Игорь Шелест - С крыла на крыло

 В современных условиях задолго до вылета опытного самолета особенно скрупулезно прорабатывается надежность и безопасность первых полетов. Учитываются малейшие детали, даже характеры пилотов. Эта тщательная подготовка, практикуемая уже лет двенадцать, дала неоценимый эффект: все опытные самолеты вылетали без происшествий.

 Конечно, с особой заботой готовились мы к испытаниям первого сверхзвукового лайнера. Много спорили и о допустимом "минимуме погоды".

 В кабинет вошла, нет - влетела взволнованная женщина-синоптик. "Птичка-синоптичка", как летчики ее называли. Чуть бледная: шутка сказать - доклад министру!.. И все же с достоинством владеющая собой.

 - Ну, расскажите нам, пожалуйста, каковы перспективы? - предложил министр.

 Она развернула перед ним карту, расцвеченную карандашами:

 - С запада движется антициклон с температурой 6-7 градусов. Ветер 5-6 метров в секунду. Сейчас антициклон в районе Вязьмы.

 Министр:

 - Желтым - это туманы?..

 - Да, радиационные туманы. Далее, тут "гребешок"... В "гребешке" могут быть снегопады, метели...

 При всей осторожности информации нетрудно было догадаться, что на два-три дня вперед сносной погоды ждать нечего.

 - Да... - проговорил министр. - Все-таки что бы обнадеживающего вы нам поведали еще? - спросил он.

 - Мы, синоптики, всегда стараемся вселить надежду, - очень мягко ответила "синоптичка".

 Петр Васильевич заметил:

 - Да, вы правы. Мы тоже прибегаем к этому нередко: стараемся ободрить, вселить надежду.

 - И называется все это оптимизмом! - весело добавил кто-то.

 Руководители, ученые, конструкторы и летчики перемешались в шумном разговоре. И тут как раз кто-то крикнул:

 - Вывели машину!..

 Все устремились к окну. 

 Вот она, красавица! ТУ-144 медленно проплывала вдоль линии ангаров. Ни людей, ни трактора за линейкой низеньких самолетов не было видно. Только светло-серая спина гиганта с аэрофлотской по борту синей полосой да длинным пунктиром окон. За крылом сразу же возвышался непривычно одинокий киль. Обращал на себя внимание и остроконечный нос. Будто выискивал, что бы такое клюнуть?..

 Подумалось, как это, однако, удивительно бывает: на фоне своего творения - скажем, плотины, Исаакиевского собора, Останкинской телебашни или вот такого самолета - его создатели - люди кажутся еще меньше.

 Создание лайнера было событием особым. Он не являлся развитием какой-то вполне изученной машины. Здесь создавался самолет качественного скачка. Скорость в два с половиной раза больше, чем у лучшей рейсовой машины; примерно вдвое большая высота полета.

ТУ-144 - самолет-"бесхвостка", с сильно заостренным спереди треугольным крылом. Для нашей реактивной авиации такая схема явилась новой. Поэтому прежде, чем сам лайнер, на аэродроме у нас появился его  аналог: небольшой сверхзвуковой самолет - такое же, только меньших размеров, крыло, такая же система управления. Словом, подобный ТУ-144 самолет, но только с одним человеком на борту - с одним опытным летчиком-испытателем.

 Аналог  создавали совместно две фирмы - Микояна и Туполева. Летом 1968 года он был испытан Олегом Васильевичем Гудковым. Ведущим инженером этих испытаний был Василий Яковлевич Молочаев, который в войну проводил испытания и доводку замечательного боевого истребителя "Лавочкин-5".

 Гудков проделал на  аналоге  множество полетов, побывал в стратосфере, развил скорость свыше двух тысяч километров в час. Испытателям понравилась эта очень послушная маленькая машина.

 На  аналоге  тренировались и оба летчика ТУ-144 - Эдуард Елян и Михаил Козлов. После полетов  аналога  всем стало ясно: новый стоместный лайнер уйдет в воздух так, будто он уже не раз летал.

 Как представителям методического совета по летным испытаниям опытной техники, нам с Марком Лазаревичем Галлаем предстояло побывать на ТУ-144 еще в цехе. Владимир Николаевич Бендеров - ведущий инженер машины - был нашим гидом.

 Усаживаясь в кресла пилотов, мы не могли не заметить красных ручек по бокам. Я пошутил:

 - Не нажми одну из них...

 - Не хочешь уподобиться тем двум английским солдатам, любопытство которых стоило им жизни?.. - улыбнулся Галлай.

 Бендеров поторопился заверить, что катапультные системы пока отключены.

 - А что случилось с теми солдатами? - полюбопытствовал он.

 - О!.. Они забрались в трофейный "мессершмитт" - МЕ-262, стоявший в ангаре, и одновременно нажали красные ручки катапультных сидений, не подозревая их коварства. Первый погиб сразу же, ударившись о ферму под крышей ангара. Второму "повезло" чуть больше: он пролетел сквозь ферму, но... разбился при падении на бетонный пол.

 - Веселенькая история, - заметил Бендеров. - Кстати, о катапультных креслах... Они у нас предусмотрены, конечно, только на время испытаний, на самый крайний случай... Недавно мы показывали свою машину французской делегации. Среди гостей были и летчики. Представьте, они не скрыли своего восхищения нашей заботой о жизни экипажа. Оказывается, на фирме, где строится совместный англо-французский сверхзвуковой пассажирский лайнер "Конкорд", никакие доводы не могли убедить пойти на установку катапультных кресел: это бы удорожило стоимость самолета, а катастрофа в воздухе может ведь и не случиться!..

 - Французы оценили наш гуманизм, - заметил Марк, - приятно слышать.

 Признаться, я ожидал, что в кабине ТУ-144 множество приборов, в которых не сразу разберешься. Нет, здесь самый минимум. Доска удобно наклонена. Штурвал не загораживает приборов при работе.

 - Отличная доска!

 - В дальнейшем многое будет делать автоматика, летчики в основном на контроле, - пояснил Бендеров. - При создании этого пульта принимал участие Николай Владимирович Адамович.

 Не скрою, приятно было слышать, что наш коллега, который вот уже более двадцати лет трудится над усовершенствованием рабочего места пилота, и здесь воплотил свои идеи.

 Заговорили о возможностях обзора вперед.

 Чтобы уменьшить волновое сопротивление и разогрев конструкции, передние кромки корабля сильно заострены. Спереди фюзеляжу придана форма иглы, чтобы беспрепятственно пронизывать сверхзвуковой поток. На такой громадной скорости путь вперед должен просматривать главным образом локатор.

 Но на взлете и посадке летчики должны отлично видеть землю и пространство вокруг аэродрома. На взлете и посадке скорость не велика. И это позволило на ТУ-144 сделать отклоняемый в полете остроконечный нос.

 Бендеров нажал на тумблер, и "клюв", отклонившись, обнаружил перед нами прямые - "дозвуковые" самолетные стекла.