Валерий Перевозчиков - Ну здравствуй, это я!
Больше всего хлопот доставляет и Марине Влади, и Высоцкому старший сын Игорь. Он связался с компанией хиппи, уходил из дома, стал употреблять наркотики… «Пока пасу я в меру способностей старшего сына. Он гудит помаленьку и скучает, паразит, но вроде скоро начнет работать» (В.Высоцкий — письмо И.Бортнику 25.02.1975).
«Игорь в этот раз лучше намного, ему снизили дозу транквилизаторов. Мерил штаны, говорил много, то разумного, то ерунды, все хочет жить вместе с Алексом: «Мы, мол, одно тело, одна душа».
Он, должно быть, из породы не вожаков, а самоотверженных приближенных, очень увлекается людьми и влюбляется, но, к сожалению, в тех, кто ему потакает» (В.Высоцкий, «Парижский дневник» 1975 года).
В конце концов Игорь сумел преодолеть себя — вырвался из круга этой болезни. Он уехал к отцу на Таити, женился…
Планы переезда в Москву обсуждаются ив 1975 году. Еще из «Парижского дневника»:
«Я пока еще точного отношения к плану переезда в Москву не имею, но что-то у меня душа не лежит пока. Не знаю, почему, может быть, потому, что никогда не жил так, и потому внутри у меня ни да, ни нет. Но Марина очень хочет и решила. Ну что же, поглядим. Дети хорошие, а я привыкну, может быть».
Марина Влади: «Но очень быстро мы наткнулись на непреодолимые трудности: отсутствие денег и моя работа, которую я хочу и должна продолжать. К тому же моих сестер и друзей приводит в ужас одна только мысль о возможности моего переезда в Москву. А главное — то, что мои дети, с удовольствием проводящие здесь летние каникулы, не хотели бы все-таки окончательно поселиться вдали от Франции».
А в 1977 году этот вопрос уже не обсуждается, о чем косвенно свидетельствует следующее заявление В.Высоцкого:
В МВД СССР От гр-на Высоцкого B.C.
Заявление
Я женат на гражданке Франции Де Полякофф Марине Влади — известной французской киноактрисе.
Мы состоим в браке уже 7 лет. За это время я один раз в году выезжал к жене в гости по приглашению. Моя жена имеет возможность приезжать ко мне всегда. Ей в этом содействуют Советские организации.
Приезжая ко мне, она отказывалась от работ и съемок, оставляла детей в интернатах, а когда была жива мать, то с матерью.
Теперь положение изменилось. Моя жена должна много работать и детей оставлять не с кем. Всякий раз, когда у нее трудное положение, естественно, необходимо мое присутствие у нее, а я должен и могу бывать у нее после длительного оформления и один раз (максимум два) в году.
Я не хочу переезжать на постоянное жительство во Францию — это вопрос окончательно решенный, а жена моя является, кроме всего, видным общественным деятелем — она президент общества «Франция — СССР» и приносит большую пользу обеим странам на этом посту.
Так что и она не может переехать ко мне по всем этим причинам.
Прошу разрешить мне многократно выезжать к моей жене, ибо иногда требуется мое срочное присутствие у нее и помощь, а я всякий раз должен оформляться, и это вызывает невроз и в театре, и в кино, и во всех моих других начинаниях.
Я уверен, что право неоднократного выезда решит многие наши проблемы и сохранит нашу семью.
С уважением, Высоцкий. 05.03.1977 г.
Письмо это переправляется в Московский ОВИР со следующим указанием:
«В соответствии с просьбой заявителя разрешаем в порядке исключения установить следующий порядок оформления документов для выезда его во Францию к семье: характеристику с места работы и анкету он должен представлять один раз в год, все последующие поездки должны разрешаться Высоцкому B.C. по его заявлению произвольной формы…»
Больше попыток навсегда перебраться в Москву они уже не предпринимают. Владимир Высоцкий и Марина Влади до 1980 года продолжают жить на две страны, на две столицы.
«Дом хрустальный на горе — для нее…»
Шесть лет ожидания, но зато — какое счастье!
Марина Влади
«Шесть лет ожидания» — это шесть лет жизни в самых разных местах и разных квартирах… Вначале жизнь вместе с Ниной Максимовной в экспериментальном доме по улице Шверника, потом ненадолго в квартире Капитолины Лазаренко — в Большом Каретном переулке… И около трех лет в Матвеевском — надувная мебель и квадрофоническая аппаратура.
Марина Влади: «Семьдесят четвертый год. Возвращение в СССР. Я еду одна по шоссе к Москве и понимаю, что если сейчас что-нибудь сломается или лопнет колесо, одной мне не справиться: машина перегружена так, что напоминает скорее катер — нос задран кверху, а багажник едва не касается земли. На крыше прочно привязана последняя парижская новинка — широченный, почти квадратный матрац «индивидуальная суперпружина» (теперь я смогу спокойно спать, как бы ты ни ворочался), и продавец мне поклялся, что в пластиковом чехле эта штука отлично доедет на крыше. Рядом со мной как раз остается место, чтобы положить карту, документы и корзинку с бутербродами и растворимым кофе. Сзади чего только нет: посуда, специи, туалетная бумага, пластинки и кассеты, выключатели, штепсели, провода и всякая другая мелочь. Наконец мы въезжаем в свою квартиру. <…>
Но вот я в Бресте. Мы бросаемся друг к другу. Как давно мы не виделись! Я не могу наглядеться на тебя. Ты крепко обнял меня и будто боишься отпустить… В это время таможенники успели уже разобрать пол багажника. Взглянув на стоящие на асфальте кастрюли, чайники, абажуры, ты вспоминаешь о квартире и сообщаешь мне, что воду еще не включили и окна пока не застеклили, поэтому нам придется немного пожить у друзей. Ничего! Все в порядке. Шесть лет ждали — что уж теперь! Еще подождем. И вообще я давно дала себе слово не расстраиваться по пустякам. Я беру себя в руки и энергично улыбаюсь…»
«Пожить у друзей…» — то есть в квартире Ивана Дыховичного: «Они приехали ко мне, потому что негде было жить. Володя позвонил из Парижа, что они приедут такого-то числа. И когда во двор въехал «мерседес», в котором сидела Марина, а на крыше был прикреплен матрац — он был даже не двуспальный, а трехспальный! — и вылез Володя в красненькой рубашечке и они стали тащить матрац ко мне… это был страшный момент, потому что в нашем доме жили люди, в основном пенсионеры, которых вообще раздражала любая живая жизнь. И когда они увидели это, я понял, что это все! На меня были написаны анонимки во все существующие организации, включая Красный Крест. А у Марины тогда был период, когда она очень легко, даже фривольно одевалась… И утром, когда она проходила мимо этих людей и весело говорила: «Привет!», они роняли свои ручки».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});