Ольга Скороходова - Как я воспринимаю, представляю и понимаю окружающий мир
— Я встаю рано, в комнате темно, и я ничего не вижу.
— А разве вы не чувствуете на осязание?
— Нет, она одинакова с обеих сторон.
— Нет, не одинакова. Вы посмотрите лучше, разве нижняя сторона похожа на лицевую?
22. Я хорошо знаю, какие в Харькове улицы, и уже привыкла ним. Но когда я поехала в Киев, то заметила, что там тротуары Ниже, чем в Харькове, и мне казалось, что, когда зимой улицы занесены снегом, слепым в Киеве труднее ориентироваться при такой незначительной возвышенности тротуаров. Дело в том, что, когда слепой идет по улице, он замечает дорогу по возвышенностям или по понижениям. Но если тротуар почти сливается с мостовой, слепому уже труднее замечать дорогу. Итак, чем резче отделен тротуар от мостовой, тем лучше слепому ориентироваться, помню, что мне в Киеве было трудно отличить тротуары от мостовой, несмотря даже на то, что я ходила со зрячими.
23. Я пила чай. Руки у меня были заняты чашкой и хлебом. Ко мне подошел Х. и прикоснулся к моему плечу. Я сразу узнала его по прикосновению.
24. Однажды вечером я откуда-то возвращалась домой. Со мной шла А. И. Когда мы зашли в наш коридор, там было совершенно темно, и А. И. не могла идти. «Здесь темно, как в могиле, я не знаю, куда мне идти». Я хорошо знала дорогу в коридоре и стала вести А. И. Но она шла ужасно плохо, все время шаркала ногами и едва решалась сделать шаг.
— Да вы не бойтесь, я же вас веду.
— Кто тебя знает, куда ты меня заведешь?
— Я вас веду к двери, а вы лезете на стену.
Наконец, я дотащила А. И. к двери и сама позвонила, так как она даже звонка не могла найти. Таких случаев я испытала на себе очень много. Порой бывает смешно и жалко замечать, как зрячие беспомощны в темноте, даже и тогда, когда находятся в хорошо знакомой обстановке.
25. Однажды я провожала Е. А. до ее квартиры, так как в доме было совсем темно. Когда мы стали подходить к тому месту, где находились ступеньки вниз, Е. А. крепко взяла меня за руку и очень осторожно начала идти.
— Не бойтесь, ступеньки еще не так близко. Я вам сделаю знак, когда нужно будет спускаться… Уже ступеньки.
И я сделала Е. А. условный знак (движение рукой вниз).
— Я падать не хочу, а твоих знаков не понимаю, — сказала Е. А.
— Так я же вам знак делаю и говорю… Ну, уже окончились ступеньки, теперь идите смело.
26. Со мной говорил Х., и вдруг потух свет. «Он, вероятно, скоро загорится», — сказал Х. и ушел. Через несколько минут я пошла в спальню, где стоит на столе лампочка. Лампочка была уже горячая, и поэтому я узнала, что свет опять зажегся. Когда я спросила дежурную, есть ли уже свет, она ответила: «Да, есть».
27. Я раздевалась в вестибюле, а когда шла в комнаты, увидела, что кто-то стоит возле двери в пальто. Я по пальто сразу узнала, что это В. М., хотя это был необычный для ее прихода час.
28. Когда я заболела брюшным тифом, то несколько дней не видела Х., так как его не было в отделении. В тот день, когда Х. пришел в отделение, я чувствовала себя плохо. Мне пришлось делать некоторое усилие, чтобы понимать то, что мне говорили. Но когда ко мне подошел Х. и взял меня за руку, я моментально узнала его.
29. Однажды, когда я была в Одессе на отдыхе, работники того института, где я останавливалась, попросили меня осмотреть кую-то гипсовую головку и определить ее дефекты. Я осмотрела и обнаружила следующие дефекты: правый глаз находился слишком далеко от переносицы, а левый глаз был расположен ниже «правого. Одна щека была больше другой. Уши также были расположены неправильно.
