Георг Форстер - Путешествие вокруг света

Прогуливаясь берегом моря, мы нашли несколько кустов такого же сельдерея, что часто встречается на побережье Новой Зеландии. Мы нашли здесь и другие маленькие растения, которые видели и там. Не берусь судить, здешнего ли они происхождения, либо их семена занесены сюда морем или птицами. Мы нашли также участок, засаженный ямсом (Dioscorea alata Linn.), и это существенно дополнило в наших глазах скудную флору острова Пасхи.

Сходство в чертах лица, обычаях и языке между этим народом и обитателями других островов Южного моря позволяло надеяться, что мы обнаружим здесь и домашних животных, которых встречали на Таити и в Новой Зеландии. Однако, несмотря на тщательные поиски, мы не смогли найти ничего, кроме обычных кур, очень мелких и со скромным оперением. Мы, правда, видели двух-трех морских ласточек (Sterna stolida), настолько ручных, что они садились туземцам на плечи; однако из этого нельзя было заключить, что их тут по-настоящему разводят.

На закате солнца мы покинули место, где набирали воду, и отправились в бухту, в коей стояла на якоре наша шлюпка. По дороге мы прошли упомянутые уже колонны. Жители, сопровождавшие нас, знаками дали понять, что надо идти не по каменной кладке, а по траве у подножия постаментов; но когда мы не поворотили, они нам никак не препятствовали. Мы справились у тех из них, которые показались нам наиболее смышлеными, что сии камни означают. Насколько можно было понять из их ответов, это были памятники их эрики, то есть королям[378]. В таком случае сложенный из камней пьедестал, возможно, является местом захоронения. И действительно, при более тщательных поисках мы обнаружили неподалеку много человеческих костей, что подтверждало наши предположения. Судя по длине костей, тела были среднего роста; так, бедренные кости, которые мы измерили, принадлежали человеку ростом примерно 5 футов 9 дюймов.

У западной стороны бухты находились три колонны, поставленные в один ряд на очень широком и приподнятом постаменте. Местные жители называли этот ряд Ханга-Роа, тогда как вышеупомянутые одиночные колонны назывались Обина. Близ этих столбов десять или двенадцать туземцев пекли на небольшом костре картофель. Это был их ужин, и, когда мы проходили мимо, они предложили нам угоститься. Такое гостеприимство в стране столь бедной было неожиданным. Сравните его с обычаями цивилизованных народов, склонных едва ли не все свои чувства обращать против ближнего! Нам было, кстати, весьма приятно убедиться в связи с этим, что предположения голландцев относительно таких костров были необоснованны; мы не видели ни малейших оснований считать их принадлежностью религиозной церемонии.

С небольшим запасом купленного картофеля и шестью-семью собранными известными растениями мы возвратились на корабль. Больным цингой наша прогулка принесла особую пользу. Лично я, еще утром едва державшийся на отечных ногах, уже к вечеру чувствовал себя гораздо лучше. Отек стал меньше, а боли совсем исчезли. Столь быстрым улучшением я был обязан прежде всего движению, но, вероятно, подействовали и здешние антицинготные растения; как уже говорилось, вполне достаточно их одних, чтобы вылечить людей, страдавших цингой из-за долгого пребывания в море.

На другое утро капитан Кук послал лейтенантов Пикерсгилла и Эджкомба с группой морских пехотинцев и матросов обследовать внутренние районы острова и по возможности выяснить, нет ли здесь более возделанной и гуще заселенной местности. Господа Уолс, Ходжс, доктор Спаррман и мой отец отправились в путь с ними, так что вся экспедиция составляла двадцать семь человек.

Я же после завтрака сошел на берег с капитаном Куком и несколькими другими офицерами. Там мы увидели сотни две жителей, в том числе четырнадцать-пятнадцать женщин и несколько детей. Было невозможно понять причину такого неравенства в численности полов, но, поскольку все женщины, коих мы до сих пор видели, весьма охотно дарили свою благосклонность, я предположил тогда, что женщины замужние и скромные, а их, вероятно, было большинство, не имели никакой охоты вступать с нами в знакомство, а может, ревнивые мужья вынудили их остаться в отдаленных частях острова. Те немногие, которых мы видели, были самыми распутными созданиями, каких я когда-либо встречал. Казалось, им чужд был всякий стыд и срам. Да и наши матросы вели себя так, словно никогда о таких вещах не слышали, и тени колоссальных статуй казались им как раз подходящим кровом для распутства. Господин Паттен, лейтенант Клерк и я пошли от берега, где народу собралось больше всего, в глубь острова. Солнце палило невыносимо, лучи его отражались от голой каменистой земли, и нигде не было даже деревца, которое бы дало тень. Мои спутники захватили дробовики, надеясь подстрелить по дороге птиц. Однако их надежды оказались напрасными. Судя но всему, на острове вообще нет никаких сухопутных птиц, кроме обычных кур, притом весьма редких. Мы шли по тропе, протоптанной жителями, пока не достигли поля, засаженного картофелем, ямсом, корнем Arum[379]и пасленом. Последний употребляется на Таити и на соседних островах как средство для лечения ран (Solarium nigrum) и мог бы с той же целью возделываться и у нас. Трава, которая обычно разрастается на возделанной почве, здесь была самым тщательным образом выполота и разбросана по всему полю вместо удобрений, а может быть, для того, чтобы защитить корни и растения от палящих лучей солнца. Все это показывало, что туземцы кое-что смыслят в земледелии и возделывают почву весьма усердно.

Неподалеку от этих полей мы увидели две небольшие хижины, еще меньше, чем описанная выше. Вход был закрыт от взгляда густым кустарником. Когда мы приблизились, нам показалось, что оттуда слышны женские голоса; мы прислушались, но уже ничего не смогли услышать. Затем мы направились к холму, поросшему кустарником. Это оказалась мимоза, однако высотой она едва достигала 8 футов, а значит, давала немного тени и не могла защитить от солнца. Мы недолго здесь отдохнули и пошли дальше, к другим полям, возделанным так же, как упомянутые. У них, однако, не было оград, как сообщается в описании путешествия Роггевена. Вероятно, авторы этого описания взяли их из своей фантазии.

Усилившаяся жара совершенно нас вымотала, а ведь еще предстоял долгий путь обратно к морю. К счастью, мы проходили мимо человека, который выкапывал на своем участке картофель. Мы пожаловались ему на жажду. Добрый старик тотчас побежал к посадкам сахарного тростника и принес нам несколько самых лучших и сочных растений освежиться. Мы дали ему за это небольшой подарок, взяли тростник, обрезали его так, чтобы он мог служить дорожной тростью, а в пути очистили и высосали. Сок был на редкость освежающий.