Иван Гребенюк - На далеких рубежах

Шутки шутками, а так оно и было.

Сосредоточивая, как и прежде, главное внимание на боевом дежурстве, подполковник Поддубный последовательно и методически проводил летное обучение. Днем и ночью, над сушей и над морем не умолкал грохот моторов. Не было реального противника -- летчики-перехватчики гонялись за условным, прошивая пушечными очередями воздушные и наземные мишени; прыгали с парашютами на землю и в море; взлетали и садились на аэродром, зараженный радиоактивными веществами; отсиживались в бомбоубежищах и занимались разминкой на спортивных снарядах.

И так день за днем, ночь за ночью.

В свое время великий французский писатель Виктор Гюго написал роман о тружениках моря. Будь он жив, и, если бы довелось ему побывать на Холодном Перевале, он, пожалуй, написал бы роман о тружениках воздуха -- летчиках.

Подходил к концу срок переучивания на новых самолетах.

Первыми в полк возвратились на пассажирском военном самолете инженеры и техники. Среди них находился и техник-лейтенант Максим Гречка. На просьбу младших авиационных специалистов рассказать о новой технике он только руками разводил:

-- Прилетят -- увидите. Это такое, что не приведи господь! Как даст летчик газу, так сразу от земли -- в стратосферу. Мгновение, и уже не видишь самолета. И жди, когда дойдет до твоего уха грохот! И уже на из пушек стреляет летчик, а выпускает ракеты, и те ракеты сами находят цель. Скажем, атакованный самолет -- удирать, а ракета -- за ним. Бах -- и только металлические брызги в воздухе. Вот что такое эти самолеты!

Многих интересовала новинка. Поэтому не удивительно, что встречать возвращающихся летчиков собрались на аэродроме не только служащие полка, но и тыла. Прибыли офицеры дивизии. С острова Туманного прилетел на вертолете майор Гришин. И каждый гость, будь он даже рангом выше Поддубного, шел в будку СКП и пожимал ему руку. Ведь это он воспитал летчиков, которые оказались способны овладеть новейшей, лучшей во всем мире техникой.

-- Внимание! Самолеты приближаются и через пять минут будут над нами, -- передавал из СКП Поддубный.

На аэродроме стало тихо-тихо. Слышно было даже, как далеко за летным полем в густых травах перекликались куропатки. Все присутствующие на аэродроме устремили свои взоры на горный хребет, над которым белоснежными лебедями плавали одинокие облачка. Между ними вот-вот должны были показаться сказочные самолеты.

-- Идут! -- раздался чей-то восторженный возглас.

-- Идут! Идут!

Пять самолетов вынырнули из-за горного хребта. Летели они ключом, в правом пеленге.

Возглавлявший группу майор Дроздов запросил разрешения на посадку.

-- Я -- "Тайфун", посадку разрешаю, -- передал по радио подполковник Поддубный.

Заранее было оговорено, что капитан Телюков покажет "класс пилотажа", и летчик повел свой самолет в сторону от посадочного круга.

-- Наблюдайте с северо-западного направления, -- передал он по радио, когда майор Дроздов, замполит Горбунов, капитан Макаров и лейтенант Скиба приземлились на аэродроме.

Приближался самый интересный момент. Максим гречка, который стоял в окружении младших авиационных специалистов, объяснял им:

-- Если бы сейчас Телюков прошелся над нами на бреющем, то нас, как мякину, сдуло бы с аэродрома. Посему он пойдет стороной. Да вы, пожалуй, ничего и не заметите. Это будет подобно молнии. Пойдемте-ка поближе к динамику.

Механики-эксплуатационники, оружейники, прибористы, кислородчики, радисты столпились возле СКП. Вскоре над горными вершинами мелькнуло нечто подобное узкой пике, затем эта пика перевернулась носом вверх и стрелой понеслась в небо.

-- Пять тысяч... десять тысяч... семнадцать... и еще... и еще... и еще... -- отсчитывал летчик высоту по прибору.

И просто поразительно: ни звука, ни шума.

Но вот, уже когда самолет скрылся из виду, внезапно ударил гром, дружным эхом откликнулись горы и тайга. Только теперь долетел звук. Самолета давно уже не видно, а грохот гремит по-прежнему, воем отдается в горах.

-- Вот єто -- машина!

-- Вот она, авиационная мощь нашей страны! -- то там, то тут раздавались взволнованные возгласы.

Далеко, вероятно, занесло Телюкова на развороте. Вернулся он минут через десять. Тем временем все толпились вокруг прибывших летчиков. В скафандрах и компенсационных костюмах, они и на летчиков не были похожи, скорее напоминали водолазов. Спустись такие "водолазы" на землю лет пять назад, люди несомненно приняли бы их за посланцев какого-нибудь иного мира.

Но это были наши, советские летчики, которых ученые, конструкторы, инженеры, рабочие подняли на недосягаемую высоту, на новую ступень боевой готовности.

-- Как полагаете, Андрей Федорович, -- Поддубный подмигнул замполиту, здороваясь с ним, -- теперь нам "примадонна", надеюсь, не страшна?

-- Да, теперь мы встретим ее, как надлежит порядочным кавалерам встречать высокопоставленных дам...

Пятерка новых самолетов выстроилась в ряд на краю летного поля. В сравнении с ними МиГи казались уже старыми тихоходами.

-- Есть какие-нибудь сведения о Нине? А что слышно о школе космонавтов? Не вызывали? -- спрашивал у Байрачного Телюков, снимая скафандр.

Тот отрицательно покачал головой.

-- И о Нине пока не слыхать, и школа молчит.

Байрачный был невесел. Парня брала зависть. Еще бы! Его однокашник Скиба уже летает на новой машине, а он -- на МиГе. Телюкову понравилась эта зависть, и он сказал одобряюще:

-- Не вешай носа, Гриша! Полтора, от силы два месяца -- и ты тоже будешь летать на этом самолете. Обещаю тебе это. Машина -- чудо, проста и легка в управлении.

-- Отец ко мне собирается в гости... А вы не знаете моего отца! Как услышал, что Скиба -- а ведь он мой земляк -- летает на новом самолете, а я -- все еще на старом, бог знает что с ним сделается! Он такой... А кроме этого, все допытывается в письмах, кто она да что она -- жена моя. Туркеней все называет... Слишком уж большое любопытство проявляет.

-- Не унывайте, Гриша! -- Телюков дружески похлопал товарища по плечу. -- Не найдется человека, которому Биби могла бы не понравиться...

-- Да, она у меня... Это верно... -- обрадовался лейтенант и начал восхвалять жену, но, вспомнив, что это нескромно, замолчал.

Вскоре они уехали в городок. Порученные Телюковым дела по розыску Нины Байрачный вел солидно. На столе лежала объемистая пачка распечатанных конвертов. Каждый город, откуда приходили ответы, Григорий обводил на карте кружками, и кружки эти вытягивались все дальше и дальше вдоль железнодорожной магистрали.

-- Весьма возможно, что Нина изменила фамилию, -- предложил Телюков. -Боится тюрьмы.

Тут же на столе он обнаружил нераспечатанный конверт. Это было письмо от Вано Махарадзе, который уехал в академию "догрызать науку", как он писал. Вано тоже интересовался Ниной, спрашивал, удалось ли напасть на ее след.