Виталий Люлин - Когда усталая подлодка...

Мы в гостинице и не нуждались. Поселились на плавбазе, установили теплые и дружественные взаимоотношения с ее постоянными жильцами, крысами и тараканами. Команда плавбазы восприняла нас,  как и положено противолодочникам. Без особой заинтересованности к нам, но с большой любовью к тому, что и где у нас плохо лежит. Чистюли! Мигом всё прибирали и бесследно.

Изучив бегло все достопримечательности альма-матер, мы воткнулись в созидательный процесс оборудования системы аварийного расхолаживания реактора.

Реактор сконструировали для безаварийной работы, а он, сука, стал выпендриваться. Начал с «К-19», и не сулил спокойной жизни на других атомоходах. То на одном намекнет, то на другом.  Устали все это прикрывать ладошками тайны, да и решили аварийно смандячить резервную систему расхолаживания аварийного реактора, которую должны были предусмотреть изначально. О гондоне мы вспоминаем не до того, а после того,  как закапает с конца.

Судоверфи

Судоверфей в Северодвинске две. Одна — главная, которая клепает новые корабли. А вторая, как СТО для автомобилей. Ремонтирует и модернизирует гарантийную технику. Первая — СМП (Северное машиностроительное предприятие), гонит план по валу и срывает аплодисменты. Вторая — «Звездочка», разгребает завалы брака, конструктивных недоделок и переделок, и собирает шишки. Всё, как у людей. Кому вершки, а кому и корешки. На СМП давно уже пропили премию за «К-16»  и закусили ее пряниками орденов. Попытались ее спихнуть на «Звездочку». Но та была в такой запарке с разгребанием завалов в гарантийной технике, что среди «эластичных хвостов», ошвартованных бортами к ее стенкам, не оказалось и дырки, в которую можно было бы воткнуть нос или корму «К-16». Но и на СМП — пора аврала. Осень на дворе. Заводские испытания новых «хвостов». План трещит, а телефонные трубки краснеют от руководящего гнева: «Давайте план! Любой ценой!…» Через месячишко-другой трубки заревут боевыми трубами: «Даешь сверх плана!» Вот под это и приняло нас СМП.

Аварийную систему расхолаживания реактора на «К-16»  делали в третью смену. Весь рабочий день экипаж трудится на корабле по своему плану, ночью — минимум полэкипажа в заложниках на своем корабле. У третьей смены. Корабль флотский. За его живучесть головой отвечает командир. Ухари третьей смены собраны изо всех закоулков, с квалификацией жэковских сантехников и с теми же замашками. Неудачники производственного цикла. То ли дело — передовики. Утречком, раненько, как полноводная река первомайской демонстрации, текут по улице Ленина к проходной судоверфи. Растекаются по цехам и эллингам  и мантулят плановую продукцию. До посинения. В семнадцать тырят из покрасочного цеха посуду (поэлитиленовые кульки) и через проходную, кипящей волной выплескиваются на улицу Первомайскую. С лозунгами на устах:

«Вперед! Заре навстречу!

Товарищи,  в борьбе

Локтями и кульками

Проложим путь себе!»

Шлепают к магазину «Заря». Затаривают кульки по пристрастиям. Кто чешским пивом, но большинство — «Солнцедаром». Рассаживаются на длиннющей трубе теплоцентрали, как ласточки на проводе, и начинают неспешные разговоры про заводской план и укрепление обороноспособности страны.

Кульки объемистые, задушевность безмерная. Одолев содержимое кульков, растекаются-расползаются по жилому микрорайону. В теплое время года  иные  прямо под трубой и почивать изволят.

Некоторые, из наиболее сознательных, могут, передохнув под трубой теплоцентрали, броситься на амбразуру третьей смены. С этой говорливой и бесшабашной публикой надо было держать ухо востро. Модернизация со скрипом, но продвигалась. После ночного бдения в прочном корпусе  прошвырнусь на отдых, с заходом в «Беломорочку», да и снова креплю боеготовность. Каторга весьма способствует перевоспитанию. К завершению ремонта  командир и замполит подписали «Акт» о восстановлении меня в правах беспорочного коммуниста и старшего лейтенанта. Стал я старлеем второго срока носки.  Залатал дырки на погонах, а вот обмыть это дело не успел. Выпихнули нас с фабрики.

На флот ушли с чистой совестью.

А вот как я  дорос до командира — рассказ особый.

Комбриг

Ура-губа. Апрель на исходе. На пороге окончание зимнего периода обучения и начало Полярного дня. Морозы и снегопады слабеют под ласками мурлыки-весны. Журчат ручьи, обнажая зимние накопления всякой дряни на территории бригады подводных лодок. Вместе с ясными солнечными днями вот-вот нагрянет хмурая инспекция штаба флота с проверкой бригады. Комбриг всем своим хребтом чувствовал, что пришедшая весна и теплынь разлагающе действуют на подчиненные ему морские души.

«Надо взбодрить народ, иначе оборзеет» — решил он.

Объехав с командиром бербазы все «хозяйство», осмотрелся, да и слегка вздул оного:

— Доложи-ка мне, милок, чем же ты два месяца занимался, пока мы торчали в завесах? По бабам шлялся? А база зарастала дерьмом? Не гневи меня и не понуждай к тому, чтобы я причесал тебя по полной программе. Три дня ударно-коммунистического труда, и база должна сиять, как весенняя сосулька! Как леденец! Понял?…

— Трудновато будет слепить из дерьма конфетку, но мы постараемся… — бурчит командир базы.

— Да уж, расстарайся… Подводнички помогут.

Вернулся в штаб, на свой береговой КП. Спустил «пары» на штабных офицеров. Выслушал рекомендации своих замов (начштаба, начпо и офицера ОУС), больших знатоков берегового обустройства войск, да и собрал командиров «эсочек». Встрепенуть и нацелить.

— «Зима прошла, настало лето. Спасибо партии за это» — так говорит наш начпо, а вот мне благодарить отцов-командиров пока не за что. Сходит снег и отовсюду вылезает бардак, показывая нам замусоленный кукиш. Только что гондоны не валяются по всей территории бригады, как в жилом городке. Глаза бы мои не глядели! А как перемещаются экипажи от казарм к своим лодкам у причалов? Табуны пленных или рабов, гонимых на галеры! Только строевая подготовка и неустанная работа на объектах способны бестолковку моряка удержать на истинном курсе. Я вставлю всем в башку по прибору Обри (прибор Обри — гироскоп, обеспечивающий ход торпеды на цель), или моржовую кость куда надо. Но образцовый порядок будет! Отныне, с восхода и до захода Солнца — вылизывать объекты, как леденец. С удовольствием и не переставая. Переходы на лодку и обратно совершать по-экипажно, строго по распорядку и под барабан. Одиночек комендант будет отлавливать и расстр… сажать в кутузку. У кого есть ко мне вопросы? — иерихонским басом пропел свою установку комбриг.