Фредди Ромм - Жанна дАрк. Загадки Орлеанской Девы

Скорейшей коронации дофина могла хотеть неграмотная Жанна – чтобы побыстрее передать дело освобождения Франции «законному государю». Но чтоб того же самого хотели посланцы всевидящего Бога? Зачем? Какая разница для Бога, кто окончательно освободит Францию – король или крестьянка?

Католическая версия также не дает внятного ответа на вопрос, как же расценивать поведение католической церкви, оклеветавшей и жестоко убившей святую девушку. Ссылки на то, что во всем виноваты английские еретики и их французские подручные во главе с Кошоном, совершенно неубедительны. Весь католический мир знал о процессе в Руане, и никто не пришел на помощь затравленной девушке. После ее казни ни один преступник, повинный в случившемся, не был наказан – даже символически.

Нередко приходится встречаться с утверждением, что Кошон был посмертно предан анафеме (такое заявление, например, присутствует в пьесе Бернарда Шоу «Святая Жанна»), однако на форуме католических друзей Жанны Дарк мне разъяснили, что и это не так. Современная католическая оценка поведения Кошона такова: он нарушил дух закона церкви, хотя соблюдал его букву.

Католикам впору задуматься – не нарушали ли и другие служители церкви дух ее закона, формально соблюдая букву? И что это за закон такой, чего он стоит, если его так удобно использовать для жестоких политических расправ?

И наконец – самая правдоподобная, по моему мнению, версия: Жанна выдумала Голоса, поверила в них сама и убедила своих современников, уверяя, что к ней являются высшие силы. Именно потому, что ей «стало жаль милую Францию», а другого пути к прекращению ужаса войны, кроме обмана французов ради их же спасения, она не видела. Вот она и придумала Голоса, убедила себя и окружающих в их существовании, приняла на себя всю тяжесть ответственности за происходящее и проследовала до конца тем путем, который указывало ей беспокойное сердце, не желавшее мириться с несправедливостью и страданиями невинных людей. Выдуманные Жанной Голоса очень подходят к вольно интерпретированному «пророчеству Мерлина». Чтобы совершить этот бессмертный подвиг, Жанне, с ее горячим сердцем и светлым разумом, не требовались ни знатные родственники, ни консультанты.

Мне могут возразить, что современники Жанны характеризовали ее как очень честную девушку. Однако историки приводят по крайней мере несколько случаев, когда Жанна говорила неправду на Руанском процессе (об этом будет сказано позже). Целью этой неправды было избавление от репрессий других людей. Разумеется, такая ложь ничего общего не имеет с той, которую мы привыкли осуждать – корыстной, направленной на обретение власти над другими людьми, денег и т. п.

Нет сомнений, что сама Жанна с какого-то момента поверила в свои фантазии. В конце концов, молоденькой девушке ведь не возбраняется грезить о сказочных странах и принцах на белых конях. Можно ли осуждать Жанну за то, что она грезила об освобождении своей страны?

Может показаться удивительным, но гипотеза о том, что Жанна выдумала Голоса, ничуть не противоречит положению о ее святости. Согласно монотеизму, если обман не является корыстным и спасает людей, он является благим делом, достойным всяческого одобрения.

Итак, перед нами предстает образ героической девушки, чье горячее сердце не позволяло смотреть спокойно на страдания ближних. Эта девушка пошла на обман своих ближних ради того, чтобы спасти их. И она спасла их ценой собственной мучительной гибели.

Отрочество Жанны

Нетрудно догадаться, что подростковая пора Жанны Дарк прошла под знаком подготовки к исполнению миссии по освобождению Франции. Подробностей об этом в исторических публикациях очень мало. Можно предположить, что девочка занималась физическими упражнениями, в особенности верховой ездой. Разумеется, никакие Наставники для этого не требовались.

То был сравнительно спокойный период. Английские силы вторжения временно выдохлись под постоянными жалящими ударами «лесных стрелков» на оккупированных территориях. Однако весной и летом 1428 года английское наступление возобновилось, и главной его мишенью стал Орлеан. Жанна уже была морально готова к исполнению своей миссии. Ее план, судя по всему, заключался в том, чтобы найти поддержку со стороны местных арманьяков (орлеанистов), с их помощью добраться до резиденции дофина, убедить его, что она является девушкой из «пророчества Мерлина», и вдохновить солдат в бой против англичан.

В мае 1428 года Жанна сумела убедить своего дядю Дюрана Лаксара отвезти ее в ближайшую крепость арманьяков – Вокулёр. 13 мая, на праздник Вознесения, они предстали перед комендантом Вокулёра, сиром Робером де Бодрикуром, и его спутниками в Большом зале замка – сконфуженный селянин и его юная племянница, отважная девочка в простом платье, которой предстояли удивительные свершения.

Оруженосец Бертран де Пуланжи, которого обычно называют рыцарем, вспоминал позже, что Жанна сказала капитану Роберу де Бодрикуру:

– Я пришла к вам от Господа моего, дабы вы дали знать дофину, что он должен держаться и избегать сражений с врагом до середины будущего поста, когда Господь мой поможет ему. Королевство принадлежит не дофину, а Господу моему. Но воля Господа моего – доверить это королевство дофину. Он сделает его королем, несмотря на его врагов, и я поведу его к помазанию.

Остановимся на этом пророчестве. Насколько можно доверять ему? Предположим, что Жанна убедила бы Бодрикура и дофина отказаться от активных боевых действий хотя бы на несколько месяцев. Более чем вероятно, что за это время англичане просто взяли бы без боя не только Орлеан, но и всю Южную Францию. Это очень странно, если учесть последующее осмотрительное и здравое командование Жанны на войне. Поэтому можно предположить, что либо Б. де Пуланжи что-то напутал, либо с его слов было записано неточно. Как будет показано позже, подобные и даже намного худшие путаницы были тогда в порядке вещей. Вероятнее всего, Жанна просто призвала воздерживаться от атак на англичан, пока она не явится к войскам. Как мы знаем, подобные атаки только привели французов к бессмысленным потерям. Учитывая развал и моральный упадок французской армии, сделать подобное предсказание было совсем нетрудно.

Возможно, впрочем, и другое объяснение: Жанна была уверена, что ее не примут всерьез, а потому риск повредить своим советом был нулевым. Так оно и оказалось. И все же первое объяснение кажется мне более правдоподобным.

Несколько неясно заявление о том, что французское королевство принадлежало по праву не дофину Карлу, а Богу, который, однако, намеревался предоставить его Карлу. Хотя это вполне соответствовало церковным взглядам, сформулировать то же самое можно было иначе – к примеру, сказать, что дофин Карл является правомочным наследником французского трона.