португальцы не рассчитали своих сил. Арабы стали одолевать их. Серрао и товарищи стали звать на помощь. Тогда Магеллан поспешил на тафореа к месту боя. Барка подошла к вражескому кораблю с другой стороны. Мавры, зажатые с двух сторон португальскими кораблями, были побеждены. Так Магеллан во второй раз спас жизнь Франсиско Серрао.

В январе 1510 года вся армада Секейры, исключая корабль, который пришлось сжечь, так как, получив пробоину, он отставал и задерживал всю эскадру[33], подошла к берегам Индии. Здесь Секейра разделил эскадру: сам он с двумя кораблями поплыл в Европу, не заходя в Индию, а третий корабль, где был Магеллан, и тафореа поплыли в Кочин.

В Кочине полновластно правил д’Альбукерк.

После долгих препирательств д’Альмейда принужден был уступить власть и покинуть порт. На пути в Европу д’Альмейда остановился у мыса Доброй Надежды, чтобы запастись водой. Здесь у португальцев произошло столкновение с готтентотами, после чего была организована карательная экспедиция в негритянское селение.

Эта экспедиция кончилась позорным разгромом португальцев. Готтентоты заманили их в горы и истребили весь отряд. Под ударами деревянных копий готтентотов погиб и первый вице-король Индии — прославленный Франсиско Д’Альмейда.

Под знаменами д’Альбукерка

«Дом Аффонсо д’Альбукерк был прозван великим из-за своих героических дел, ибо он преисполнил Европу восхищением, а Азию ужасом и трепетом…»

Вскоре после приезда в Кочин Магеллан решил вернуться на родину. Годы индийской службы многому научили его. Он знал теперь, что ему, бедному провинциальному дворянину, лишенному влиятельных покровителей, нечего и рассчитывать на успех в Индии. Несмотря на все свое мужество, несмотря на ранения и подвиги, он всегда останется на вторых и третьих ролях.

В это время в Индии снарядили три корабля для отправки в Португалию пряностей. Магеллан занял место на одном из этих кораблей. Но на этот раз ему не суждено было попасть домой.

Безлунной ночью эскадра шла мимо рифов Падуа, находящихся недалеко от индийского берега, в ста милях от Каннанора. Передний корабль благополучно миновал опасное место, но два других наскочили на камни. На одном из этих кораблей был Магеллан.

Головной корабль ушел далеко вперед, и потерпевшие крушение не могли дать знать о себе. Корабли крепко застряли на камнях. Вода стала заливать трюмы.

Когда рассвело, моряки увидели вдали маленькую отмель. Они переправили туда на шлюпках все, что могли спасти: драгоценности, оружие, часть пряностей. Волны быстро разрушали застрявшие на камнях суда, и скоро всем пришлось перебраться на отмель.

Отмель — узкая низкая полоса мокрого песка — на полметра возвышалась над водой. Все сгрудились в середине — там, куда не добиралась волна. Надо было искать пути к спасению.

Командиры быстро нашли выход: все знатные португальцы, все командиры, взяв с собой самое ценное имущество, отправятся на лодках к берегу, а матросы и солдаты останутся на отмели и будут ждать, пока с берега за ними пришлют судно.

Это решение вполне соответствовало существовавшим тогда в Португалии отношениям между знатными дворянами — командирами — и простолюдинами — матросами и солдатами.

Командиры объявили о своем решений. Наступило молчание. Тогда Магеллан шагнул вперед и заявил, что остается с матросами. Он взял с уезжавших командиров клятву, что они при первой возможности пришлют помощь.

Шлюпки ушли. Магеллан и его товарищи остались на узкой отмели. Вскоре португальцев стала мучить жажда. Солнце палило все сильнее и сильнее. Магеллан приказал устроить из ящиков и досок навесы и положить в тень всех, кто сильно ослабел. Он влез на груду ящиков и всматривался вдаль — туда, откуда могла прийти помощь. Но сверкавшее под лучами солнца море было пустынно. Так прошло несколько часов. Наконец, от нестерпимого блеска у Магеллана в голове зашумело, в глазах замелькали яркие круги. Командир спустился вниз и сел на мокрый песок. Тотчас его место на ящиках занял другой наблюдатель.

Прошел день, солнце зашло, жара спала. Но измученные люди, казалось, не чувствовали облегчения.

Настала ночь. Многие бредили и жалобно просили пить.

Магеллан не спал. Взошло солнце второго дня. Моряки уже подумывали о постройке плота, когда Магеллан, стоявший на ящиках, тихо сказал: «Парус».

Это была каравелла, посланная на выручку из Каннанора.

Благородный поступок Магеллана произвел большое впечатление. В те времена казалось необычайным, чтобы португальский командир рисковал своей жизнью для спасения рядовых бойцов — матросов и солдат. Даже португальские летописцы, которые вообще относятся к Магеллану враждебно, сочли нужным упомянуть о героическом поведении его во время кораблекрушения у рифов Падуа.

Вскоре Магеллан совершил еще один поступок, вызвавший среди португальцев в Индии не меньшее удивление.

Прежний вице-король Индии д’Альмейда полагал, что раньше всего нужно захватить в свои руки контроль над морскими путями в Индийском океане. Он считал, что для этого достаточно создать мощный морской флот. Территориальным захватам он не придавал большого значения. Он писал королю Маноэлю: «Морское могущество превыше всего. Избегайте захвата новых земель, не стройте новых крепостей, кроме тех случаев, когда это совершенно необходимо для защиты ваших факторий от внезапного нападения. Мы не можем тратить на это наших моряков».