Роберт Пири - По большому льду. Северный полюс

Меня часто спрашивают, как дикие травоядные животные, такие как мускусные быки и северные олени, выживают зимой на укрытой снегом земле. Как это ни странно, но именно сильные ветры, свирепствующие в этих краях, помогают им выжить, одержав победу в борьбе за существование. Сдувая снег с обширных территорий, они при этом обнажают сухие травы и ветки ползучей ивы, которыми эти животные и кормятся.

22 декабря мы отметили середину полярной ночи, день, с которого солнце начинает обратный путь на север. В полдень я собрал на палубе всех эскимосов и, придя к ним с часами в руках, объявил, что теперь солнце возвращается. Марвин ударил в судовой колокол, Мэтт Хэнсон сделал три выстрела, а Боруп устроил небольшой огненный фонтан из магния. После этого все мужчины, женщины и дети выстроились и по пути в кормовую рубку промаршировали через камбуз, где каждому, в дополнение к ежедневному рациону, выдали кварту кофе с сахаром и молоком, галеты и порцию мяса мускусного быка; кроме того, каждая женщина получила леденцы, а мужчина – табак.

По окончании торжества, Пингашу, мальчик лет двенадцати-тринадцати, помощник Перси на кухне, втайне от всех отправился по холмам на юг – встречать солнце. Через несколько часов он, крайне удрученный, вернулся назад, и Перси пришлось объяснять ему, что солнце, хоть и повернуло в нашу сторону, сможет добраться к нам только месяца через три.

Питьевая вода, которой мы запаслись в реке на мысе Шеридан, подходила к концу, поэтому на следующий день после зимнего солнцестояния я отправил эскимосов на соседние озера разведать обстановку. Английская экспедиция на «Алерте» переплавляла лед всю зиму, мы в экспедиции 1905–1906 годов тоже вынуждены были плавить лед в течение месяца-двух, но в этом году эскимосы обнаружили на берегу в миле от «Рузвельта» озерцо около 15 футов глубиной. Сделав прорубь, они поставили над ней иглу с легкой деревянной дверцей, чтобы вода в проруби не замерзала слишком быстро. Набирая воду в бочки, эскимосы доставляли ее на судно на собачьих упряжках.

Рождество пришлось на темную, безлунную часть месяца, поэтому все участники экспедиции были на судне, и мы организовали праздник на славу: был специальный праздничный обед, спортивные состязания, лотерея, призы и т. п. В то день было не особенно холодно – всего лишь минус 23°.

Наутро, как и весь цивилизованный мир, мы желали друг другу счастливого рождества, а за завтраком читали письма из дому и разбирали подарки, которые бережно хранились специально для этого утра. Распорядителем торжеств выступал Макмиллан, он же организовывал и спортивные состязания. В два часа на ледяном припае состоялись соревнования по бегу на дистанции в 75 ярдов. Все судовые фонари, а их было около пятидесяти, установили двумя параллельными рядами на расстоянии двадцати футов друг от друга. Эти фонари подобны тем, какими пользуются путевые обходчики, только несколько больше. Это было завораживающее зрелище – освещенная беговая дорожка в каких-то семи с половиной градусах от края мира.

В первом забеге принимали участие дети, во втором – эскимосы-мужчины, в третьем – матери семейств с младенцами, спрятанными в капюшоны, в четвертом – женщины без ноши. Женщины-матери выходили четверками, и, глядя со стороны, невозможно было догадаться, что это соревнование по бегу. По четыре в шеренге, одетые в мех, они забавно выкатывали глаза и пыхтели, как возбужденные моржи, а детишки выглядывали из капюшонов, тараща изумленные глазенки на сияющие фонари. Не думайте, что это было жестоко по отношению к детям, женщины обращались с малышами очень осторожно и двигались не настолько быстро, чтобы их уронить. Затем настала очередь членов экипажа и участников экспедиции состязаться в беге и перетягивании каната.

Казалось, даже природа решила поучаствовать в праздновании рождества, раскрасив небо необычайно яркими красками северного сияния. Соревнования по бегу были в самом разгаре, когда северное небо заполонили столбы и полосы яркого белого свечения. Вопреки общепринятым представлениям, это явление в крайних северных широтах наблюдается не особенно часто. Как ни жаль разрушать укоренившиеся в широких массах иллюзии, должен признать, что мне доводилось наблюдать в штате Мэн гораздо более красивые северные сияния, чем за полярным кругом.

Между соревнованиями и обедом, который был назначен на 4 часа, я дал у себя в каюте концерт на фисгармонии, включив в репертуар самую веселую музыку. Затем мы разошлись по каютам, чтобы «переодеться к обеду». Ритуал предполагал облачение в чистую рубашку и подвязывание галстука, но доктор оказался таким утонченным, что пошел еще дальше и надел крахмальный воротничок.

Перси по случаю торжества надел белый колпак шеф-повара и просторный белый передник, стол застелил белой скатертью тонкого полотна и сервировал лучшим столовым серебром. Стену кают-компании украшал американский флаг, и мы лакомились мясом мускусных быков, английским сливовым пудингом, бисквитным тортом с шоколадным кремом, и при этом у каждой тарелки лежал подарочный пакетик с орехами, пирожными и леденцами, украшенный поздравительной карточкой «Счастливого Рождества! Миссис Пири».

После обеда на баке мы бросали кости, боролись и состязались в перетягивании каната. Торжество завершилось музыкальным концертом, который Перси устроил с помощью пианолы.

Наверное, наиболее интересной частью торжественных мероприятий было вручение призов победителям соревнований. Если вы хотите изучить психологию эскимосов, то выбор призов – самый подходящий для этого случай. Например, женщине по имени Тукума, которая победила в женском забеге, было предложено на выбор три приза: коробка с тремя брусками душистого мыла; швейный набор, в который входил пакетик иголок, два или три наперстка и несколько катушек ниток разной толщины; и круглое пирожное, покрытое сахаром и карамелью. Молодая женщина не сомневалась ни секунды. Скользнув взглядом по набору для шитья, она остановила свой выбор на мыле, уверенно протянув к нему руки и устремив на него взгляд. Ей было известно, для чего оно, и у нее уже возникла желание быть чистой, а, значит, более привлекательной.

Последний раз экспедиция обедала в полном составе в 4 часа пополудни 29 декабря. В тот же вечер Марвин и капитан Бартлетт, каждый со своей группой, отправились на побережье Гренландии; когда же мы собрались вместе после возвращения в Северного полюса, одного из нас уже не было с нами – и уже никогда больше не будет.

После капитана Бартлетта Росс Марвин был самым ценным сотрудником нашей экспедиции. Когда во время проведения работ в полевых условиях капитана отсутствовал, руководство брал на себя Марвин, возлагая на себя порой обременительную, порой связанную с курьезными ситуациями обязанность вводить новичков в курс дела. В последней экспедиции на «Рузвельте» Марвин серьезнее и глубже, чем кто бы то ни было, проникся основными принципами нашей работы в Арктике.