Дмитрий Кузнецов - Бетанкур

Кроме этих пассажиров, на пироскафе оказался ещё и генерал-майор Александр Александрович Саблуков, намеревавшийся сойти по дороге во вверенном ему округе. Территория России тогда делилась на десять округов. Работой строителей в каждом из них руководил крупный инженер, отвечающий за состояние путей и отчитывающийся перед главным директором. Бетанкур постарался окружить себя талантливыми инженерами; среди них были Базен, Дестрем, Апухтин, Де Витте, Горголи, Цвиллинг, Бульмеринг и горный инженер Саблуков. Именно они строили шоссейные и грунтовые дороги по всей России, начиная от Архангельска на севере и заканчивая Военно-Грузинской дорогой на юге.

Отправившись по Неве на пироскафе, Маничаров уже с утра изрядно напился, но это никому не мешало, а, наоборот, даже забавляло. Экипажи, гружённые вещами, необходимыми для жизни в Нижнем Новгороде, следовали за пироскафом по суше. Народ, живший по берегам Невы, с диким воем выбегал из своих домов и заворожённо смотрел, как дымящееся судно без парусов и вёсел уверенно поднималось против течения. Несколько часов все собравшиеся весело пили и ели, в том числе и рулевой. Веселье закончилось тем, что судно посадили на мель. Капитану потребовалось более двух часов, чтобы сдвинуть его с мёртвой точки. К счастью для всех присутствующих и прежде всего Берда, рулевому удалось это сделать.

Неудивительно, что пироскаф прибыл в Шлиссельбург, когда уже совсем стемнело. Встречал гостей на пристани полковник по инженерной части Иван Дмитриевич Попов, всех сразу пригласивший на ужин. Однако гости были уже сыты по горло. Бетанкур с семьёй устроились на ночлег у хозяина богатой ситцевой фабрики — тот был в дружеских отношениях с шотландцем Бердом.

На следующий день все собрались на пироскафе и, запустив два бортовых гребных колеса, отправились осматривать западный берег Ладожского озера, смело рассекая бурные волны на судне с новым, ещё никому не ведомым в этих краях изобретением — паровым двигателем. После обеда, устроенного инженер-полковником Поповым, Бетанкур трогательно простился с женой и дочерьми. Путь их лежал обратно в Петербург, вниз по течению Невы, а экспедиция Бетанкура, пересев на трешкоут, построенный в своё время специально для великой княгини Екатерины Павловны, отправилась по Ладожскому каналу — движение по нему в тот день было специально перекрыто.

ЦАРЬ КАНАЛОВ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ

Все служащие Ладожского канала были поглощены только одним желанием — угодить Бетанкуру, царю каналов Российской империи, обеспечив ему беспрепятственный проход. Для этого все без исключения суда были остановлены и выстроены по левому борту в один ряд до прохождения трешкоута главного директора путей сообщения. Однако, несмотря на все усилия, небольшое речное судно с ощетинившимися мачтами и уже без парусов с экспедицией Бетанкура на борту только в сумерках прибыло в деревню Шалдихи. На станции уже несколько часов её поджидали экипажи, отправленные из Петербурга.

Погода стояла прекрасная, дороги полностью высохли, что редкость в этих местах в середине мая. Ранним утром экипажи направились к уездному городу Новая Ладога, заложенному ещё в начале XVIII века Петром I при строительстве Петровского канала — стасемнадцатикилометрового водного пути вдоль берега Ладожского озера, соединяющего реки Волхов и Неву. Пообедав у хлебосольного городничего, Бетанкур со свитой отправились вверх по речкам Сясь и Тихвинка, сделав по дороге небольшую остановку ещё в одном уездном городе Новгородской губернии — Тихвине. Здесь главный директор путей сообщения осмотрел Тихвинскую ярмарку — одну из крупнейших в России того времени.

Настроение Бетанкура было подавленным: всю ночь ему пришлось спать на нижней палубе на соломе. Никто не знал, что генерал отправится в Тихвин по воде, — и ничего не было приготовлено. Тянувшие судно бечевой лошади то и дело срывались с крутых берегов, а долгие задержки приводили Бетанкура в бешенство — желтизна разливалась по его уже немолодому и измождённому лицу. Но Августин Августович никого не ругал, не орал и не матерился. После ужина и ночёвки в Тихвине генерал-лейтенант успокоился. Все подумали, что на него оказала влияние чудотворная Тихвинская икона Божьей Матери, под покровительством которой многие годы находился город.

19 мая отправились к Соминской пристани, расположенной в тихвинской водной системе, соединявшей Каспийское море с Балтийским. Пройти нужно было девяносто верст по каналу с тридцатью восемью шлюзами. Иногда баркам требовалось две недели, чтобы миновать эту не столько сложную, сколько безобразно работающую инженерную систему. Поэтому Бетанкур решил отправиться по суше, вдоль канала. Хуже дороги он не видел за всю свою жизнь: болота, пески, кочки, древесные корни, ухабы, ямы и, наконец, полное исчезновение дороги, пока, через несколько десятков метров, она не появлялась снова. Бетанкур уже мысленно прикидывал, во сколько обойдётся казне приведение её в надлежащее состояние, — ведь с постройкой Нижегородской ярмарки она станет играть важную роль.

Однако мысли его прервала неожиданная поломка экипажа Фомы Яковлевича Ранда. Кучер, дыша, как вол в борозде, принялся чинить сломанный обод. А секретарь Бетанкура, пересев в экипаж к Маничарову, тут же предложившему гостю выпить, отправился дальше. Вознице же сломавшегося экипажа было приказано догнать остальных у ближайшего смотрителя шлюза, где Бетанкур со свитой намеревался обедать.

Кортеж главного директора путей сообщения сопровождал смотритель Тихвинской водной системы инженер-подполковник Иван Иванович Цвиллинг, обрусевший немец, получивший отличное образование в Риге и всю жизнь посвятивший устройству речных сообщений сначала в Курляндии, Семигалии и княжестве Литовском, а затем на Лепельском, Вышневолоцком, Мариинском и Новгородском каналах. Впоследствии, ближе познакомившись с Цвиллингом, Бетанкур высоко оценит талант инженера и привлечёт его к строительству Московской шоссейной дороги.

В Соминской пристани Бетанкура со свитой поджидали три судна, купленные за казённый счёт только для одной цели — доставить экспедицию в Нижний Новгород. Бетанкуру с сыном, двум адъютантам и учителю немецкого языка Рейфу досталось самое большое судно, Вигель и Ранд расположились на самом маленьком, а на третьем разместили экипажи, прислугу, кухню и необходимые для дальней дороги съестные припасы.

Вешние воды в конце мая ещё не спали, и вода стояла высокая. Суда на вёслах пошли вниз по Соминке и, довольно быстро достигнув её устья, вышли в речку Чагода — обрывистые берега незаметно сменились лиственным лесом. Ширина реки была метров пятьдесят, и Бетанкур с сыном с наслаждением осматривали дикую природу, понимая, что за всю историю человечества здесь никогда не ступала нога испанца. Кроме густого леса, в округе на многие километры не было ни одной деревни, хотя изредка встречались большие брошенные постоялые дворы с забитыми досками окнами. Наконец показалась деревня, где по приказу Бетанкура купили жирных гусей, кур, уток и даже одну индейку.