Д. Самин - 100 великих вокалистов

Дела в «Нашем домике» пошли хорошо: посетители валили валом, столики брались, как говорится, с бою, и настала необходимость в перемене помещения.

Осенью 1936 года, а может и раньше, на главной улице Бухареста, Виктории, был открыт новый ресторан, который так и назывался — «Лещенко». Поскольку Петр Константинович пользовался в городе большой популярностью, ресторан посещало изысканное русское и румынское общество. Играл замечательный оркестр. Зинаида сделала из сестер Петра — Вали и Кати — хороших танцовщиц. Выступали все вместе, но гвоздем программы был, конечно, сам Лещенко…"

Интересно, что в ресторане выступала и знаменитая позднее певица Алла Баянова.

В 1935—1940 годах Лещенко сотрудничает с фирмами грамзаписи «Беллакорд» и «Колумбия» (Бухарест). Он записывает в тот период более ста различных по жанру песен. Песни певца звучат и по радио, и на вечеринках, и в ресторанах. Пластинки Лещенко проникают даже в Советский Союз. Особенно много их появилось на черных рынках и базарах Бессарабии и Прибалтики, включенных в 1940 году в состав СССР. Но по советскому радио они не звучат. Лещенко по-прежнему остается эмигрантом.

Бибс Эккель дает такой портрет певца того времени:

"О характере Петра Лещенко ходили самые противоречивые рассказы. Кое-кто из знавших его лично говорил о его скупости. В то же время одна женщина рассказывала в Бухаресте, как он щедро помогал многим, и в том числе юноше из одной бедной еврейской семьи — пианисту Ефиму Склярову, отец которого пришел к Лещенко с просьбой обратить внимание на музыкальные способности сына. Лещенко взял его в свой ансамбль и не ошибся. Ефим Скляров написал для своего кумира несколько музыкальных композиций, записанных позже на грампластинки.

Живя среди румын, Лещенко был очень уважаем, хотя сам относился к ним без особой любви, но часто выражал восхищение музыкальностью этого народа. Ездил Лещенко на новеньком немецком автомобиле марки «ДКВ». Он не курил, но любил выпить. Слабость Лещенко — шампанское и хорошие вина, которых в Румынии в ту пору было чрезвычайно много. Часто владельца и певца самого модного ресторана в Бухаресте встречали слегка пьяным, что в общей атмосфере ресторанного угара почти незаметно. Лещенко пользовался огромным успехом у женщин, к которым сам был неравнодушен".

О популярности певца говорит такой факт. Король Карл, отец Михая, лидера правящей в Румынии династии, часто привозил в бронированном авто послушать Лещенко к себе в загородный особняк.

Прошел почти год Великой Отечественной войны, когда в мае 1942 года Лещенко приезжает в Одессу. Его концерт назначен в Русском драматическом театре. В городе начался настоящий ажиотаж: очереди за билетами выстраивались с раннего утра.

Один из очевидцев вспоминал: «День концерта стал подлинным триумфом Петра Константиновича. Небольшой театральный зал полон до отказа, многие стояли в проходах. Певец поначалу огорчил: первые вещи вдруг стал петь… по-румынски, — оказалось, по требованию властей… Потом зазвучали уже хорошо известные, любимые многими танго, фокстроты, романсы, и каждая вещь сопровождалась неистовыми аплодисментами слушателей. Завершился концерт подлинной овацией…»

Тогда же состоялась первая встреча Лещенко с Верой Белоусовой, ставшей впоследствии женой певца. Красивая, стройная девушка, игравшая на аккордеоне, покорила сердце артиста. Вскоре они начинают совместные выступления.

В октябре 1943 года Петра Константиновича призвали в армию. В Крыму он работает в должности заведующего офицерской столовой. С приближением советских войск Лещенко возвращается в Румынию.

В мае 1944 года Петр Константинович официально развелся с Зинаидой Закис и зарегистрировал свой брак с Верой Белоусовой. После прихода Красной армии Лещенко дает концерты в госпиталях, воинских гарнизонах, офицерских клубах. Он исполняет сочиненные им патриотические песенки о русских девушках — «Наташа», «Надя-Надечка», поет «Темную ночь» Никиты Богословского, популярные русские песни. С ним выступала и его новая жена.

Вот отрывок из воспоминаний Г. Кипниса-Григорьева:

"…Лещенко объявляет следующий номер:

— Самое дорогое для каждого человека, — говорит он, — это Родина. Где бы ты ни был, куда бы ни заносила тебя судьба. О тоске по Родине и споем мы с моей женой Верой Белоусовой-Лещенко.

И тут она начинает своим сильным голосом под собственный аккомпанемент аккордеона:

Я иду не по нашей земле,Просыпается синее утро…

А когда заканчивается первый куплет, включается Петр Лещенко с гитарой, и припев они поют в два голоса — поют задушевно, с искренним и нескрываемым страданием:

Я тоскую по родине,По родной стороне моей,Я в далеком походе теперь,В незнакомой стране.Я тоскую по русским полям.Мою боль не унять мне без них…

Что вам сказать? Обычно пишут — «гром аплодисментов». Нет, это был шквал, громовой шквал! И на глазах у многих — слезы. У каждого, конечно, свои воспоминания, но всех нас объединяет одна боль, тоска по любимым, а у многих — по женам и детям, «мою боль не унять мне без них»… А Петр Лещенко с красавицей Верой поют на «бис» и второй раз. И третий. И уже зал стал другим. Забыты предупреждения о необходимости идейно-политической сдержанности. И Лещенко сияет, почувствовав, как опытный артист, что полностью овладел аудиторией. Он в темпе объявляет следующую песню — знаменитый «Чубчик», но заканчивает новым куплетом:

«Так вейся, развевайся, чубчик мой… в Берлине! Развевайся, чубчик, на ветру!»

Затем пошли вперемежку то «наша» «Темная ночь», то его какая-нибудь там «Марфуша», и зал постоянно кричит «бис!».

С лета 1948 года супруги выступают в различных кафе и кинотеатрах Бухареста. Потом они находят работу в только что созданном Театре эстрады.

"Лещенко уже перевалил пятидесятилетний рубеж, — пишет Б.А. Савченко. — В соответствии с возрастом меняется и его репертуар — певец становится более сентиментальным. Уходят из программ темповые шлягеры, типа «Моей Марусички» и «Настеньки», появляется вкус к лирике, романсам, окрашенным тоской и грустью. Даже в его пластиночных записях, сделанных в 1944—1945 годах, доминирует отнюдь не радостная тональность: «Бродяга», «Колокольчик», «Сердце мамы», «Вечерний звон», «Не уходи».

И далее: «Петр Константинович продолжает выяснять возможность возвращения в Советский Союз, обращается в „компетентные органы“, пишет письма Сталину и Калинину. Лучше бы он этого не делал, — может быть, тогда ему удалось бы спокойно прожить остаток жизни».

В марте 1951 года Петр Константинович был арестован. Это произошло на концерте в Брашове. Много лет спустя его жена узнала: Петр Константинович умер в лагере летом 1954 года не то от язвы желудка, не то от отравления.