Николай Долгополов - Абель — Фишер

Понемногу занимаюсь, но одной очень трудно. Повторяю старые вещи, учу новые… Мои языковые успехи кое-как двигаются. По-английски болтаю с грехом пополам в основном с соседкой через забор».

Июль — август 1933 года

Эля маме — Капитолине Ивановне

«… Собрали очень много грибов, здесь их не едят, зато мы наслаждаемся белыми грибами. Напиши — хватает ли тебе денег, не голодаешь ли? Живет ли с тобой Лидуша?..

Мы надеялись Эвунино 5-летие провести вместе с вами, но опять ничего не выйдет, будем справлять здесь…»

Март 1934 года

Еще одно письмо Эли родственникам

«Здравствуйте, мои любимые. В сотый раз перечитываю ваши дорогие строки и мне радостно, что вы все здоровы, бодры и жизнерадостны, строите какие-то планы, мечтаете…

А у меня муж, как вы знаете, не любит мечтать… Скажу откровенно — тяжко, бывает ух как тяжко! Ведь почти 3 года. А ты — моя любимая хозяюшка (обращается к маме. — Н. Д.), получи большую благодарность от нас за исправную работу. Мыс мужем удивляемся, как ты ухитряешься со всем справляться. Конечно, хорошо, что Борис (отец Лиды) платит, но если опять начнет безобразничать, так уж ты Лидусю к нему обратно не отдавай, ведь ей и так бедняжке досталось много плохого в ее коротенькой жизни. Пусть живет с тобой. Она и так платит нам за это, так как хорошо учится и такая милая девочка. Мое большое желание подыскать Лидуне учителя или учительницу музыки. Рояль у нас есть, пусть учится, если есть желание. Для меня это будет тоже большая радость. Эвуня с осени тоже начнет — так хочет отец. Понемногу с ней занимаемся. Она, как и Лидуся, рано начала читать. С трудом достали русский букварь. С книгами очень плохо, недостать. Пиши мне, как выглядит Лидуся, худенькая? Высокая? Смерьте ее и пришлите, ведь как-никак, а она моя названая дочурка и муж к ней очень привязался. Мы ее очень, очень любим!

Дорогую Лидусю благодарим за письмо и поздравляем с днем рождения, посылаем 3 дол. Пусть мои две старенькие приятельницы подумают вместе и решат, что лучше всего ей купить на эти деньги. Вас обеих я очень люблю (имеет в виду свою мать и мать мужа. — Н. Д.) и благодарю за то, что вы так дружно и хорошо живете…»

Письмо родным от Эли

«… Часто вижу вас во сне…

У нас все благополучно, живем спокойно. Сейчас у нас потеплело, начинаем отходить от зимушки, греемся под теплым солнышком. Я купила себе швейную машинку и начинаю шить себе и дочке домашние платья. Я думаю, что Эвунины туалеты будут выглядеть хорошо, но относительно своих — сомневаюсь…

Занимаюсь на своем инструменте (арфа. — Н. Д.), но очень возмущаюсь тем, что предлагают учить фокстроты, т. к. тут другой музыки не понимают, она сейчас не в моде. Врач, который лечит у нас в доме, не может отличить танцы из оперы “Князь Игорь” Бородина от музыки, которую играют во время комедий в кинофильмах. И это культурный человек с высшим образованием…»

25 марта 1939 года

Письма Вильяма Фишера жене на Дальний Восток

«…Пишу тебе через день, а ответа от тебя нет. Меня очень огорчает, что ты не получаешь мои письма!.. У Эвуни ухо проходит, но медленно. Завтра идем на кварц… Не знаю, как устроить Лидуше день рождения. Куплю ей пластинок, проявитель, бумаги и пр. А вот какой будет сам праздник — не знаю. Думаю, что проще договориться с ней самой. Пойдем вместе покупать закуси и т. д. Ей это будет, пожалуй, интересней…»

26 марта 1939 года

Вилли Фишер — жене

«…С Эвуней дела обстоят лучше. (У нее после скарлатины была трепанация черепа.) Она идет на поправку. Сегодня сняли повязку, и теперь она ходит с открытыми ушами. Краснота еще есть. На кварц ходит регулярно, но ведет себя заносчиво…

Лида принесла хорошие отметки, пела в хоре на двух концертах. Завтра надеюсь получить деньги, ведь у нее 29-го день рождения, надо купить подарок, что-нибудь из фото, да дать 20–30 руб., пусть сама покупает себе для угощения гостей, как настоящая хозяйка…

С арфой новостей нет, когда будет суд — неизвестно…»

14 апреля 1939 года

Вилли Фишер — жене

«…Получил твое письмо из Тюмени…

Во-первых, о деньгах: мы заняли уже 420 руб. 16-го я должен получить около 360 р., но желательно было бы отдать долг Герде 120 р., т. ч. останется 240. Как-нибудь протянем. Очень не хочется продавать твое платье, ведь у меня с ним так много связано… и это ведь единственное платье, которое у тебя есть (имеется в виду приличное платье, выходное), которое ты еще не одевала, идя куда-нибудь со мной. Очень жалко и обидно…

…Теперь об арфе (из поездки за рубеж они привезли американскую арфу, которая сгорела при пожаре в Центральном детском театре — был суд. — Н. Д.). Вчера была экспертиза, выступал Чертков, из себя выдавил 25.000. Говорил с арфистами — они говорят, что мало. Не знаю, что и делать. Конечно, такую арфу не купишь за 25.000…

…Сейчас спросил у Кап. Ив. (бабушки), сколько у нее осталось денег — оказывается 17 руб. Достал еще 30 и надеемся до 16-го протянуть. За квартиру мы полностью заплатили, но долгов у нас с тобой куча — 2.500. Клавде за дачу, 120 — Герде и, наверное, еще наберется. А за дачу надо заплатить еще 2000 р. Положение пиковое. Да еще предстоит ремонт дачи. Придется нам с тобой здорово экономить. А если мы продадим амер. арфу за 25.000, то пока не купим хоть какую-то арфу для тебя — эти деньги трогать нельзя. Что останется, распределим как нужно. Это твердо, Эля. Тебе нельзя терять свою работу. Вдруг со мной что-нибудь случится?! Скучное вышло письмо, но на душе тоскливо и тяжело…»

16 апреля 1939 года

Вильям Фишер — жене

«…Был только что в Палате. Относил перевод. И тут мне преподнесли сюрприз. Ввиду того, что я сейчас нигде не работаю, они должны сообщать о моем заработке финансисту. Я передал своим заказчикам, что пока этот вопрос улажен не будет, я отказываюсь от работы. Пусть Палата оформит все как положено, если они в этом заинтересованы…»

(В это время он работал внештатно (подрабатывал) в Торговой палате переводчиком.)

Весна 1939 года

Письмо Вилли Фишера жене Эле, уехавшей на гастроли со своим оркестром

«…Сейчас думаю о том, что будем делать летом. Хорошо было бы действительно поехать подальше в глушь, забрать еды, краски, удочку и т. д., поехать туда, где можно никого не увидеть. Хочется немного отдохнуть на природе, где никто не мешает тебе своими разговорами, где можно просто вздохнуть полной грудью чистого воздуха, где не надо считаться с мнением кого-либо другого, просто вести себя как хочешь… А пока мне необходимо искать постоянную работу, т. к. с деньгами у нас не так-то шикарно, а арфовые деньги — когда мы их получим — нужно будет беречь, покуда не купим тебе инструмента. Без арфы никак нельзя…