Эта головка была невелика, и ее недостатки не были особенно выражены, но все-таки я их заметила сразу, как только провела рукой по головке. Работники института пришли в восторг решили, и что я занимаюсь „исключительно одной скульптурой“.
Лично я не находила ничего особенного в том, что различала дефекты гипсовой головки: ведь мое осязание в этом отношении играло ту же роль, что и зрение у этих людей, принявших меня за „скульптора“.
30. Однажды в магазине я осмотрела статую танцующей цыганки, держащей бубен над головой. Прошло несколько дней после того, как я осмотрела эту статую цыганки, и мне все казалось, что её стройная фигурка с изящными ножками танцует в моих руках.
31. Как-то я осматривала бюст Гиппократа. Мне очень понравилось его греческое правильное, красивое лицо и кудри. Я сказала Е. А., которая была со мной: „У него очень красивое лицо правильная форма головы“. — „Да, очень красивое“, — ответила Е. А.
32. Один раз я осматривала статую Геркулеса. Он был изображен стоящим. Он предстал в моем воображении как живой, с огромными, сильными и упругими мускулами, с необычайной ловкостью силача.
33. Когда я осматриваю статую В. И. Ленина, мне кажется, что я когда-то видела его живым, так хорошо я его себе представляю. Когда я отхожу от его статуи, он как бы продолжает стоять передо мной, засунув левую руку в карман, а правую заложив за пиджак, и улыбается своей доброй и ласковой улыбкой.
34. Когда-то в магазине я осматривала бюст К. Маркса, а когда его купили и поставили у нас в лаборатории, я сразу узнала, что это бюст К. Маркса. У К. Маркса такой умный лоб, такие пышные кудри и большая борода, что, раз увидев его голову, никогда уже не забудешь его.
35. Однажды я была у своей знакомой В. В. Она предложила Вине осмотреть статую, но не сказала чью. Когда я прикоснулась к голове статуи, я сразу узнала, что это статуя товарища Ленина.
36. Я была во Дворце пионеров. Там очень много цветов. Когда мы проходили по одному залу, я случайно зацепила рукой за лист Одного цветка. Мне показалось, что этот цветок мне знаком. Я остановилась, провела рукой по листьям и сказала: „Ведь это такой же цветок, как у меня в комнате?“ — „Да“, — ответил Х.
37. Я была у своей знакомой В. В. и видела у нее хорошие цветы. Я очень люблю цветы, и мне хотелось, чтобы у нас были такие же цветы. Как-то раз я пришла в ванную и увидела, что Е. моет какие-то цветы. Я их осмотрела — это были такие же цветы, какие я видела у своей знакомой. Я пошла к А. В. и спросила: „Чьи это цветы стоят у нас?“ — „Наши, их только что купили“.
38. Как-то я подошла к Марии и заметила, что ей удлинили платье, которое было очень коротко. Я стала рассматривать, как оно подшито, и обнаружила, что наметка не вынута. Я позвала А. И. и спросила ее: „Почему не вынули наметку? Она мало заметна на глаз, а все-таки вынуть надо“.
39. Как-то случайно я увидела, что к рукаву А. И. пристали хлебные крошки. „Почему у вас на халате хлебные крошки?“ — „Я же режу хлеб“. — „А разве вы не видите, что к халату пристают крошки?“ — „Нет“.
40. Если мне приходится где-нибудь садиться: в пашем ли саду, в парке или у кого-нибудь из знакомых, я, прежде чем сесть, проведу рукой по тому месту, где я должна садиться. Делаю я это для того, чтобы не сесть на пыльную или мокрую скамейку. Однажды мы с А. И. собирались читать в нашем саду. Там стояли две табуретки. Я осмотрела ту табуретку, на которую должна была сесть, — она была чистой и сухой. Другую табуретку я не осмотрела. А. И. пришла и преспокойно уселась на нее, но моментально же встала. „Что случилось?“ — спросила я. „Я не заметила, что табуретка мокрая, и села, а теперь у меня все платье промокло“.
