Софья Бенуа - Грета Гарбо. Исповедь падшего ангела

В ее личной трагедии виновна мать. И странно, что Мерседес настолько любила свою эксцентричную аристократку-мать, что, и повзрослев, даже не упрекнула ее в неразумном отношении к ней самой. Все дело в том, что женщина страстно желала сына, которого собиралась назвать Рафаэлем, и потому звала дочь этим именем. Отец тоже не выказывал недовольства, когда видел, что его дочь всегда одета как мальчик. Мерседес признавалась, что до семи лет была убеждена, что она мальчик. Ее родители только поддерживали в ней это убеждение, отпускали ее играть наравне с мальчиками в мальчишечьи игры. Пока однажды не разыгралась трагедия. Кто-то из мальчиков прямо сказал Мерседес, что она девочка. И даже продемонстрировал почему…

В конце концов озадаченные родители отправили ее в монастырь, но монахиням не удалось сделать из дикарки барышню, ибо та просто-напросто сбежала. «Она продолжала отрицать свою принадлежность к прекрасному полу, объясняя это ошарашенным монахиням так: «Я не мальчик и не девочка, или же я и то и другое – я точно не знаю. А раз мне это не известно, то я никогда не буду принадлежать ни к тем, ни к другим и всю свою жизнь останусь одинокой»…»

У Мерседес одно время даже имелся небольшой револьвер, и она не раз представляла, что если жизнь станет невыносимой, то она сможет сунуть ствол пистолета в рот и «убрать себя с этой непонятной планеты». А ведь не будь глупого желания родителей превратить дочь в другое, можно сказать, даже противоположное существо, наверняка жизнь Мерседес не была бы полна такого глубокого драматизма.

Теперь понятно, почему горячая испанка оказалась на стороне ярых феминисток. Мерседес обожала Айседору Дункан, «поскольку та помогала женщинам сбросить с себя чулки и корсеты за ненадобностью и освободиться от многослойной одежды и ввела в моду босоножки».

В 1920-м Мерседес вышла замуж за художника-портретиста Абрама Пуля, но не позволила называть себя «миссис Пуль»; оттого все продолжали ее звать по-прежнему. «А как же ее ориентация?» – спросит дотошный читатель. Дело в том, что эта особа переживала разные периоды ощущений себя самое. К примеру, в своих дневниках Мерседес писала так: «Какими словами мне передать то разнообразие личностей, которые сосуществуют в моей душе… <…> Во мне временами сосуществуют и мужчина, и женщина…»

И вновь за компетентным разъяснением обратимся к биографу Хьюго Виккерсу. Мерседес де Акоста была замужем по 1935 год. «Впрочем, замужество не мешало ей оказывать знаки внимания многочисленным дамам. По ее собственным утверждениям, даже в медовый месяц она прихватила с собой подружку. В этом отношении Мерседес не было равных. Элис Б. Токлас писала о ней следующее: «Одна знакомая как-то раз сказала мне, что от Мерседес не так-то легко отделаться, ведь ей принадлежали две самые знаменитые женщины в США – Грета Гарбо и Марлен Дитрих». Незадолго до своей кончины, в возрасте ста лет, Дики Феллоуз-Гордон, давняя подруга Эльзы Максвелл, вспоминала, как Мерседес часто хвасталась: «Я могу отбить любую женщину у любого мужчины», – и это далеко не голословное утверждение. Трумен Кэпот был одним из тех, кто восторгался смелыми любовными романами Мерседес. Трумен задумал нечто вроде игры, которую назвал Международной цепочкой Маргариток, – цель ее заключалась в том, чтобы «слить в любовных объятьях как можно больше людей, используя при этом как можно меньше постелей, – вспоминает искусствовед Джон Ричардсон. – Он частенько заявлял, что Мерседес – лучший козырь в игре. С ее помощью можно подобраться к кому угодно, будь то Папа Иоанн XXIII или Джон Кеннеди, – и притом в один ход».

…Как сильно изменился мир, если даже чуть ли не все писатели готовы называть разврат всего лишь дерзкими поступками страстных, мятущихся натур. Мерседес де Акоста вопрошала: «Кто из нас принадлежит только к одному полу?» Я бы ответила: подавляющее большинство людей; однако в том обществе, том высшем свете, в коем пребывала наша испанская героиня, подобный ответ, как мы видим, неприемлем. Многое ли изменилось с тех пор?

Глава 8

Постель – лучший козырь в игре!

Мерседес часто подчеркивала «интернационализм» своего ума; но интернациональными также были ее увлечения. И здесь невозможно обойтись без конкретной цитаты человека знающего: «Мерседес то и дело страстно увлекалась знаменитыми женщинами с непростыми характерами – итальянской дивой с трагическим лицом Элеонорой Дузе (впервые она увидела ее, проплывая в венецианской гондоле, когда ей было всего одиннадцать лет. Когда же Дузе скончалась в Питтсбурге, Мерседес похоронила ее в Доминиканской католической церкви на Лексингтон-авеню), русской балериной Тамарой Карсавиной, Айседорой Дункан – знаменитой танцовщицей, чья жизнь трагически оборвалась, когда конец ее шарфа запутался в колесе машины.

Мерседес впервые познакомилась с Айседорой в 1916 году и на протяжении их долгой дружбы нередко платила ее долги, а также отредактировала и опубликовала ее мемуары «Моя жизнь». „Немало дней и ночей мы провели вместе, – вспоминала Мерседес, – ели, когда испытывали голод, спали, если нас одолевала усталость, независимо от времени суток”».

Да разве о такой жене мечтал великий русский поэт, крестьянский сын, парень-рубаха с пронзительной душой?! Если б не было большевистского переворота в 1917 году, последующего уничтожения и разврата русского народа, Сергей Есенин никогда бы не встретил танцовщицу Айседору Дункан, никогда бы не женился на женщине, прозываемой им после «ведьмой»…

«Айседора часто танцевала для нее, а однажды, танцуя, напевала себе под нос что-то из «Парсифаля». В последний год своей жизни Айседора даже сочинила стихотворение, посвященное Мерседес. Написанное ее неразборчивым почерком, оно, в частности, содержит следующие строки:

Изящное тело, лилейные рукиИзбавят меня от никчемных забот,Белые груди, нежны и упруги,Влекут мой изголодавшийся рот.Два розовых, твердых бутона-соскаЗаставят забыть, что такое тоска;Мои поцелуи пчелиным роемКолени и бедра твои покроют,Вкушая нектар с лепестковСтоль сладких,Что выпить готова я все без остатка.

Среди других женщин в жизни Мерседес были и Мари Доро, знаменитая актриса, открытая Чарльзом Фроманом». Впрочем, этот ряд неполон. «Одной из ранних подружек Мерседес была Бесси Мартери, приятельница декораторши Элси де Вольф, являвшейся также литературным агентом Герберта Уэллса, Сомерсета Моэма и Оскара Уайльда. Кроме того, благодаря ей Мерседес познакомилась с очередным ее романтическим увлечением, Аллой Назимовой, знаменитой русской актрисой».