Тамара Леонтьева - Лихачев

3

Отвозя Ципулина домой, Лихачев спросил:

— Почему вы, Владимир Иванович, о своей точке зрения ничего не сказали?

— Имеющий уши, да слышит, — проворчал Ципулин.

Хотя Ципулин никогда не говорил лишних слов, на этот раз он вдруг разговорился. Машина минут десять стояла возле его подъезда, а он вес продолжал говорить.

Председатель Автотреста считал необходимым развивать в СССР производство деталей и агрегатов автомашин не только на автозаводах, но и на других заводах, которые специализировались бы на изготовлении, например, только моторов и коробок скоростей, задних мостов и передних осей, кузовов и рулевого управления.

Это не могло вызвать каких-либо возражений. Новое и весьма спорное было в том, что Марк Лаврентьевич предлагал прибегнуть к «третьему источнику», заграничному источнику снабжения советских автозаводов, и АМО в первую очередь, качественными сталями, различными полуфабрикатами и агрегатами, ввозимыми из-за границы.

Лихачев успел выработать противоположную точку зрения. Было бы преступлением ввозить все это из-за границы и ставить развитие нашего автомобилестроения в зависимость от западных монополий.

Форд, например, не хотел попадать в зависимость даже от соседа. Иначе зачем бы он покупал металлургический завод и даже железную дорогу.

Нет, нельзя было развивать отечественное автомобилестроение, опираясь на сорокинский «третий источник».

До сих пор Ципулин говорил, что нельзя распылять единое производство по разным заводам, да еще за границей. И это вполне совпадало с точкой зрения Лихачева. Что же случилось? Почему он промолчал?

— Говорят, что зарубежные предприятия постепенно переходят на получение деталей и даже целых агрегатов извне, — сказал Ципулин. — Кооперация с другими фирмами обеспечивает бесперебойную подачу деталей на сборочный конвейер. Это следует учесть.

— Хорошо бы… Но вы сами знаете, какая у нас и со своими-то смежниками неразбериха, — сказал Лихачев доверительно.

— Можно добиться цели и при наличии препятствий и разногласий, дорогой Иван Алексеевич. Знаете теорему Вариньона?

— Понятия не имею!

— Это элементарная теорема по курсу сопротивления материалов. Вывод равнодействующей нескольких сил, приложенных к одной точке…

Ципулин начертил на листке из записной книжки многоугольник, приговаривая:

— Многоугольник Вариньона… Вот один вектор, вот другой… Совсем в другую сторону направлен… Сложим положительные, вычтем отрицательные и получим равнодействующую.

Лихачев задумался.

— Я не изучал сопротивления материалов, — сказал он. — Но физику помню. Параллелограмм сил и вывод равнодействующей. Главное — это то, что мы с вами постоянно должны увеличивать равнодействующую. Так я понимаю это? Прежде всего единство в направлении сил. По-моему, в этом и состоит наша задача.

— Начальству виднее, — сказал наконец Ципулин, вышел из машины и сухо попрощался.

4

Все это были чисто производственные раздумья, подсчеты, размышления и споры мирного времени.

Так было до XV съезда партии.

Но на съезде как набат прозвучали тревожные голоса.

— А если война?!

— Человечество накануне новой мировой войны!

До тех пор пока это не было сказано с трибуны съезда, Лихачев носил в душе только восторженное чувство единения, возникшее при встрече со старыми товарищами. Он пришел на съезд и сразу окунулся в ту знакомую атмосферу товарищества, которая окружала здесь, в Георгиевском зале Кремля, каждого. Все пришли сюда в приподнятом, торжественном настроении.

С особым вдохновенным чувством выслушал Лихачев приветствие съезду от путиловцев, которые восстановили свой завод после разрушений 1919 года и теперь строили тракторы, паровозы и текстильные машины. Именно путиловцы прежде всего потребовали единства и сплочения рядов партии. Речь шла о демонстрации, которую предприняла троцкистская оппозиция 7 ноября. Все испытывали чувство гнева и презрения. Это общее чувство было откровенно выражено в письме путиловцев.

«В этих условиях, — писали они, — мы, рабочие завода «Красный путиловец», глубоко возмущены действиями кучки фракционеров в лице обанкротившихся «вождей», делавших за последнее время неоднократные попытки расколоть наш боевой, закаленный в боях, большевистский авангард, прибегая к неслыханно гнусной клевете на ленинский штаб нашей партии, на ее Центральный Комитет…»

Выступившая затем Клара Цеткин сказала: «Поведение оппозиции — есть или святотатство, или безумие. Она подымает руку на великое бессмертное дело социалистического строительства. Она посягает на единство партии»,

Серго Орджоникидзе предложил обсудить на съезде Документы и материалы Центральной контрольной комиссии о раскольнической деятельности оппозиции. По предложению Серго съезд избрал комиссию в количестве 65 человек. Позднее, на предпоследнем заседании съезда, с сообщением о работе этой комиссии выступил Серго.

В принятой по его докладу резолюции говорилось: «…XV съезд считает, что ЦК и ЦКК поступили правильно, исключив Троцкого и Зиновьева 14 ноября 1927 года из рядов ВКП(б)… Принадлежность к троцкистской оппозиции и пропаганда ее взглядов являются несовместимыми с принадлежностью к ВКП(б)».

Съезд исключил из рядов ВКП(б) и других активных деятелей оппозиции.

5

Более двух недель продолжалась работа XV съезда партии. И не было ни одного дня, когда Лихачев, возвращаясь из Кремля, не приезжал бы на завод для того, чтобы поделиться своими впечатлениями с товарищами. В партячейке его обычно уже ждали.

Всех интересовало прежде всего, как же будет решен вопрос с теми, кто пытался нарушить единство партии в такой ответственный для всей страны момент.

— Дорогие товарищи, — говорил он горячо. — Оппозиция позорно провалилась. Особенно на собраниях фабрично-заводских ячеек. Ни одна рабочая партячейка страны не голосовала за оппозицию…

Послушать Лихачева люди приехали сами, без всяких приглашений. Всем не терпелось услышать от непосредственного участника о работе съезда, не дожидаясь газетных отчетов.

И дома Лихачева тоже ждали. Хотя он возвращался позднее обычного, он успевал рассказать жене и матери о наиболее примечательных и важных выступлениях.

Мать особенно интересовало, что говорили Ворошилов и Орджоникидзе, с которыми она была знакома.

Она слышала, что Ворошилов сказал на съезде, будто с автостроением из рук вон плохо дело обстоит. Правда или нет? И кто виноват? Иван Алексеевич?!