О дарвинизме - Илья Ильич Мечников
Другой французский ботаник, Лекок, высказал в 1854 г. мнение, что изучение вопроса о виде приводит к идеям об изменяемости, сходным со взглядами Этьена Ж. С.-Илера; но все дело ограничивается у него этим замечанием, и основная мысль остается без дальнейшего развития и приложения.
III
Теоретические воззрения в Германии от начала столетия до конца пятидесятых годов. Гете. — Тревиранус. — Натурфилософия. — Бэр и положительная школа. — Иоганн Мюллер и его школа. — Философы Шопенгауэр и Бюхнер.
Мы уже видели выше, что в конце прошлого столетия в Германии Кант высказался вполне ясно в пользу теории изменяемости видов и в то же время сообщил предположение, что идея эта приходила в голову многим мыслящим натуралистам того времени. Можно проследить исторически, откуда проникло такое направление. В своем последнем сочинении, оконченном всего за несколько дней перед смертью, Гете рассказывает историю своих естественноисторических штудий и указывает на сильное влияние в Германии французских идей. «С ранних пор, — говорит он,[22] — изучение природы производило на меня впечатление смутное, но прочное. Граф Бюффон издал в 1749 г., — год моего рождения, — первый том своей «Естественной истории»; книга эта имела сильный отголосок в Германии, где в то время были очень восприимчивы к французским влияниям. Ежегодно Бюффон выпускал по одному тому, и я был свидетелем интереса, возбуждаемого им среди избранного общества». Вообще Гете относится к Бюффону с чувством глубочайшего почтения и прославляет его как натуралиста-мыслителя, силившегося разрешить самые великие проблемы естественной истории. Цитируя его слова: «существует первичный и всеобщий тип, различные превращения которого могут быть прослежены очень далеко», Гете прибавляет: «говоря таким образом, Бюффон высказал основное положение сравнительной естественной истории» (1.С., 161). В самом деле, идея общего типа, положенного в основание устройства различных организмов, составляет главный фундамент, на котором сложилось морфологическое направление, столь сильно развившееся в Германии в начале нынешнего и отчасти еще в конце прошлого столетия, направления, одним из главных представителей которого по справедливости считают самого Гете. Ввиду всеобщего интереса к этой универсальной личности всем, конечно, известны, по крайней мере в общих чертах, вклады в науку, которые были сделаны Гете именно в силу его философского направления. Отыскивая общий морфологический тип, он пришел к заключению, что все части цветка составляют только видоизменение листа, так же точно, как все кости черепа могут быть сведены на составные части типического позвонка. Руководясь той же основной мыслью, он не мог допустить, чтобы столь существенная у млекопитающих кость, как междучелюстная, могла совершенно отсутствовать у человека, и ему действительно удалось доказать ее присутствие на человеческом черепе. Но нам чрезвычайно важно знать, как именно понимал Гете этот основной тип организации и не приближался ли он в этом деле к той точке зрения, которая установлена современной наукой. В своем введении к «Сравнительной анатомии» Гете несколько раз говорит о необходимости отыскания общего типа, на который он смотрит, как на логическое отвлечение от суммы действительных фактов. Вот, например, как он говорит о процессе нахождения общего типа: «Здравый смысл указывает нам, каким образом мы можем найти наш тип; посредством наблюдения мы научимся узнавать, какие части общи всем животным и в чем заключаются их (частей) отличия; потом мы их сочетаем вместе и выведем отвлеченный и общий образ». Сходно с этим высказывается он еще в нескольких местах, нигде не указывая на то, чтобы этот основной тип составлял наследие от общего родоначальника, от которого произошли различные животные. В общем, эта идея об основном типе у Гете представляет всего больше сходство с понятием Боннé о стиле организации и с идеей об общем плане устройства, о котором говорил Паллас и многие другие. Таким образом, сущность теоретических воззрений Гете нисколько не указывает на то, чтобы он необходимо был приверженцем идей трансформизма, т. е. общего происхождения 42 животных и растительных видов. Некоторые новейшие авторы, как, например, Геккель и Зейдлиц, хотят, во что бы то ни стало, доказать, что Гете был первым основателем теории изменяемости видов. С этой целью они, противно всем правилам исторического изложения, относят трактат Гете, составляющий введение к «Сравнительной анатомии», не к позднейшему году его напечатания, времени, с которого могли бы влиять заключающиеся в нем идеи на ход науки, а к году его написания, т. е. к 1796 г. Помимо этого, названные авторы выбирают из сочинений Гете только то, что благоприятствует их выводу, и игнорируют все, говорящее против него. Таким образом, они оставляют без всякого внимания признаваемое самим Гете влияние Бюффона и позволяют себе ничего не знать о теоретических взглядах этого замечательного ученого. Если же ввести поправку в этом отношении, т. е. принять в соображение, что Гете были известны воззрения Бюффона и между прочим его трактат «Dégéneration des animaux», напечатанный впервые в 1766 г. (см. выше), то остается только удивляться тому, до какой степени слабый отголосок нашло в немецком поэте столь замечательное учение Бюффона. В самом деле, нельзя не признать, что у Гете заключаются намеки относительно возможности изменения животных видов, но намеки эти настолько неясны и нетверды, что новейшие комментаторы никак не могут сойтись во мнении. В то время как Геккель и Зейдлиц «с полнейшим правом» позволяют себе «прославлять Гете в качестве первого основателя теории преемственного происхождения видов», Оскар Шмидт, тоже один из немецких дарвинистов, говорит, что им «несомненно доказано, что Гете никаким образом не
