Николай Белов - 101 биография русских знаменитостей, которых не было никогда

В то же время в Иране, бывшей Персии, существовала вера в то, что убивший птицу хумай умрет в течение сорока дней. Одновременно термин хума-хумай означал вид птиц, определяемых как падалеедящие птицы — сипы или грифы. Эти птицы играли важную роль в верованиях и погребальной обрядности зороастрийцев. Авеста предписывала выставлять тела умерших на растерзание таким птицам и собакам. В эсхатологической концепции иранских народов этим животным отводилась исключительная роль. Именно поэтому птица, подбирающая мертвых, считалась птицей самого лучшего предзнаменования, мифической птицей феникс.

Связь Умай — женского божества тюрков с образами животных-погребателей не случайна. В этом проявляется идея взаимосвязи рождения и умирания, осуществляемой матерью Умай. В представлениях шорцев, Умай одновременно и дух-хранитель младенцев, и дух, который «берет умирающего», Умай называется ангелом смерти.

Такого рода свидетельства слитности, нераздельности полюсов «рождение — смерть», одинаково имеющих отношение к Умай, отражают древнейший пласт восприятия смерти как нового рождения.

Таким образом, славянская птица счастья Гамаюн не так уже проста. Она скорее многозначна, поскольку так же, как и многие другие мифические и сказочные образы, связана не только с миром жизни, но и смерти.

Некоторые исследователи в образовании слова Гамаюн усматривают также русское «гам», что значит шум и неистовый крик. Гамаюнами также назывались народы Урала, которые были хорошими работниками, и происхождение их названия было больше связано с голосистостью и своеобразным протяжным аканьем, чем с миссией иранской птицы Хомаюн быть между миром мертвых и живых.

Глава 3

НЕЧИСТАЯ СИЛА И ЧУДИЩА

Нечистую силу в русском фольклоре и мифологии представляли различные злобные духи и чудовища, имеющие обычно сходство с человеком. Такие персонажи, как Змей Горыныч — скорее, исключение из правил. Змей совершенно не похож на человека, разве что иногда говорит человеческим языком. Сходство с человеческим образом большинства русских злодеев свидетельствует о том, что негативные человеческие черты древние славяне приписывали невидимым внешне духовным силам («нечистой силе»).

В действительности древние славяне резко не разделяли злое и доброе в жизни, приписывая духовной силе в некотором роде оборотничество. Например, Баба-яга и домовой равно способны служить человеку и добром и злом.

Они чувствовали вокруг себя мир природы, наделенный духом, и наделяли те или иные непонятные явления названиями образных существ, якобы отвечающих за ту или иную стихию. Так, считалось, что водная стихия была, в некотором роде, под властью водяного, а лесная глушь с ее обитателями подчинялась лешему и более фантастической, чем ее меньшой по рангу товарищ, Бабе-яге. В доме обитали духи кикиморы и домового. Если злючка кикимора чаще вредила, то домовой иногда и покровительствовал тем, у кого приживался, и даже помогал, предупреждая их о той или иной опасности.

Этот дуализм уже отсутствует в более поздних сказочных персонажах — Кощее Бессмертном, Соловье Разбойнике и Змее Горыныче. Этих чудовищ-злодеев герою уже обязательно нужно победить, не идя на компромиссы. То же самое наблюдается в отношениях человека с мелкой тварью Лихом Одноглазым, постоянным вредителем роду человеческому.

Дуализм исчерпывается в жизни славян с наступлением христианской эпохи, когда дифференциация добра и зла происходит не только в религиозной жизни людей, но и в фольклорном творчестве. Тенденция к разделению на добро и зло породила более бескомпромиссных злодеев, которых можно назвать чудищами. Уже в христианские времена в народе стали считать, что нечистая сила была создана самим Богом из его отражения в воде, или из плевка. А по другим версиям — из ангелов-отступников или согрешивших ангелов, изгнанных Богом с неба на землю и в преисподнюю, или Сатаной, создавшим в противоборстве с Богом свою армию нечисти. Но ничего подобного не было в дохристианскую эпоху, когда те или иные духовные изъяны обозначались просто не слишком вредоносными нечистиками, которые иногда даже приобретали симпатичный облик.

Кикимора

Кикимора, или, иначе, шишимора, суседка или мара, водится как на земле, так и в воде, на болоте. Неспроста в детском кинофильме «Приключения Буратино» кикиморы выбраны в качестве сопровождающих лиц черепахи Тартиллы. Это что-то вроде болотных женских духов, превратившихся в детском кино в симпатичных подружек-подпевал.

В восточнославянской мифологии Кикимора представлена все-таки больше как злобный дух. Она является в облике карлика или маленькой женщины, голова у которой с наперсток и тело тонкое, как соломинка. Считается, что это злобное существо живет в доме за печкой и занимается прядением и тканьем, а также проказит по ночам с веретеном и прялкою хозяев дома. К примеру, кикимора любит рвать пряжу. Она может также вредить домашним животным, в частности курам, бросать и бить посуду, мешать слать, шуметь по ночам. Этот злобный дух обвинялся в похищении детей. А ее присутствие в доме можно было определить по мокрым следам.

Избавиться от кикиморы в таких случаях считалось делом чрезвычайно трудным Оберегом от нее служил «куриный бог» — камень с естественным отверстием или горлышко разбитого кувшина с лоскутом кумача, которое вешали над насестом, чтобы кикимора не мучила кур, а также можжевельник, пояском из которого обвязывали солонки.

Также принято было думать, что кикиморами становятся младенцы, умершие некрещенными. К тому же, в древности крестьяне верили, что кикимору могли «напустить» при строительстве дома плотники или печники, желающие по какой-либо причине навредить хозяевам. Для этого мастера делали из щелок и тряпок куклу (фигурку «кикиморы») и закладывали ее под матицу (главную балку) или в переднем углу дома.

Помимо некрещеных детей кикиморами считались жертвы аборта женщин, нерожденные дети. По народному поверью, сколько абортов сделала женщина, столько кикимор она породила, и все они приходят к ней в момент смерти, чтобы увлечь ее душу в преисподнюю, где она будет мучиться в аду.

Название «кикимора» — сложное слово, вторая часть которого включает имя злого духа мары. Этот персонаж восточнославянской мифологии и является проявление злого духа кики мара. По сути этот злобный дух представляет собой некоторую сумму сил (привязанностей и страхов; как говорят буддисты — результат соприкосновений с окружающей материальной и прочей иллюзорными «реальностями»), вновь и вновь увлекающих человеческую сущность к очередному воплощению. Кикимора также схожа с мокушей — злым духом, продолжающим образ славянской богини Мокоши.