Роберт Масси - Николай и Александра

Находившаяся на третьем этаже квартира Распутина была удивительно уютной, хотя и тесной. В ней было пять комнат. «Спальней была небольшая комната, несложно обставленная, – вспоминал князь Ф. Ф. Юсупов, частый гость Распутина. – У одной стены, в углу, помещалась узкая кровать; на ней лежал мешок из лисьего меха – подарок Анны Вырубовой; у кровати стоял огромный сундук. В противоположном углу висели образа с горящей перед ними лампадой. Кое-где на стенах висели царские портреты и лубочные картинки, изображавшие события из Священного Писания… В столовой кипел самовар. Множество тарелок с печением, пирогами, сластями и орехами, варенье и фрукты в стеклянных вазах заполняли стол, посередине которого стояла корзина с цветами.

Мебель была тяжелая, дубовая, стулья с высокими спинками и большой громоздкий буфет с посудой. На стенах висели картины, плохо написанные масляными красками; с потолка спускалась и освещала стол бронзовая люстра с большим белым стеклянным колпаком, у двери, выходившей в переднюю, помещался телефон. Вся обстановка распутинской квартиры… носила отпечаток чисто мещанского довольства и благополучия».

В те дни, когда он не возвращался с попойки чересчур поздно, Распутин вставал рано и шел к заутрене. Когда он шел к себе домой, чтобы напиться чаю с хлебом, по лестнице к нему уже поднимались первые посетители. Зная влияние Распутина при дворе, к нему приходили люди, принадлежавшие к самым разным слоям общества: банкиры, епископы, офицеры, светские дамы, актрисы, авантюристы и спекулянты, крестьянские девушки, старухи, приходившие издалека ради того лишь, чтобы получить благословение старца. Посетителей было столько, что им приходилось ждать своей очереди на лестнице. Вдоль тротуара выстраивались автомобили важных гостей, искавших встречи с Григорием Ефимовичем.

Если посетитель Распутину нравился и старец готов был помочь, своими каракулями он выводил: «Милой, дорогой, сделай это для меня. Григорий». Записки носили характер рекомендаций. Зачастую такой «рекомендации» было достаточно для того, чтобы получить должность, чин, задержать перевод в другой гарнизон или получить контракт. Некоторые из записок, подколотых к прошениям, попадали прямо на стол к императрице, которая передавала их государю. Поскольку генерал А. А. Мосолов был начальником дворцовой канцелярии, записки старца часто попадали к нему. «Все они были составлены в одной и той же манере, – вспоминал он, – крестик наверху страницы, под ним – строка или две, содержащие рекомендацию „старца“». Они открывали двери всех домов Петрограда. В одном случае он не смог помочь. «Вошла довольно подозрительного вида дама в глубоко декольтированном платье и протянула мне записку, – вспоминал генерал. – Я моментально узнал единственный в своем роде почерк Распутина: „Милой. Сделай для нее. Она хорошая. Григорий“. Дама объяснила, что желает быть принятой солисткой в оперу. Несмотря на то, что я терпеливо объяснял ей порядок поступления в Императорскую оперу, она долго еще не уходила».

Поскольку Распутин писал медленно и с ошибками, он обычно не указывал, о какой именно услуге просит ходатай, предоставляя эту возможность ему самому. Зачастую не указывал и адресата, полагая, что проситель сам сообразит, к кому ему следует обратиться. Впоследствии, для экономии времени, Распутин стал заранее заготавливать такого рода «рекомендательные письма».

В обмен за посредничество «Божий человек» брал все, что предлагали просители. Финансисты и богатые барыни оставляли на столе пачки ассигнаций, и старец, не удосужившись пересчитать деньги, засовывал их в ящики стола. Если следом приходил бедняк, бывало, что Распутин доставал целую пачку купюр и отдавал нуждающемуся. Самому ему деньги, по существу, были ни к чему: квартира у него была скромная, вино и продовольствие ему, как правило, приносили в качестве даров. Единственное, для чего он копил деньги, – это приданое для дочери Матрены, учившейся в Петрограде и занимавшей одну из комнат его квартиры.

С красивых женщин он брал плату иного рода. Многие хорошенькие просительницы, полагавшие, что им удастся отделаться любезностями да улыбками, пулей вылетали из его квартиры, рыдая или сотрясаясь от гнева. Спустившись вниз с помощью дежурного шпика, дамы шли в ближайший полицейский участок с жалобой, что Распутин пытался их изнасиловать. Полицейские чиновники добросовестно записывали имя и показания потерпевшей, но «отца Григория» не наказывали.

Помимо просителей, возле сибирского крестьянина вились и люди иного сорта. Каждый день в каморке у швейцара и на лестнице, ведущей к квартире Распутина, постоянно дежурили сыщики. Перед ними была поставлена двоякая задача: охрана «чудотворца» и наблюдение за его посетителями. Глядя вслед просителям, служащие наружного наблюдения вели записи:

«10 янв. Шаповаленкова [жена доктора] принесла ему в подарок ковер… 23 янв. Неизвестный священник привез Распутину рыбы… 28 янв. Колл. сов. Фон-Бок… привез Распутину ящик вина».

После выхода посетителя из квартиры Распутина его окружали шпики, стараясь выяснить, что там произошло. Если гость попадался разговорчивый, то в донесение вносились полученные от него сведения.

«3 ноября. К Распутину пришла неизвестная женщина, которая хлопочет о своем муже прапорщике, лежащем в лазарете, чтобы его оставить в Петрограде… Она сказала: „Впустила меня в квартиру какая-то девочка и провела в комнату, потом вышел ко мне Распутин (первый раз его вижу) и сказал: «Раздевайся, пойдем сюда». Я разделась, пошла с ним в комнату, первую от дверей налево. Он мало слушал мою просьбу и стал хватать руками за лицо, потом за груди и говорит: «Поцелуй меня». А потом написал какую-то записку… но записки не дал, сказав, что «Я на тебя сердит, приходи завтра».

«3 дек. Пришла в первый раз мадам Лейкарт… просить за мужа. Распутин предложил ей поцеловать его, но та отказалась и ушла, а потом пришла содержанка сенатора Мамонтова, которой Распутин предложил зайти к нему в час ночи».

«29 янв. Татаринова [жена полковника], выйдя от него, рассказывала… как Распутин обнимал и целовал какую-то молодую барышню, и говорила, что ей так было стыдно, что она из квартиры ушла и больше не пойдет».

Наблюдение велось денно и нощно. Полиция следила, куда уходят вечерние посетители Распутина: «Мария Гиль [жена капитана 145 полка] в ночь с 10 на 11 января ночевала у Распутина… Около 1 часу ночи Распутин привел неизвестную в дом; она провела с ним ночь… Распутин привел снова к себе домой проститутку и запер ее в комнате. Однако прислуга ее вскоре освободила. У Распутина спала артистка Варварова».