Виктор Кожемяко - Лица века

Воистину так! Но ведь русская крестьянка Матрена, советская колхозница Матрена – это тот же предаваемый анафеме бескорыстный человек и потому многим (особенно сегодня!) кажущийся глупым и смешным.

Между тем именно такой человек несет высокий нравственный идеал. Да и не представляю, чтобы идеалом для любого истинно русского и равно советского писателя стал шкурник, основной смысл жизни которого сводится лишь к этой самой погоне «за обзаводом». А уж тем более – хищник, достигающий богатства любым способом, не останавливаясь ни перед чем…

Нет, не был подобный человек героем в нашей литературе и главное – в жизни.

Ну а теперь что происходит? Смена идеалов? Превыше всего – личное благополучие и материальный успех? Любой ценой: деньги не пахнут! Нравственно то, что дает тебе выгоду…

Это и с традиционным православием, которое вроде бы начало возрождаться на Руси, невозможно согласовать. Ведь едва ли не самое существенное в нем – дух нестяжания. Вспомните один из основополагающих христианских постулатов: легче верблюду пройти сквозь игольное ушко, чем богатому попасть в Царствие Небесное. Не потому ли все агрессивнее, все напористее натиск в нашу страну западного протестантизма, утверждающего, что достоинство твое, в том числе перед Богом, определяется личным успехом, а накопленный капитал искупает и оправдывает что угодно. Богатей! А уж какими там неправедными путями разбогатеешь – не суть важно…

Эта мысль все упорнее вдалбливается в головы наших людей – с телеэкранов, по радио, с газетных страниц. Вот небезызвестный пародист-политолог собирает перед телекамерой «круглый стол» на тему «Духовность и богатство». Главная цель – доказать, что истинно духовным может быть только богатый человек. В качестве живого идеала представлен… миллиардер Боровой. Судя по всему, именно он призван теперь заменить прежних наших святых и героев.

А накануне выборов в Думу выступает в газете «Культура» маститый доктор экономических наук. Отвечая на вопрос, кого бы он хотел видеть в Федеральном собрании, ученый мощно обрушился на кандидата, обнародовавшего декларацию о своих личных доходах. Возмущение вызвала не декларация сама по себе, а тот факт, что доходы оказались недостаточно внушительными. Следует вывод: такой и страну не обогатит. Нет, пусть придут к власти (дословно!) «хулиганы, бандиты, разбойники» – подобные тем, «кто поднял такие достигнувшие большого экономического успеха страны, как США, Австралия, Новая Зеландия».

А на телеэкране девчушка лет трех, едва научившаяся говорить, вытягивая ручку с поднятым вверх пальцем, картавит: «Я стану во-от такой миллионершей! У меня будет во-от такой миллион!».

Вторит ей мальчик в коротких штанишках: «Я стал миллионером – вот повезло!».

Самые частые и азартные передачи – «Час Фортуны», «Лотто „Миллион“, „Поле чудес“… Да несть уже им числа! На что рассчитаны? Разжечь пылкую мечту о бешеных деньгах, откуда бы они ни пришли. Опять-таки деньги, деньги! Деньги любой ценой.

И вот уже четырнадцатилетний подросток заносит в свою записную книжку: «Похищение и убийство ребенка с целью получения выкупа за него в 1 миллион рублей». И зверский план осуществляется – восьмилетний Женя убит…

Об этом преступлении, происшедшем в Костроме, я писал в газете почти за год до очерка о бескорыстном поступке Молчанова. С тех пор малолетних разбойников, метящих в Рокфеллеры, стало несметно много. И я невольно думал: поймут ли они человека, который не украл миллион, не добыл его убийством, а, получив за собственную квартиру, добровольно отдал на какой-то музей? Во всяком случае, некоторые из ребят, кому я рассказывал про такой поступок, выражали откровенное недоумение, а то и усмехались.

Страшно! Выходит, на месте, где положено быть душе, у них образовалась жуткая пустота, где горит лишь всепоглощающий огонь личного обогащения. Какой же человек будущего, думал я, растет в нашей среде и каким он вырастет?…

Так вот, прошло после публикации моего очерка в «Правде» полгода. За это время мы с Василием Исаевичем не виделись ни разу. Даже не перезванивались. И вдруг звонит:

– Не могли бы приехать? Очень надо посоветоваться.

Оказалось, дело такое. У него осталась еще сумма от денег за квартирный обмен, и он хочет отдать на какое-нибудь благое общественное деяние. Прочитал о сооружении храма-памятника на Прохоровском поле – может, туда?

Впрочем, он уже решил. Совет нужен был о другом: кому и как лучше вручить эти 5 миллионов, дабы попали они точно по адресу. Он ведь, увы, наслышан про махинации, которые случаются вокруг разных денежных фондов. Хотелось бы избежать.

Когда он это мне высказал, я сразу понял, что конкретно предложу ему. Вспомнил: попечительский совет «Прохоровское поле» возглавляет Николай Иванович Рыжков. Он и председатель общественного редакционного совета «Правды». Волею провидения, что ли, сошлись две эти его миссии. Наверное, не откажет, если попрошу, чтобы сам он принял дар ветерана в помощь святой стройке…

Николай Иванович, конечно, не отказал, и Василий Исаевич был обрадован моим известием.

На том, собственно, если следовать внешней канве происходившего, можно было бы поставить точку, заключив, что вручение означенной суммы главе попечительского совета состоялось на квартире дарителя во вторник, 4 октября 1994 года, в 11 часов 30 минут, будучи сопровождено теплой беседой и горячим дружеским чаем.

Но я точку все же не поставлю. Поскольку считаю совершенно необходимым сказать еще кое-что по поводу столь, согласитесь, необычных поступков пенсионера Молчанова. Необычных особенно для нынешнего нашего времени!

Буквально в те дни, когда мой герой принял окончательное решение безвозмездно передать для общественного дела пять миллионов рублей, я прочитал в респектабельной «демократической» газете такой материал. В Ярославской области на частном картофельном поле убиты два человека. Хозяева – «молодые фермеры-компаньоны, весьма положительно характеризуемые» (именно так говорилось в газете!), – лишили жизни двоих за… четыре килограмма картошки, которые они выкопали. Невольно сопоставилось: один отдает пять миллионов, а другие убивают за четыре килограмма… При этом меня поразило еще вот что: корреспондент даже не высказывал большого сожаления! Для него случившееся стало поводом поразмышлять об усилившейся охране собственности. И только. Раньше, дескать, социалистическая собственность была как бы ничья, и ее растаскивали. А теперь стало иначе.

Убитых же автор даже людьми не называл: «бомжи», «бродяги», «помятые личности».

И опять я думал: вот он, ужас, к которому мы катимся! За свое можно убить.