Александр Керенский - Россия на историческом повороте: Мемуары

Все эти три последовательные события — встреча представителей центра с Путиловым, выделение финансовых средств «Республиканскому центру» на военные нужды и сообщение от Сидорина и Пронина — явились, без сомнения, результатом прямых переговоров между заговорщиками в Ставке и руководителями «Общества содействия экономическому возрождению России».

Свою заговорщицкую деятельность Новосильцев, Пронин, Сидорин и другие члены Центрального комитета Союза офицеров держали в секрете от Верховного главнокомандующего генерала Брусилова и его начальника штаба генерала Лукомского. Однако тот факт, что эта деятельность не составляла секрета для преемника Брусилова генерала Корнилова, позднее подтвердил Деникин, наиболее искренний из fccex генералов. В написанной им статье Деникин не оставил ни малейших сомнений в том, что Корнилов не только был в курсе тайной деятельности заговорщиков, но, по сути дела, возглавлял военный заговор, направленный на свержение Временного правительства.[213]

После назначения генерала Корнилова Верховным главнокомандующим его пост командующего Юго-Западным фронтом занял Деникин, который ранее командовал Западным фронтом.

В конце июля, отправляясь к месту своего нового назначения, Деникин прибыл в Ставку для встречи с новым Верховным главнокомандующим, который в то время был занят разработкой проекта военных реформ. Деникин принял участие в совещании, на котором рассматривался этот проект, и рассказал о том, что состоялось после совещания: «По окончании заседания Корнилов предложил мне остаться и, когда все ушли, тихим голосом, почти шепотом сказал мне следующее: «…Они предлагают мне войти в состав правительства… Ну, нет! Эти господа слишком связаны с Советами… Я им говорю: предоставьте мне власть, тогда я поведу решительную борьбу. Нам нужно довести Россию до Учредительного собрания, а там — пусть делают, что хотят… Могу ли я рассчитывать на вашу поддержку?

— В полной мере…

Мы сердечно обняли друг друга и расстались».[214]

В своих воспоминаниях генерал Деникин более сдержан, чем в статье в «Последних новостях», но, вместе взятые, эти материалы со всей убедительностью свидетельствуют, что генерал Корнилов занял свое место в Ставке уже будучи заговорщиком и немедленно приступил с помощью своих сообщников из Союза офицеров к осуществлению подготовленного ранее плана. Почти сразу же от генерала Деникина потребовали подтвердить его обещание об оказании помощи. По предложению Корнилова он направил в Ставку Верховного главнокомандующего генерала Крымова, которого ранее рекомендовал на должность командующего 11-й армией. Поступая таким образом, Деникин делал вид, будто он или не знал, или не захотел согласиться с ранее сделанной рекомендацией штаба Корнилова. Со своей стороны в качестве военного министра, получив такую рекомендацию о назначении генерала Крымова на пост командующего 11-й армией, я сообщил о ней членам Временного правительства и информировал Ставку Верховного главнокомандующего об ее одобрении.

Судя по всему, это был обманный ход, сделанный с целью усыпить мою бдительность, ибо в то время как военное министерство утвердило назначение генерала Крымова командующим на фронте, он на самом деле отправился в самый канун открытия Государственного московского совещания в Могилев в Ставку Верховного главнокомандующего. В Ставке Корнилов поручил ему разработать план захвата Петрограда, и мы знаем из мемуаров генерала Лукомского, что Корнилов, отправившись на Государственное московское совещание, взял с собой Крымова.

В это же самое время Деникин предпринимал все от него зависящее, чтобы обеспечить поддержку заговорщиков вооруженными силами, находившимися под его командованием. Процитируем его собственные слова: «Наконец, в двадцатых числах обстановка несколько более разъяснилась. Приехал ко мне в Бердичев офицер и вручил собственноручно письмо Корнилова, в котором мне предлагалось выслушать личный доклад офицера. Он доложил:

— В конце августа, по достоверным сведениям, в Петрограде произойдет восстание большевиков. К этому времени к столице будет подведен 3-й конный корпус во главе с Крымовым, который подавит большевистское восстание и заодно покончит с Советами… Вас Верховный главнокомандующий просит только командировать в Ставку несколько десятков надежных офицеров — официально «для изучения бомбометного и минометного дела»; фактически они будут отправлены в Петроград в офицерский отряд.

Распоряжение о командировании офицеров — со всеми предосторожностями, чтобы не поставить в ложное положение ни их, ни начальство, — было сделано…»[215]

Я подозреваю, что встреча с молодым офицером, который передал генералу Деникину секретное послание Корнилова, на самом деле состоялась несколько ранее 20 августа, до падения Риги, поскольку 21 августа, сразу же после падения Риги, генерал-квартирмейстер И. П. Романовский, ближайший сподвижник Корнилова, направил телеграмму начальникам штабов всех фронтов, в которой содержалась инструкция[216] об откомандировании в Ставку офицеров на специальные курсы «для ознакомления с системой бомбометов и пулеметов». Совершенно очевидно, что к тому времени, как были отправлены эти инструкции, все штабы уже были информированы об истинной цели «курсов».

Молодые офицеры, отобранные для этой миссии, качали прибывать в Петроград приблизительно за десять дней до корниловского ультиматума. Некоторые из них позднее подверглись аресту и дали показания Чрезвычайной комиссии по делу генерала Л. Г. Корнилова и его соучастников. Показания одного из этих офицеров хранятся в советских архивах и опубликованы в сборнике документов по Корниловскому делу.[217]

«25 августа с. г. я получил предписание выехать з Ставку Верховного главнокомандующего якобы «для изучения бомбометов и пулеметов английского образца». Прибыв в Ставку 27 августа, я встретил на вокзале капитана Генерального штаба Роженко, который дал предписание немедленно отправиться в штаб для испытания минометов и бомбометов английского образца. Вместе с приказанием он дал мне такую инструкцию: на днях в Петрограде ожидается выступление большевиков, которые хотят захватить власть в свои руки и арестовать Временное правительство. Поэтому вас, офицеров, мы посылаем туда для водворения порядка. Вместе с этим он дал мне адреса, к кому явиться в Петрограде за получением дальнейших инструкций и распоряжений, а именно: 1) Сергиевская улица, № 46 — генерал Федоров; 2) Фурштадская, № 28, кв. 3 — полковник Сидоренко или хорунжий Кравченко; 3) Фонтанка, № 22 — полковник Дюсиметьер. Нас было много, около 46 человек; поэтому нам дали отдельный классный вагон. В нем ехали офицеры разных полков III и X армий. Капитан Роженко говорил, что было вызвано из полков разных фронтов более трех тысяч офицеров в Петроград под различными предлогами…»