Жак Тати - Rammstein: будет больно

После признания столь авторитетного режиссера, у Rammstein стали налаживаться отношения с прессой (правда, с зарубежной). Вдохновленные нежданным интересом со стороны американской публики, ребята предприняли единственную попытку отказаться от немецкого языка в пользу английского. Это привело к неожиданным и комическим последствиям. Готовясь к первым заокеанским гастролям, Тилль перепел на родной для американцев язык несколько композиций с нового альбома. Американские диджеи просто отказывались крутить англоязычный вариант, отдавая предпочтение первоначальному, немецкому. Оливер: «К сожалению, когда наши песни со второго альбома перевели на английский, они потеряли свою таинственность. Если не знать хорошо немецкий, вы не поймете, что мы хотим сказать. Знание немецкого необходимо, чтобы увидеть, насколько хороши наши тексты, а они и вправду хороши».

В конце сентября 1996 года на «Берлинской арене» состоялось первое грандиозное по тогдашним меркам концертное шоу группы под названием «100 Jahre Rammstein» («100 лет Rammstein») с участием специально приглашенных гостей, в числе которых были Моби, Бобо и Berlin Session Orchestra. На концерте состоялась церемония учреждения официального фан-клуба группы и его интернет-страницы (www.rammstein.de).

Концерт ознаменовал начало сотрудничества группы с целым рядом интереснейших и талантливейших людей, которые в дальнейшем немало повлияли на визуальную сторону творчества группы. К их числу, прежде всего, стоит отнести австрийского фотографа и художника Готтфрида Хельнвайна, который занимался оформлением сцены для концертов группы (его фантазией, например, созданы «Чужие» из одноименного фильма), и художника-постановщика, дизайнера Герта Хоффа, который тогда помог ребятам со световым оборудованием.

«Тоска»

В ноябре 1996 года музыканты приступили к записи второго альбома «Sehnsucht» («Тоска»), который вывел группу на вершину музыкального Олимпа.

Запись проходила на Мальте в «Temple studios» под руководством шведского продюсера Якоба Хеллнера. Для начала — о текстах, которые, как всегда, были написаны Тиллем. В них заметно более поэтичное и витиеватое развитие типичных жутковатых раммштайновских сюжетов и даже появление элемента лиричности — от символичных картин («Под пупком, в зарослях, ждет уже белая мечта. И стряхни мне листву с дерева…») до провокационных высказываний («Нагнись, отверни от меня свое лицо. Твое лицо мне безразлично»). Название альбома выбрано участниками коллектива не случайно. Слово Sucht (мания, влечение) как часть названия красной нитью проходит через все песни альбома. Как всегда, влечение это не простое, а, по определению автора, «в крайних формах». Хороший пример — заглавная композиция «Sehnsucht» («Тоска»):

Дай мне твоей слезой скатитьсяЧерез подбородок в Африку,Снова в чрево львицы,Которое когда-то было моим домом,Между твоими длинными ногами,Ища прошлогодний снег,Но снега здесь больше нет…

Песни Rammstein вызывают разные, порой противоречивые ассоциации. Это хорошо видно на примере песни «Klavier» («Пианино»):

Вы говорите мне:Открой эту дверь!Любопытство становится криком:Что бы это могло быть…За этой дверьюСтоит пианино,Клавиши в пыли,Струны расстроены…За этой дверьюОна сидит за пианино,Но она больше не играет,Ах! как давно это было!…Она сказала мне:«Я останусь с тобой навсегда»,Но это было лишь видение,Что она играет для меня одного,Я лил ее кровьВ огонь моей ярости,Я закрыл дверь,Чтобы меня не спрашивали о ней…

Тягостная атмосфера этих строчек напоминает страшные фильмы Хичкока. По словам Тилля, в тексте речь идет о мыслях и чувствах убийцы: «„Klavier“ — моя любимая песня на диске. Над текстом я работал два года, начав с беззаветно романтического, любовного стихотворения, посвященного учительнице музыки, и потом развив его в гротеск и сюрреализм».

Композиция «Buck dich» («Нагнись») повествует о садомазохизме. Кристоф: «В текстах Тилль рассказывает очень интимные вещи о своем внутреннем мире. А садомазохизм — его конек. Все остальные хотя и считают эти темы интересными, но не особо в них разбираются». Однако за кажущимся садомазохистским примитивизмом этой песни внимательный раммштайновед сможет разглядеть скрытый смысл, который на самом деле присущ даже самым на первый взгляд жутковатым и бездумным творениям Rammstein. Тилль: «К написанию этого текста меня побудил фильм, потрясший до глубины души. Один „мешок с деньгами“ хочет испытать полное удовлетворение от всего, что связано с сексом. Но безуспешно, потому что единственное чувство, которое действительно наполняет человека, — желание любить и быть любимым — нельзя купить за деньги».

Другая композиция с альбома «Sehnsucht» называется «Tier» («Зверь»):

Что делает мужчина?Что делает мужчина?Который подобен зверю?Он пойдет к своей дочери,Она красива и молода,И как собака вцепится в нее,Соединяясь плотью и кровью…

Эта песня о насилии в семье, насилии над детьми. Тилль: «Когда мужчина насилует ребенка, он становится на одну ступеньку со зверем. Инцест, насилие, сексуальные домогательства — самые отвратительные преступления. Меня эта тема очень задевает».

Что ты делаешь?Что ты чувствуешь?Кто ты?Всего лишь зверь!

Тилль: «Я был потрясен, когда услышал об изнасилованных девочках в Бельгии, которые были убиты. У меня у самого есть дочь. Не знаю, что бы я сделал, случись такое с ней».

Песню «Bestrafe mich» («Накажи меня») из-за двусмысленности текста многие рассматривают как дешевый садомазохизм:

Накажи меня…Накажи меня…Солома будет золотом,А золото будет камнем…Твое величие делает меня маленьким,Ты должен быть моим судьей…

На самом деле эта песня знаменательна тем, что ярко иллюстрирует сложные и запутанные отношения человека — и прежде всего самого Тилля — с Богом.

Кристоф: «Я не хотел бы оказаться в шкуре Тилля: его душу терзают сомнения и противоречия, он в равной степени моралист и чудовище».

Тилль: «Я думаю, что Бога нет. А если он есть и фактически допускает все несчастья на этой земле, тогда он должен наказать меня вместе с другими страдающими. Я не стану молиться такому Богу».

Песня «Alter Mann» («Старик») — глубокомысленная философская притча с лирическими картинами, которых от Rammstein никто не ожидал: