Владислав Дорофеев - Принцип Прохорова: рациональный алхимик

ГЛК «Роза Хутор» начинает отсчет с 2003 г. Проект изначально предполагал строительство спортивно-туристического комплекса в районе Красной Поляны, эко-курорта, построенного на уровне современных мировых стандартов.

Свою миссию учредители видели в том, чтобы создать инфраструктуру для спорта и отдыха, при этом привлечь специалистов для обслуживания всего комплекса, что потребовало бы создания новых рабочих мест. Ну и конечно, в числе главных целей – появление еще одного курорта в регионе, что поможет сбалансировать поток туристов в течение года, а также создать условия для развития сопутствующих отраслей бизнеса (общественное питание, сфера услуг, транспорт и др.).

По свидетельству Владимира Потанина, идея строительства горнолыжного курорта оформилась во время чемпионата мира по горнолыжному спорту в Австрии. В то время президент Владимир Путин находился там с визитом – и австрийский президент, и канцлер пригласили его покататься на лыжах. Путин, в свою очередь, пригласил Владимира Потанина и еще нескольких людей с ним за компанию. В процессе времяпрепровождения и зашел разговор на тему: а почему у нас такого горного чуда нет? Хорошо бы… С тех пор все и закрутилось.

Прохоров с Потаниным учредили «Розу Хутор». В помощь в составлении проекта пригласили канадских специалистов, которые вскоре заявили, что район Красной Поляны является лучшим в мире неосвоенным местом. Изначально инвестиции в проект предполагались в $100 млн, затем вышли на $300–350 млн, а после известия, что Сочи будет принимать Олимпиаду, проект вырос до $1,5 млрд. ГЛК «Роза Хутор» с тех пор стал одним из центральных объектов будущей Олимпиады. МОК принял решение по размещению фристайл-трассы и горной Олимпийской деревни на территории «Розы Хутор».

Как и многие другие компании, ведущие олимпийское строительство, «Роза Хутор» получила кредит от ВЭБа, размером до $750 млн сроком на 15 лет.

Предполагается, что по завершении строительства курорт будет иметь 18 подъемников, горнолыжные трассы общей протяженностью около 80 км на высоте от 575 до 2320 м над уровнем моря, общий перепад высот – 1745 м. Максимальная пропускная способность комплекса составит 10 500 чел/день, пропускная способность трасс – 9500 чел/день. Строительство будет осуществляться в три этапа.

ЗАО АПК «Агрос» – аграрная компания «Интерроса», была создана в 2001 г., однако так и не смогла продемонстрировать выдающиеся результаты. Сначала компания свернула трейдерские зерновые операции и лишилась практически всех своих элеваторов. Затем потерпела неудачу в борьбе за рынок колбас, а впоследствии и за рынок макаронных изделий. И это при том, что головная компания вкладывала в этот бизнес весьма приличные деньги – на развитие изначально было выделено $100 млн, и начинала компания не с нуля, а на основе государственных компаний «Росхлебопродукт» и «Контракт-Холдинг», которые выкупил «Интеррос». Изначально планировался быстрый вывод «Агроса» на IPO, но планы не сработали.

В начале 2001 г. Александр Хлопонин избран губернатором Таймырского (Долгано-Ненецкого) автономного округа. Освобождается место начальника «Норникеля».

В июле 2001 г. Прохоров становится генеральным директором и председателем правления ОАО «Горно-металлургическая компания “Норильский никель”» (по сути, преемница РАО «Норильский никель»).

Именно тогда «Норильский никель» стартует в клуб мировых лидеров рынка цветной металлургии. И во главе этого рывка встанет Михаил Прохоров.

Глава 4. «Ужас, летящий на крыльях ночи». Норильский никель – звездный час тандема

«Лучше бы он был маленький и страшненький, но платил бы больше!» – возмущались рабочие «Норникеля».

Немного истории. 4 ноября 1989 г. Совет Министров СССР принял постановление о создании «Государственного концерна по производству цветных металлов “Норильский никель”», в который вошли передовые на тот момент советские предприятия, – Норильский комбинат, комбинаты «Печенганикель» и «Североникель», Оленегорский механический завод, Красноярский завод по обработке цветных металлов и НИИ «Гипроникель» в Санкт-Петербурге.

Лихие 90-е сотворили почти невозможное: превратили промышленные гиганты в загнивающие производства, на которых висели огромные долги (на «Норникеле» к 1995 г. – порядка $2,5 млрд), люди не получали зарплату, а продукция сбывалась полубандитскими посредническими путями.

30 июня 1993 г. Указом Президента Российской Федерации «Государственный концерн по производству драгоценных и цветных металлов “Норильский никель”» был преобразован в «Российское акционерное общество по производству драгоценных и цветных металлов (РАО) “Норильский никель”».

В 1994 г. в результате акционирования предприятий РАО «Норильский никель», часть акций была передана трудовому коллективу, часть выставлена на реализацию на чековых аукционах.

В федеральной собственности оставалось 38% (51% голосующих) акций, т. е. контрольный пакет, который в ноябре 1995 г. был выставлен на залоговый аукцион, по результатам которого держателем контрольного пакета за $270 млн стал ОНЭКСИМ Банк (формально – ЗАО «Свифт»).

Впоследствие будет много споров, исследований и расследований на тему, насколько честными и правильными были те решения по залоговым аукционам. И много историй про потенциальных покупателей, готовых заплатить на залоговых аукционах больше денег, но не допущенных к конкурсу.

Есть источники и мнения, указывающие как на законный характер приватизации «Норникеля», так и на незаконный. К первой категории относится, например, доклад Счетной палаты от 2000 г., который готовился более трех лет (1997–2000 гг.). По результатам работы Палаты было установлено, что, учитывая огромные долги и высокие социальные обязательства по «Норникелю», цена за него заплачена адекватная.

Любопытствующие могут ознакомиться с другой точкой зрения: например, в книге бывшего заместителя Председателя Счетной палаты РФ Юрия Болдырева «О бочках меда и ложках дегтя», указывается, что на момент проведения залогового аукциона, «Норникель» имел годовую прибыль в размере $1,5 млрд, рентабельность производства – более 70% и запасы руд на 100 лет, – а все это, по его мнению, стоит гораздо больше, чем заплаченная цена. Кроме того, Юрий Болдырев утверждает, что знаком с целым ряд фактов, говорящих о притворном характере сделок с залогово-кредитными аукционами.

В 1996 г. министр экономики РФ Евгений Ясин в своем письме (не открытом для печати) в адрес премьер-министра России Виктора Черномырдина рекомендовал отменить конкурс по «Норильскому никелю», «поскольку он крайне несправедлив».

«В 90-е годы меня и моих партнеров обвиняли в том, что мы купили “Норильский Никель” за цену, которая была ниже его реальной стоимости. На самом деле, мы искали партнера, так как нам не хватало капиталов. Западные бизнесмены считали эту операцию слишком рискованной. Сумма долгов превышала цифру годового оборота. А сегодня все об этом забыли. Не хотелось бы в миллионный раз осуждать и обсуждать тему залоговых аукционов, это ход нашей истории, и не исключено, что без частных собственников, которые были заинтересованы в долгосрочном развитии своего предприятия, все советские заводы и предприятия вообще исчезли бы с лица Земли. А может и не исчезли. Но на тот момент все они были явно в плачевном состоянии, “Норникель” в том числе» [19], – вспоминает Михаил Прохоров.