Коллектив авторов - Короткий век Павла I. 1796–1801 гг.

По существу, Павел критиковал все принципы политики Екатерины II и излагал свою программу устройства государства. Придя к власти, часть этой программы Павел успел воплотить в жизнь. Революция, начавшаяся во Франции в 1789 г., вызвала у Великого князя негодование и страх. Эти чувства усугубило общение с эмигрантами, прибывшими в Россию из Франции. Вольные нравы, царящие при екатерининском дворе, он связывал с либеральными идеями, и готов был противопоставить им идеи порядка и умеренности.

ИЗ ПОВЕЛЕНИЯ ПАВЛА ПЕТРОВИЧА АДМИРАЛТЕЙСТВ-КОЛЛЕГИИ 22 октября 1774 г. В Кронверкскую гавань определили отставного лейтенанта Полянского, с дурными рекомендациями и пьяницу. Впредь остерегаться и подобных мне представлений не чинить.

ИЗ ПИСЬМА ПАВЛА ПЕТРОВИЧА К САКЕНУ. 1777 г. Если бы мне надобно было образовать себе политическую партию, я мог бы умолчать о подобных беспорядках, чтобы пощадить известных лиц; но будучи тем, что я есть, для меня не существует ни партий, ни интересов, кроме интересов государства, а, при моем характере мне тяжело видеть, что дела идут вкривь и вкось и что причиною этому небрежность и личные виды. Я желаю лучше быть ненавидимым за правое дело, чем любимым за дело неправое.

ИЗ ПЕРЕПИСКИ В. К. ПАВЛА ПЕТРОВИЧА С ГР ПАНИНЫМ В 1778–1779 гг. МНЕНИЕ. Хотя прошедшая война и к нашей пользе кончилась, но мы претерпели в то самое время недородами, язвой, – которая, конечно, следствием войны была, – безпокойствиями внутренними, а более того – рекрутскими наборами, столько, что остается только желать продолжения мирнаго состояния, которое утвердя тишину и спокойствие, позволило бы вещи привести в порядок и наконец наслаждаться совершенным покоем. К достижению сего надобно начать учреждением всего того, что может утвердить внутреннее спокойствие, зависящее от домашняго положения каждого. Когда сняты будут налоги, пресечены наряды с земли, то каждый, не лишась имения своего, отцы – детей, а господа – тех, коих трудами живут, не будет иметь причин к негодованию; и тогда пресекутся все народныя неудовольствия. <…>

Человек первое сокровище государства, а труд его богатство <…>. Сбережение государства – сбережение людей; сбережение людей – сбережение государства. Для сего сбережения потребно средство, которое я, может быть нашел. Государство почитать должно телом, государя – головою, законы – душою, богатство и изобилие – здоровьем, военныя силы – руками и всеми теми членами, кои к защищению служат, а религию – законом, под которым все состоит.

СОБСТВЕННОРУЧНОЕ ИМПЕРАТОРА ПАВЛА ОЗНАЧЕНИЕ ДЛЯ ПАМЯТИ ЕГО О БЫВШЕМ ЕГО РАЗГОВОРЕ 12-го мая 1783 года С ГОСУДАРЫНЕЮ МАТЕРЬЮ ЕГО.

Сего дня, маия 12, 1783 г, будучи по утру у Государыни, по прочтении депешей, читан был объявительной манифест о занятии Крыма. Сей манифест будет всему свету известен, то я о нем ничего и не пишу. Когда сиe чтение кончилось, я встав, сказал: должно ожидать, что Турки на сиe скажут.

Государыня: Им ничего отвечать не можно, ибо сами пример подали занятием Тамана и генерально неисполнением Кайнарджицкаго трактата.

Я: Но что протчия державы станут тогда делать?

Государыня: Франция не может делать, ибо и в прошлую войну не могла каверзами ничего наделать. Швеции – не боюсь. Император, если бы и не стал ничего делать, так мешать не будет.

Я: Французы могут в Польше нас тревожить.

Г.: Никак, ибо и в прошлую войну ничего же важнаго всеми конфедерациями не наделали и нам в главном ни в чем не помешали.

Я: Но в случае бы смерти ныненшяго Польскаго Короля, при выборе новаго, ибо нынешний слаб здоровьем, могут нас безпокоить или выбором своим, или мешая нам, как-то именно Саксонской фамилии.

Г.: Для сего стараться надобно выбор свой сделать.

Я: Что В. В. думаете по сему: лучше-ли по связям нашим с Польшею желать нам Пиаста или инаго дома, имеющаго по себе силу, или опять Пиаста взяв, сделать корону в его доме наследственною, ибо частые выборы нас лишь надсажают и другим охоту могут дать нам подражать?

Г.: Я тебе скажу откровенно и как Императрица Российская, что для блага России, а особливо по силе Польши желать надобно, чтоб она наследственною не была, дабы силы не имела и с нею перекинуться к другой державе не могла.

Я: Но чтоб другия, вместо нас, того же с Польшею, по нынешнему ея состоянию, делать не захотели?

Г.: Я тебе скажу, что для сего надобно попасть на человека приятнаго нации и не имеющаго связей (Anhang); в доверенности я тебе скажу, что для сего у меня на примете есть уже племянник Королевской князь Станислав, котораго качествы и тебе и мне известны.

Я: На сиe не мог инако отвечать как со удовольствием.

Г.: Прошу о сем не говорить. Я и сама никак ему даже виду не подаю, чтоб дела прежде времени не испортить.

Я: Но чтоб таковое молчание, приведя его в неизвестность о будущем его состоянии, не заставило перекинуться на другую какую-нибудь сторону?

Г.: Всегда время будет его поворотить, предоставя таковую перспективу.

Помета: Доверенность мне многоценна, перьвая и удивительна.

Павел.

ИЗ ПИСЬМА ВЕЛИКОГО ГЕРЦОГА ЛЕОПОЛЬДА БРАТУ. Граф Северный (Великий князь Павел Петрович), кроме большого ума, дарований и рассудительности, обладает талантом верно постигать идеи и предметы, и быстро обнимать все их стороны и обстоятельства. Из всех его речей видно, что он исполнен желанием добра. Мне кажется, что с ним следует поступать откровенно, прямо и честно, чтобы не сделать его недоверчивым и подозрительным. Я думаю, что он будет очень деятелен; в его образе мыслей видна энергия. Мне он кажется очень твердым и решительным, когда остановится на чем-нибудь, и, конечно, он не принадлежит к числу тех людей, которые позволили бы кому бы то ни было управлять собою. Вообще, он, кажется, не особенно жалует иностранцев и будет строг, склонен к порядку, безусловной дисциплине, соблюдению установленных правил и точности. В разговоре своем он ни разу и ни в чем не касался своего положения и Императрицы, но не скрыл от меня, что не одобряет всех обширных проектов и нововведений в России, которые в действительности впоследствии оказываются имеющими более пышности и названия, чем истинной прочности. Только упоминая о планах Императрицы относительно увеличения русских владений на счет Турции и основания империи в Константинополе, он не скрыл от меня своего неодобрения этому проекту и вообще всякому плану увеличения монархии, уже и без того очень обширной и требующей заботы о внутренних делах. По его мнению, следует оставить в стороне все эти бесполезные мечты о завоеваниях, которые служат лишь к приобретению славы, не доставляя действительных выгод, а, напротив, ослабляя еще более государство. Я убежден, что в этом отношении он говорил со мною искренне.