Эжен Сизек - Нерон

Нет ничего удивительного в том, что он хотел окончательно избавиться от той, что всегда досаждала ему.

Весной 59 года он принимает окончательное решение. Насколько прав Светоний, утверждающий, что Нерон и раньше неоднократно пытался убить мать, ссылающийся на неудачные отравления, потолок, который каким-то образом должен был рухнуть на сидящую за столом императрицу? Как-то не верится. Другие источники об этом не упоминают, скорее всего, здесь либо выражена личная неприязнь Светония, либо речь идет о вынашиваемых, но оставшихся невыполненными планах Нерона. [63]

Нерон выполнил задуманное между 19 и 24 марта 59 года, во время праздника Квинкватр, посвященного богине Минерве, проводившегося обычно на пятый день первого месяца по римскому календарю, приходящийся на время новолуния. Празднества заканчивались жертвоприношениями 28 марта. На это время и было задумано убийство Агриппины. Известно также, что убийство матери произошло в Кампании, но нет сведений о каком-то определенном месте. У Агриппины была вилла в Байи. Нерон пригласил мать на обед к одному из своих друзей. Во время пиршества был с ней очень ласков. Затем он провожает ее на корабль, наступает момент прощания, лицемер целует ее, зная о том, что галера уже подготовлена в соответствии с его приказом.

Великолепная звездная ночь. Галера уже в открытом море. По сигналу потолок каюты, отягощенный свинцом, обрушивается. На борту паника. Агриппина, воспользовавшись ею, прыгает в воду и, несмотря на рану в плече, полученную от гребцов, вплавь добирается до острова Лукрин, а затем уже к себе домой. Сразу же по возвращении она отправляет вольноотпущенника Агерина к Нерону с сообщением о чудесном спасении. В страхе от полученного известия сын тотчас же, ночью, вызывает Сенеку и Бурра. Состояние Нерона передается им. Говорят, что эти трибуны отказались предпринимать что-либо против дочери Германика. Тогда Нерон приказывает моряку Аникету прикончить его мать. [64] Убийцы окружили ее постель, рассказывает Тацит, и Геркулей первым ударил ее дубинкой по голове. Центурион нанес смертельный удар, когда, показав на живот, она крикнула: «Бей сюда!» Все было кончено. Злодеяние свершилось. Позже перед двором и в сенате Нерон будет утверждать, что Агерина пришел убить его, Агриппина же покончила с собой, узнав о провале своего плана.

Эта версия, шитая белыми нитками, за небольшим исключением, никем из современников, не воспринималась всерьез. Зато можно поставить под сомнение слухи о том, что Нерон после совершения преступления подошел к трупу матери и любовался красотой Агриппины. Тацит утверждает, что император слишком боялся свою мать, даже мертвую, чтобы отважиться на подобное.

Очень скоро, и довольно долго, в течение нескольких месяцев, Нерон будет терзаться мучительными угрызениями совести. Он сам признается, что его преследует призрак матери. Сенека и Бурр не принимали участия в убийстве (хотя на этот счет полностью поддержали императора, но уже после совершения злодеяния). Не подозревая о политических замыслах Нерона, они надеялись избежать кризиса власти и предохранить программу, инициаторами которой были, опасаясь не столько за свою безопасность, как за безопасность государства. Видимо, концепция стоика позволила Сенеке пойти на эти моральные уступки. Философ составил письмо, [65] в котором убийство Агриппины было оправдано и фальсифицировано, его Нерон отправил в сенат. Ее обвинили в подготовке заговора с целью захвата императорской власти и ввели в вину скандалы, которые сотрясали правление Клавдия.

Убийство не вызвало потрясений. Надо сказать, что политический класс не любил мать Нерона, подозревая в интригах и осуждая ее авторитарность. Она, по слухам, связанная с нечистой силой, надеялась, что перед таким «пониманием» император откажется от дальнейшей борьбы, испытывая чувство унижения, вызванное отклонением в прошлом году его проекта о налоговой реформе. Сенат своим основным большинством решил принять это сообщение за официальную версию и проголосовал за просьбу спасшегося чудом императора установить позорный столб памяти Агриппины. Амнистия, объявленная Нероном кое-кому из врагов своей матери, сосланным некогда, была встречена снисходительно. Впрочем, традиционалисты, верные обычаям и нравам предков, и несколько сенаторов, возмущенных поведением Сенеки, выразили неодобрение терпимости философа. Что касается Нерона, то в глазах народа он выглядел достаточно смешно с «заговором», который так удачно провалился.

Правда, чтобы побыстрее покончить с подобными настроениями, ему пришлось швырять деньги, облагодетельствуя толпу. [66]

Стали появляться пьесы, показывающие то, как Нерон «спас» себе жизнь, которой угрожала Агриппина. Превозносилась богиня Минерва. В свою очередь в честь Нерона 28 марта, 5 апреля и 23 июня 59 года коллегия Арвальских братьев совершила жертвоприношения. Наконец, в поддержку императора выступили в провинциях, их послания приходили в Рим.

Свободный от своей матери, которая предпочитала видеть в нем лишь верного последователя Клавдия, разведенный с Октавией, Нерон решает прекратить строительство храма, возводящегося в честь отчима. Все вокруг чувствуют приближение новой политики. В последующие месяцы под влиянием событий римляне, в частности те, что принадлежали к аристократам, начинают понемногу менять свое отношение и видеть истинные причины убийства Агриппины. [67]

Глава III. Политическое и идейное вдохновение

Совершенно отличная от правления Юлиев-Клавдиев, эпоха Нерона явилась следствием различных влияний. Император — фигура, включающая в себя психологические и личностные составляющие, действующая в определенных рамках, играет свою роль в историческом процессе. Вещи и люди, идеи и воплощение. Различные силы противостоят друг другу, дело подчас принимает драматический оборот, влечет за собой глубокие изменения, касающиеся сложившегося порядка — в большом и малом. Нерон правил четырнадцать лет, опираясь на незыблемые основы, но на протяжении этого времени он сам не стоял на месте. Чтобы соответствовать реальной обстановке, он должен был разрабатывать иную стратегию и разнообразить тактику. Все течет, все изменяется. Люди тоже... [68]

Мораль о политика в Риме

Непреложный факт: в I веке н. э. самое существенное из существующего — Империя.

Римляне после бесплодных усилий восстановления Республики в 41 и 42 годах прекрасно понимают, что возвращение назад теперь уже невозможно. Несостоятельность проникает и в политическую лексику, не хватает терминов, чтобы различить Империю и Республику. Веллий Патеркул восхваляет в лице Августа «основателя» новой политической структуры, Тацит противопоставляет ему «прошлые интересы римского народа», или «старое государство», т. е. «свободное государство» в «господстве римской действительности»: принципат, или империя.