Я – многообразная старуха - Фаина Георгиевна Раневская
– На копилку.
– А мужчина?
– На вешалку.
– Ну-с, Фаина Георгиевна, и чем же вам не понравился финал моей последней пьесы?
– Он находится слишком далеко от начала.
– Что это у вас, Фаина Георгиевна, глаза воспалены?
– Вчера отправилась на премьеру, а передо мной уселась необычно крупная женщина. Пришлось весь спектакль смотреть через дырочку от сережки в ее ухе.
Однажды театральный критик Наталья Крымова спросила уже старую Раневскую, зачем она столько кочевала по театрам?
– Искала святое искусство, – ответила та.
– Нашли?
– Да.
– Где?
– В Третьяковской галерее.
– Чем умный отличается от мудрого? – спросили у Раневской.
– Умный знает, как выпутаться из трудного положения, а мудрый никогда в него не попадает.
В 60-х годах в Москве установили памятник Карлу Марксу.
– Фаина Георгиевна, вы видели памятник Марксу? – спросил кто-то у Раневской.
– Вы имеете в виду этот холодильник с бородой, что поставили напротив Большого театра? – уточнила Раневская.
– Фаина Георгиевна, как вы считаете, сидеть в сортире – это умственная работа или физическая?
– Конечно, умственная. Если бы это была физическая работа, я бы наняла человека…
О животных
– Сегодня я убила пять мух: двух самцов и трех самок.
– Как вы это определили?
– Две сидели на пивной бутылке, а три на зеркале, – объяснила Фаина Георгиевна.
– Как Красная Шапочка узнала, что это волк, а не бабушка?
– Ноги пересчитала!
Птицы ругаются, как актрисы из-за ролей. Я видела, как воробушек явно говорил колкости другому, крохотному и немощному, и в результате ткнул его клювом в голову. Все как у людей.
– Посмотрите, Фаина Георгиевна! В вашем пиве плавает муха!
– Всего одна, милочка. Ну сколько она может выпить?!
Я не могу есть мясо. Оно ходило, любило, смотрело.
Когда на свадьбе на плечо жениху нагадил голубь, Раневская сказала:
– Вот, молодожены, голубь – символ того, что свобода ваша улетела и на прощание нагадила.
Новохижин часто репетировал у Раневской дома – с чаем, пирогами и тараканами. Тараканов у Раневской было множество, она их не уничтожала, а, наоборот, прикармливала и называла «мои прусачки».
Новохижин терпел, терпел, но, когда таракан пополз прямо в тарелку с пирогом, он его прихлопнул.
Фаина Георгиевна поднялась и нависла над столом:
– Михал Михалыч, я боюсь, что на этом кончится наша дружба!
Животных, которых мало, занесли в Красную книгу, а которых много – в Книгу о вкусной и здоровой пище.
– Моя собака живет лучше меня! – пошутила однажды Раневская. – Я наняла для нее домработницу. Так вот и получается, что она живет как Сара Бернар, а я – как сенбернар…
Как-то на южном море Раневская указала рукой на летящую чайку и сказала:
– МХАТ полетел.
Сейчас долго смотрела фото – глаза собаки удивительно человечны. Люблю их, умны они и добры, но люди делают их злыми.
Раневская решила продать свою шубу. Когда она открыла перед пришедшей покупательницей дверь шкафа, где висел «товар», оттуда вылетела здоровенная моль. Раневская проводила ее взглядом:
– Ну что, сволочь, нажралась?
К биографии предлагаемых ей кур Раневская была небезразлична. Как-то в ресторане ей подали цыпленка табака. Фаина Георгиевна отодвинула тарелку:
– Не буду есть. У него такой вид, как будто его сейчас будут любить.
Отправившись от нечего делать на гастролях днем в зоопарк, артисты увидели необычного оленя, на голове которого вместо двух рогов красовалось целых четыре.
Послышались реплики:
– Какое странное животное! Что за фокус?
– Я думаю, – ответила Раневская, – что это просто вдовец, который имел неосторожность снова жениться.
Находясь уже в преклонном возрасте, Раневская тем не менее умела заставить людей подчиняться и выполнять ее требования.
Однажды перед Московской Олимпиадой Раневская набрала номер директора театра и официальным тоном сообщила, что ей срочно нужна машина. Директор попробовал отказать, сославшись на то, что машина занята, но Раневская сурово перебила:
– Вы что же, не понимаете? Я должна объехать Москву и показать мальчику олимпийские объекты. Он хочет убедиться, что все в порядке…
Директор вынужден был отправить машину Раневской, хоть и не знал, какой такой еще мальчик желает проверить готовность объектов.
А Мальчик – была кличка любимой собачки Фаины Георгиевны.
Раневская с подругой оказались в деревне.
– Смотри, какая красивая лошадь!
– Это не лошадь, а свинья!
– Да? А почему у нее рога?
Собака Раневской, которую та просто подобрала на улице, была непонятной породы. Однажды ее пришлось взять с собой в театр на репетицию. Мальчик вообще страшно скучал по хозяйке. Оказавшийся случайно в театре чиновник возмутился:
– Собака в театре?! По мне уже блохи прыгают!
Слышится голос Раневской:
– Мальчик, скорей отойди от него, у товарища блохи.
– Почему эта обезьяна на нас так странно смотрит? – спрашивает у бабушки мальчик в зоопарке.
Пока бабушка подыскивает ответ, Раневская, пришедшая туда с эрзац-внуком[4], реагирует:
– Она прикидывает, стоит ли трудиться, чтобы стать человеком.
Так сказала Раневская
С такой жопой надо сидеть дома!
Бог мой, как прошмыгнула жизнь, я даже никогда не слышала, как поют соловьи.
Когда я умру, похороните меня и на памятнике напишите: «Умерла от отвращения».
