Николай Кононов - Код Дурова. Реальная история «ВКонтакте» и ее создателя

Однако шпионские истории с проникновением на факультеты и скандальные темы не привели к необходимому эффекту. Посещаемость сайта росла, количество высказываний – тоже, но недостаточно быстро. Некоторые факультеты (например, истфак) сидели на своих площадках. А самое главное, среднестатистический студент редко лазал в интернете. Следовательно, нужен катализатор в офлайне – чтобы затянуть людей в онлайн. Что бы это могло быть?

Куранты на башне, с которой не удосужились снять рубиновые звезды, пробили 2004 год. Дуров не знал, что на другом полушарии, в заснеженном Гарварде, раскручивалась история, которая превратила своего демиурга из сетевого задрота в одного из влиятельнейших людей мира. Марк Цукерберг хакнул сервер с фотографиями студенток, выкачал файлы и написал программу, которая позволяла выбирать из двух расположенных рядом снимков тот, где более привлекательная девушка. Общежития прилипли к мониторам, выбирая всенародную мисс Гарвард, и локальная сеть рухнула.

Именно в эти дни Дуров перебирал варианты, как раскрутиться через громкое событие. В конце концов его мысли отправились в том же направлении, что у Цукерберга.

Новичок рассматривал кружок вокруг парня в черном. Тусовка едва умещалась на «Седьмом небе», узком коридоре третьего этажа, бывшем чердаке. Забавно, что некоторые участники копировали лидера и тоже носили траур.

Любопытство заставило новичка познакомиться – так же, как когда-то толкнуло заниматься нетипичными для филолога вещами: торговать джинсами, редактировать газету «Метростроевец» и разучивать аргентинское танго. Принадлежность к виду «юноша с филфака» в нем подчеркивали стихи и проза – непременные атрибуты гения, который видит сны о чем-то большем. «Идея с конкурсом красоты забавная, но одно дело – мечтать, другое – воплощать» – так новичок описал первое впечатление от консильери. Совершив ритуал знакомства, он старался говорить мало и в основном наблюдал за компанией. Его звали Михаил Равдоникас, и через месяц он тоже облекся в черное.

Вскоре после тусовки на «Седьмом небе» в приемной декана нарисовались Дуров и Перекопский. Их привел завкафедрой межкультурных коммуникаций, знакомство с которым парни активизировали чуть раньше. Так же, как в Перекопском, Дуров вычислил компаньона в завкафедрой и использовал его как мостик к декану. Тот приходился родственником Перекопскому и не противился идее послужить административной подпоркой.

Декан выслушал идею. «Конкурс красоты и дизайна»: отбор девушек в три тура, никаких бикини, декламация, танец, остроумная пикировка, а вы, конечно, возглавляете жюри. Декан благословил «людей в черном», для порядка прочитав лекцию, что «филологини по роду занятий ориентированы на воплощение идеи любви и красоты», и, пожалуйста, никакой пошлости. Активистам выделили 100 000 рублей.

Дуров с Перекопским вышли, едва сдерживаясь, чтобы не сплясать пого. Равдоникас, пораженный скоростью действий компаньонов, подключился к делу. Срочно разыскивались спонсоры, готовые одеть девушек, научить двигаться на сцене, сфотографировать их и помочь с макияжем. Активисты напечатали визитки и плакаты, а также приобрели факс для рассылки предложений. Волокиту и дозвон принял на себя Перекопский, а Дуров нарисовал афиши и подключался на переговорах. Они условились, что в беседе с контрагентами никогда не спорят друг с другом – даже если один из них бредит.

История с маркетингом развивалась гладко. Спонсоры задавали два-три вопроса по условиям и акцептировали участие. Главный приз, ноутбук, ссудила фирма, торговавшая компьютерами на первом этаже филфака. Motivi поделились платьями, а Mary Kay – макияжем. «Фитнес палас» предоставил зал, где рекрутированный хореограф из Мариинки ставил движение. Elle обещал фоторепортаж – за место в жюри. Ближе к маю Перекопский арендовал свет и звукоусилители, а также заказал статуэтку скульптору.

Но это была лишь офлайн-часть артподготовки. Вскоре Дуров выложил на сайт фотосессии девушек, вышедших во второй этап конкурса, и предложил форуму выбрать № 1. Студенческие голоса давали право называться «Мисс зрительских симпатий». Каждая девушка указывала рост и параметры фигуры.

Это выглядело не столь провокативной бомбой, как у Цукерберга, – но вполне себе гранатой, которая взорвалась прямо перед финалом.

Сначала некоторым участницам кто-то нагнал голосов с одного ip-адреса. Дуров держался роли арбитра и подчеркивал, что он не в жюри, а лишь обеспечивает справедливость выражения воли. После чего блокировал фальш-голоса. На форуме возникло семь тем, в которых студенты негодовали, что фальсификацию придумал сам архитектор, чтобы вызвать к себе ненависть.

Дуров и правда поощрял это чувство – неважно, какие эмоции ты вызываешь; важно, чтобы ты волновал людей. Позже, когда счет угодившим в сети «ВКонтакте» перевалил за 10 млн человек, он строжайше запретил репрессировать группы, разжигающие ненависть к создателю сети. А тогда, перед конкурсом, он отменил студенческую номинацию, хотя проголосовали тысячи человек.

В день финала аудитория громокипела. Первый ряд оккупировали спонсоры, декан и приближенные. Дуров с Перекопским отрепетировали все – от выноса цветов до фонограммы и конферанса кавээнщиков, – а сами сели в зал.

Жюри наградило удобную конкурсантку, которая была хороша во всех упражнениях. Решение взорвало форум во второй раз – в ангажированности обвиняли уже оценщиков. Равдоникас, который наблюдал за тем, как конкурс вырос из идеи, брошенной на «Седьмом небе», все понял про тотема и надел черный костюм. И даже шляпу. «Итальянец» Дуров играл «в мафию» по-серьезному.

Как вспоминал один из однокашников, однажды утром во дворе со скульптурами молодые консильери, придавшие физиономиям выражение убийц, все в заветном черном цвете, – плечом к плечу перегородили путь конкуренту. Конкурента звали Иннокентием. Высокий и нескладный деятель, выпускник, выбил себе комнату под студсовет и пытался играть на поле конкурсов красоты и других тусовок. Сначала «мафия» мочила его на форуме, а потом решила как бы в шутку пугнуть во дворе.

Консильери перегородили ему путь и участливо-холодно заглянули в глаза: «You call it „crime“ – we call it „smart family business“». Рослый Иннокентий оказался к подобному не готов и хоть нависал – даже над шляпой Равдоникаса, – но чувствовал, что сейчас отведет взгляд. И отвел. Консильери по-змеиному улыбнулись и двинули к Неве мимо скульптуры «Нос».

Ко всему прочему, Дуров желал растоптать Иннокентия перед девочками. Архитектор прославился с помощью слабого пола, а теперь хотел использовать авторитет. Он начал стрелять во врага ироничными постами, попутно ругая в комментариях с помощью своего виртуала по имени Kreol. Иннокентий сдулся и не получил сотой доли обожания, доставшегося «мафии».