Хэнсон Болдуин - Сражения выигранные и проигранные. Новый взгляд на крупные военные кампании Второй мировой войны

Халси, имеющий иной темперамент и, в отличие от Спрюэнса, бывший адмиралом авиации, не мог устоять перед открывшейся возможностью, тем более этого требовали приказы. Халси был агрессивным, с налетом традиций Нельсона, и имел большое желание руководить. Его Южно – Тихоокеанская кампания носила оттенок величия. Но он не обладал холодной расчетливостью и тщательностью Спрюэнса. Спрюэнс же не обладал качествами динамичного и яркого лидера Халси и не был известен ни военно – морским силам, ни общественности. Но, судя по действиям, это – великий боевой адмирал. Как написал адмирал Роберт Б. Карни, «каждый был по – своему замечательным человеком».

Если бы Курита дошел до залива Лейте, ввиду предшествующего поражения в проливе Суригао, маловероятно, что он мог бы достичь решающего успеха. Большинство десантных кораблей шли без груза. Он столкнулся бы с шестью американскими линкорами, на каждом из которых было по 13–24 бронебойных снаряда на орудие, и без собственной сильной воздушной поддержки он постоянно подвергался бы нападениям американских самолетов. Потери военно – морских сил обеих сторон оказались бы, вероятно, более тяжелыми. Курита, например, обнаружил бы, что пролив Сан – Бернардино охраняют линкоры Халси, если бы он отложил смену курса еще часа на два. Но он не смог бы уничтожить береговой плацдарм или перерезать пуповину морских перевозок. Как отметил Халси в примечаниях к этой главе, стремительные японские силы, часть которых фактически не встречала сопротивления, постоянно обстреливали береговой плацдарм США на Гуадалканале и иногда наши грузовые суда, однако американцы держались там, несмотря на превосходство в то время японцев на море, а иногда и в воздухе. В заливе Лейте японцы допустили много ошибок, и было маловероятно, что их план «Со» увенчается успехом. После поражения в проливе Суригао лучшее, на что мог надеяться Курита, – это потопить много американских кораблей и отсрочить завоевание Лейте.

Несмотря на ошибки и первоначальные преувеличенные сообщения наших летчиков о потерях противника, сражение в заливе Лейте несомненно является крупной победой американцев. Но японцы, у которых был шанс в этой игре хотя бы продлить войну, нанеся значительные потери американцам, сами внесли вклад в свое решающее поражение, не справившись со связью (z), не обеспечив достаточного воздушного прикрытия, не согласовав характер воздушных и надводных операций. У них была удивительная неспособность рассчитывать время действий, неверные суждения и нерешительность, а порой и глупость трех из четырех основных командиров. Только адмирал Озава справился со своей задачей.

Японцы хотели осуществить один из самых сложных планов в истории морских сражений – план, требовавший отличной согласованности и связи и жертвенной храбрости. Он был слишком сложен, смело задуман, но бездарно исполнен.

Везение, как и суждение, очевидно, сыграло важную роль в сражении. Но удача, как оказывается, сопутствует хорошим командирам. Японцы упустили свой шанс, оставив свою главную цель – тонкостенные десантные корабли в заливе Лейте – в разгар сражения, тем самым нарушив важный военный принцип.

А американские 3–й и 7–й флоты, как передал по рации на Гавайи и в Вашингтон адмирал Халси, перебили хребет японскому флоту, «оказывая поддержку нашим солдатам, высаживавшимся на Лейте».

Лейте стал великолепной прощальной речью линкора и, вероятно, последним морским сражением, в котором главную роль играл корабль, вооруженный крупными орудиями.

Сражение обрекло японцев на дальнейшее поражение и стало последней главой истории войны на Тихом океане.

Глава 10

Сражение в Бельгии

Эпизод в истории разведки

Декабрь 1944 – январь 1945

Верховный штаб союзных экспедиционных сил, 17 декабря 1944 г. – Коммюнике 253: союзные силы вчера отразили ряд контратак местного значения…

Так началось сражение в Бельгии для американской общественности – тихо, незаметно, искаженное цензурой и завуалированное по соображениям безопасности. Но «контратаки местного значения» на самом деле были крупным прорывом, а в сыром Арденнском лесу и по узким грязным дорогам Бельгии в смятении стремительно отступали изумленные американские солдаты.

От Моншау до Люксембурга, где живописные горы Шнее – Эйфель возвышаются на фоне дождливого неба, шатающийся колосс собрался с последними силами на 70 милях фронта, где сражались армии. Там не было «обычной сумятицы сражения», там не было спланированного отступления, там не было напора и отпора книжной тактики, но там была отчаянная попытка сильного удара и запоздалый ответ разбитых частей…

Между Эйпеном и Мальмеди патруль 1–й армии останавливал офицеров и солдат, задавая им странные вопросы:

«Кто подружка Микки Мауса?»

«Кто такие «Дем Бамс»?»

Дорога на Сен – Вит была забита от обочины до обочины кричащими солдатами и воющими машинами; у многих солдат на плече красовалась нашивка новой дивизии – голова свирепого льва. Они не останавливались на командные окрики и угрозы; они перекрыли дорогу и двигались бесконечными колоннами на запад, все время на запад, подальше от неумолимой уничтожающей силы, от Армагеддона… Кричащий майор, нарушающий субординацию и традиции, и испуганные полковники стремятся назад, бранясь и толкаясь, и своими танками пытаются пробить путь к фронту через сопротивляющееся им движение на дороге.

Там, в этом районе, было много людей с отважными сердцами и сильными духом, но от Сен – Вита до Бастони дороги оказались забиты извивающимися колоннами военных автомашин, беспорядочно смешивающихся в общей сумятице. А леса кишели раздавленными и побитыми частями, солдатами с безумными лицами, серыми от истощения и потрясений, солдатами без оружия, без пушек, отступающими и разбитыми подразделениями. За отходящей американской армией, наступающей себе на пятки, в беспорядочном смятении идущей по петляющим дорогам через открыточные городки, за разбитыми подразделениями двигались танки и пушки нацистов, вставших на старый путь завоевания, на старую дорогу к победе. Они пробирались через Арденны в последней гигантской попытке во имя Фюрера и Фатерланда…

Так, смертью и отступлением, начиналось сражение при Шнее – Эйфель, которое также называют Арденнским сражением или сражением за Выступ. Это была кампания, породившая много дискуссий. В ней американские солдаты представали как разбитыми и паникующими, так и одержавшими великолепную победу. Эта кампания изменила облик войны. Битва в Бельгии была, вероятно, величайшим одиночным сражением, с которым сталкивались американские солдаты, и в нем джи – ай Джо проявил всю презренную человеческую слабость и поднялся до беспрецедентных высот. Это было сражение, которое дорого обошлось Соединенным Штатам – большой кровью и временем, но от поражения маятник качнулся к победе…