Екатерина Рождественская - Жили-были, ели-пили. Семейные истории

Надька Новенькая

Катька Шиловская с мужем Марком. Высокая, остроносая, в рыжем парике набекрень, высохшая, она почему-то часто оставалась у нас жить. Несмотря на лисий внешний вид, была очень доброй. Одно лицо с Риной Зеленой, всегда в образе. Ела почти один рис и считала, что он «вычищает шлаки». Но способ ее готовки риса передался и нам:

рис – 1 чашка,

вода – 2 чашки,

соль, растительное масло,

сливочное масло.

На сильном огне в глубокой сковородке разогревается растительное масло и кладется промытый рис. Его надо обжарить до прозрачности. Залить водой так, чтобы прикрыть рис, посолить, поставить доходить на маленький огонь 20–25 минут под крышкой. Как готов – положить кусочек сливочного масла.

Катька была очень начитанная и молчаливая. И довольно больная. Часто лежала по больницам, пытаясь облегчить свой диабет. И постоянно просила маму припрятать чулок – именно чулок – с бриллиантами. А когда жила у нас, то все время носилась с этим чулком, перепрятывая его, забывая куда, находя и снова пряча. Вечно была при деле. Потом уже, в 80-х, видимо, про чулок этот прознали и убили ее в собственной квартире.

Олька Сокольская из Мурманска. Самая близкая Лидкина подруга. Красива была до безумия даже в преклонном возрасте. Присылала нам с поездом бруснику, соленый палтус и всякую другую рыбу, и мы с папой ездили на вокзал, чтобы получить промасленную посылку с копченым палтусом – папиным любимым. Научила меня замачивать рыбу в молоке перед жаркой на 10–15 минут, потом в муку – и на сковородку. Пристрастила к протертой бруснике с апельсинами и грецкими орехами. И еще рассказала мне много северных кулинарных тонкостей. Переехала затем под Москву в Тайнинку, где жила на даче со своей дочкой и внуком, но приезжала к нам часто и исправно, будто обязана была это делать. Я ее очень любила. Мне нравилась ее девичья фамилия – Елюстрат-Алюстринович. Я ее коверкала как только могла! Она терпела.

Ветка

Сочи, 47-й год. Ленин, Сталин, мама и бабушка

С Катей Шиловской

Лидка с Олей Сокольской

Тяпа, по-моему, ее звали Антонина, я не помню, но она всегда звалась Тяпкой. Почему эта собачья кличка, я понять не могла. Хотя, правда, она чем-то напоминала болонку. Ее мужа звали Модест. Тяпа и Модест. Для моего детского восприятия это было слишком странно. Тяпа была пухлой добрейшей хохотушкой, ярко накрашенной, с вечно размазанными по всему лицу губами, красилась в желтый цвет и закручивала локоны на бигуди, никогда их не расчесывая. Носила все броское, крупное, яркое, блестящее и обязательно со стразами – они должны были быть везде: от домашних тапочек до невероятного колье из стеклянных булыжников с золотой бахромой. Любила пирожные и петь куплеты. Тоже прожила очень долго, овдовела, к концу жизни совсем ослепла. Мама все время ей помогала, а она присылала в знак благодарности то сумочку из золотой парчи, то домашние туфельки на каблучках и с перьями, то кружевной воротничок, то ее замечательный пирог с виноградом. Обратно свои дары не принимала. И у нее всегда жили болонки.

Тесто Тяпа делала слоеное, но теперь его легко купить в любом магазине.

А для начинки понадобятся:

130 г грецких орехов,

120 г сахара,

2 яичных белка,

500 г винограда без косточек

Размалываем или рубим грецкие орехи. Я люблю, чтобы большая часть орехов была размолота почти в пасту, а меньшая покрупней, чтобы хрумкало на зубах. Перекладываем все орехи в кастрюльку, добавляем сахар и белки. Перемешиваем. Кастрюлю с белково-ореховой массой ставим на средний огонь. Кипятить не будем, греем на среднем огне, постоянно мешая, чтобы масса стала тягучей и густой. Затем снимаем с огня и даем немного остыть – масса должна быть теплой. Раскатываем на противне тесто. Намазываем ореховую массу толстым слоем на тесто и кладем виноград без косточек – можно белый, можно черный, можно вперемешку.

Выпекать пирог нужно в предварительно разогретой духовке при 180 градусах 20 минут.

Павочка, бывшая опереточная примадонна, важная и влиятельная, умевшая вдобавок гадать на картах. Гадать – гадала, но научить гаданию отказывалась, видимо, чтобы сохранить приоритет. Гадала всем: Фрадкину, Гуляеву, Андрею Миронову и многим другим. Что уж она там им всем нагадывала, я не знаю, но мужики уходили из Лидкиной комнаты счастливые и раскрасневшиеся. И шли за стол принять рюмочку. Большая, со взбитой прической – «халой», кажется, Павочка очень зазывно и томно смеялась, сидя у Лидки в кресле и раскладывая очередной пасьянс. Весь мир был в ее руках! Она никогда не готовила, но очень любила давать советы, как именно это делать.

Видимо, любимая Лидкина поза

Пава

Ветка, в смысле Иветта, балетная, самая молодая из Лидкиных подруг, ушедшая уже в новом веке. Породистая, из итальянских аристократов по фамилии Арнольди, с шикарной родословной, манерами и влажными печальными глазами. Похожая внешне чем-то на добермана, она всегда странно и необычно одевалась. Шляпки с перьями, юбки-карандаш в пол, вуальки – это ее. Она была замужем за старым евреем, потом разлюбила его, и он женился на ее маме. Наверное, чтобы не уходить из такой порядочной семьи. Потом умер. Ветка со своей мамой, которой было уже лет сто, обязательно отмечали Пасху – по-настоящему, со своими куличами, пасхой и расписными, а не просто сваренными в шелухе яйцами. Меня звали на кухню, когда с пасхи надо было снимать формы и выкладывать цукатами буквы ХВ – Христос Воскрес. Помню еще, в гостиной висели огромные фотографии в массивных рамах какого-то дворца – великолепные интерьеры с резными деревянными панелями и высокими пальмами в кадках, бархатными гардинами и потрясающим видом из окон. Оказалось, это их фамильная усадьба, где Ветка родилась. Три фотографии, вот что осталось. Потом ее старушка мама умерла, и, оставшись одна, Ветка тоже быстро ушла вслед за ней. Она не привыкла жить одна.

Севка Стаминский, любимый Лидкин друг и партнер, который добивался Лидки всю жизнь, но она по каким-то причинам предпочла его брата. Севка хохмил и вечно был душой компании: веселый, остроумный и очень добрый. Так солил огурцы, что их моментально съедали без хлеба, без водки, а так, живьем. Однажды по нашей просьбе перед большим приемом засолил целый таз огурцов у нас. Я тогда подглядела: секрет его огурцов – хрустящих, крепких и просоленных – был в газированной воде из сифона. А однажды он пришел к нам с чемоданом старинной посуды и безделушек. Все подарил Лидке и маме и тоже ушел в дом ветеранов сцены. Случилась какая-то эпидемия Лидкиных друзей ухода из жизни через дом ветеранов. Севка умер во время занятий аэробикой. Ему было под 90.