Алексей Ивакин - Принимаем огонь на себя!

А они чего ждали! После Майдана, после Дома профсоюзов! Да, кстати, о потерях среди милиционеров на [площади] Греческой [2 мая 2014 года] никто и не упоминает.

А мирных, малочисленных «куликовцев» побили за то, что они выступили в защиту жизней детей, всего лишь разыграв сценку.

И вот, несмотря на все это, узнав, что тех, кто не защитил их после 2-го мая НИ РАЗУ, увольняют, эти удивительные люди пришли пикетировать Областное управление внутренних дел (УВД), протестуя против очередного беззакония [увольнения милиционеров]!

Я, честно, не знаю, что смогут сделать нацисты с этими людьми. Убивать их уже убивали. Сажать их уже сажали. Бить их уже били. И ВСЕ РАВНО «КУЛИКОВЦЫ» ИДУТ НА ПОСТ НОМЕР ОДИН сегодняшней Одессы. Пост этот охраняет остатки здравого смысла и чувство человеческого достоинства, сохранившиеся в Городе. «Куликовцы» обречены хранить то живое, что возродит когда-нибудь Одессу, когда настанет эпоха Жизни «плюс плюс».

май 2014 — май 2015

Кровавое небо, кровавый закат,Вокруг все пылает и тешится ад.Убийцы бездушные, просто зверье,На нас наступают. Им нужно одно —Народ наш единый на части разбитьИ души невинных в огне погубить.Над площадью копоть, удушье и смрад,И женщины в доме истошно кричат.Глаза разъедает и легкие рвет,Убийца кровавый с дубиной идет.В руинах он ищет кого бы добить.Своим командирам смертей подарить.Увидел ребенка и бита пошла,Наткнулся на женщину — та же судьба.Напалм пожирает кричащих людей,Найти бы укрытие, здесь много дверей.Но двери бездушные звери грызутИ люди в окне только выход найдут.А там мародеры уже начеку,Упал человек и удар по нему.Теперь там, на поле, печаль и цветы.Там горе и боль, и скупые венки.На лестнице люди молча сидятИ слезы ступени как дождик кропят.О, Боже! Как можно такое забыть?Нельзя! Никогда! Мы должны отомстить!

В тот пятничный день 2 мая, который в городе был выходным, я с моими знакомыми, шла через центр города на Куликово поле. А еще с утра на Куликовом поле происходило следующее…

ЧАСТЬ 1

Рассказывает Лена: «Одесситы, люди разных возрастов, собрались на Куликовом поле, чтобы защитить палаточный городок, т. к. стало известно, что местные власти хотят его в этот день убрать» (3).

Рассказывает Надя: «Намерения местных властей (губернатора) снести лагерь Куликова поля и раньше слышали, однажды в апреле уже ждали их после футбола, но страха не было, ведь люди же» (4).

Продолжает рассказ Лена: «Одесские власти [в лице губернатора Немировского] не скрывали, что им очень мешает палаточный городок антифашистов на Куликовом поле. Прямым текстом с телеканалов говорилось, что ультиматум объявлен до 1 мая» (3).

Уже с вечера 29 апреля не работали веб-камеры, которые обычно, в Интернете, показывают сверху всю территорию Куликова поля. Вместо живой трансляции было вставлено видео за 29 апреля, которое повторялось, по-моему, аж до 5 мая.

Рассказывает Игорь: «Я с утра был на Куликовом поле. В 9:00 появился зам. начальника городского УВД. Он заявил, что должен обеспечить безопасность участников митинга. Милиция прошла по всем палаткам на Куликовом поле. Убедилась, что огнестрельного оружия у нас нет. У всех ребят проверили разрешения на ношение травматического оружия.

В начале 10-го на поле заехал «Lexus» с одесскими номерами. В нём были сотрудники СБУ. Наряд милиции, который дежурил на въезде на площадь, отдавал им честь. Около 11:00 на Куликово поле заехало ещё две машины: одна с одесскими номерами, другая с киевскими. Скорее всего, там тоже были сотрудники СБУ. Машины постояли в центре площади и уехали.

Спецпоезд «Турист» с футбольными фанатами пришел в город в 9:13. Часть из них сразу попыталась зайти на Куликово поле. Но рядом с площадью стоял автобус с сотрудниками милиции. Они эту группу развернули» (19).

Рассказывает Николь: «Приехала на Куликово поле после 11 часов. Это не первый случай, когда нужно дежурить на Куликовом поле у палаточного городка в день проведения футбольного матча. Такова сегодняшняя Украина, даже приезд футбольных фанатов становится угрозой для города. Политика во всем, даже в спорте. Сейчас «ультрас» используют для усмирения инакомыслящих, несогласных, кого называют «сепаратистами». А мы и есть «отделяющиеся» от служения фашистской хунте, США, Евросоюзу в их планах господствовать, разделять и грабить все остальные страны.

День как день. Людей немного, разговоры, споры. У меня обычные заботы — стенд, информация, новые газеты принесли. Подготовка к 9 мая. Советовалась с одним из «куликовцев» по поводу специальных фартуков с надписями спереди — «Честь имею», сзади — «С Праздником Победы 9 мая» для девушек, раздающих георгиевские ленточки к празднику. И стенд надо было сделать под портреты «бессмертного полка». Люди должны были увеличить фотографии воевавших в Великой Отечественной войне родственников до размера портрета и пройти с ними «бессмертным полком» во главе парада 9 Мая. Потом с краткой биографией оставить портреты на стенде на Куликовом поле. Пусть читают проходящие через поле люди и помнят, кто настоящие герои. Одесса — город-герой!

Мирно собравшиеся на Куликовом поле одесситы слушают концерт

Сразу бросилось в глаза отсутствие милиции на своих привычных местах. Подумала, что их скорее всего отправили охранять футбольный матч» (10).

«2 мая на Куликовом поле были мы с братом с 10 часов утра», — рассказывает Надя. «В 12 часов сообщили о марше «бандерлогов» [так называют «антимайдановцы» и вообще несогласные со всеми этими «майдановскими» событиями люди, «бандеровцев», — украинских пособников Гитлера, отличавшихся особой жестокостью, названных так по имени их руководителя Степана Бандеры] в парке им. Шевченко, после 14 часов сообщили о побоище на улице Греческой» (4).

Продолжает рассказ Николь: «Мое внимание [на Куликовом поле] привлекла группа детей. Среди них — девочка, вся в розовом, около 3-х лет. При виде детей прорезалось, ворвалось в сознание чувство опасности, угрозы для этого беззаботного, праздно гуляющего, веселящегося общества горожан. Разыскала маму девочки, сбивчиво попыталась объяснить ей угрозу пребывания на Куликовом поле. Про фанов, «ультрас», снос палаток и прочее, как смогла. Не сразу, но она поняла. Вскоре эта группа горожан с детьми ушла» (10).