Машина Времени. Полвека в движении - Михаил Михайлович Марголис
«Я был у Мелик-Пашаева в тот вечер, когда Макар сказал: «Ребята, я ухожу из группы. Все, кто хочет присоединиться ко мне – милости прошу. Это не касается только Сергея Кавагоэ», – говорит Фагот. – А получилось, что с Кавой ушел и Маргулис. Почему? Это загадка. Но, в общем-то, Гуля есть Гуля… С Макаревичем остались Ваник, я, ну и Наиль Короткин с Заборовским. В тот момент я, наверное, был самым близким другом Макара».
«Разругавшись с Кавагоэ, я был уверен, что Маргулис останется со мной, и мы найдем нового барабанщика, – рассказывает Макаревич. – Но Женя свалил. Я оказался фактически один. Правда, вскоре повстречал на улице Кутикова, которого не видел довольно давно. Как-то мало времени для общения у нас находилось, пока он играл в «Високосном лете». А тут встретились на Тверской. «Привет! – Привет! Чего такой грустный? – спросил меня Саша. – Да вот такая хуйня произошла, – отвечаю, – группа разбежалась. И тут он говорит: «Да все нормально. Давай возьмем Валерку Ефремова и еще одного парня, Петю Подгородецкого, он на пианино играет, и восстановим «Машину». Я поинтересовался, что значит – возьмем, если они все при деле – в группе играют? Кутиков объяснил: «У нас в «Високосном лете» тоже развал. Народ уходить собирается, возможно, команда перестанет существовать». А мы с «Високосным летом», как Майк с БГ, по одним и тем же сейшенам катались, друг друга хорошо знали. В общем, предложение Саши я принял. И как только начали репетировать в новом составе, из меня поперли песни, что вполне объяснимо. До этого я взаимодействовал с людьми, которых знал много лет, и наперед представлял каждую следующую ноту, которую они сыграют. А тут все исполнялось чуть-чуть по-другому, и это страшно подстегивало, в частности, к написанию песен. Это как новую гитару купишь, она звучит чуть иначе предыдущей, и ты вдруг лучше играть начинаешь.
Скоро у нас в репертуаре появились «Право», «Свеча», «Кого ты хотел удивить?», «Будет день». Я понял, что ничего не погибло, а наоборот, начинается подъем «Машины», и надо делать новую программу».
Кава, конечно, жутко конфликтный человек был, ни с кем не сходился. После каждого концерта от него какой-то негатив шел. Всегда был чем-нибудь недоволен. Претензии адресовались в основном Макару.
Глава 9
Враги или друзья?
Один разругался, другой пресытился. Вроде все очевидно.
А ГУЛЯ И КАВА ПОШЛИ К ДАВНЕМУ ДРУГУ – ЛЕШЕ РОМАНОВУ. МАРГУЛИС ВОСПОЛЬЗОВАЛСЯ УЛЬТИМАТУМОМ МАКАРА, КАК УДОБНЫМ ПРЕДЛОГОМ. «ЗА ЧЕТЫРЕ ГОДА Я ПРЕСЫТИЛСЯ «МАШИНОЙ»
Захотелось найти новые возможности. Почувствовал, что многое упустил. Скажем, мимо меня просвистело время панка. Пока мы там, в 1976-м, на репетициях на одной струне играли «Дом восходящего солнца», придумывали песню «Марионетки», в мире уже вовсю «Секс Пистолз» колбасили «God save the Queen». Понимаешь? А нас это как-то миновало. Я неожиданно увлекся совершенно другой музыкой. Начал слушать джаз, странный джаз-рок, «черную» музыку. И продолжать то, что делает «МВ», мне стало не в кайф».
Один разругался, другой пресытился. Вроде все очевидно. Но Романов, тем не менее, сильно удивился, когда Маргулис и Кавагоэ позвонили в дверь его квартиры. «Прямо с порога они поинтересовались: нет ли у меня каких-нибудь своих песен? – вспоминает Алексей. – И предложили создать группу, поскольку они ушли из «Машины». Никто особо сор из избы не выносил, и я еще ничего не знал о распаде «МВ». Тем более только вернулся с военных сборов, куда меня отправили после института.
Постепенно услышал кое-какие версии кризиса «МВ», но все равно ситуация казалась странной. Дележки денег или чего-то подобного между «машинистами» вроде не было. А «чесала» группа тогда уже – будь здоров! Концертов им хватало, и смотрелись эти выступления почти ритуальным действом. «Машинисты» стали хорошо играть, звучали современно. Тусовка на сейшенах была свежая, не гламурная, а хипповая. Атмосфера царила дружелюбная. Никаких наездов, драк или чего-то подобного не происходило. Максимум, что могло стрястись – вмешательство милиции, но и то – редко.
А что мог предложить я? Ладно, сказал Каве с Женей, если хотите – давайте попробуем. Только у нас же ни базы, ни инструментов. Разве что дома есть пианино и 12-струнная гитара. Надо придумать какие-нибудь аранжировки. А у Кавы, видимо, уже созрела стратегия: сделать то же самое, что когда-то сделала «Машина»: записать более-менее качественно десяток вещей и на бобинах разбросать по всей стране по студиям звукозаписи. Японцем, мне кажется, всегда двигало честолюбие. Понятно, что это свойство любой артистической натуры, но в нем оно было особенно развито».
Пока на флэту у Романова закладывался фундамент будущего «Воскресения», у «МВ» в мае 1979-го в студии ГИТИСа состоялась первая репетиция в новом составе: Макаревич – Кутиков – Ефремов— Подгородецкий. Именно этот квартет закрепил звездный и профессиональный статус «МВ». Буквально за несколько месяцев группа выстрелила очередью главных своих нетленок: «Поворот», «Скачки», «Синяя птица», навсегда рассталась с андеграундом и транзитом через скитальчески-непутевый гастрольный Театр Комедии прибыла к месту длительной службы – в Росконцерт.
Уход «машинистов» в профессионалы, безусловно, поворотный этап в их судьбе. Александр Кутиков, например, заявляет предельно конкретно: «Для меня история «Машины» делится так: до Росконцерта и после».
Переход в «МВ» Кутикова и особенно Валерия Ефремова (он то прежде с Макаревичем не играл) – коллизия не менее занятная, чем расставание с «Машиной» Кавагоэ и Маргулиса. Для меломанов той поры арт-роковое «Високосное лето», где с Сашей и Валерой играли крутейшиий по советскому рейтингу гитарист Александр Ситковецкий (будущий создатель «Автографа») и молодой, азартный, перспективный Крис Кельми, котировалось даже выше «Машины Времени». Точнее, «МВ» считалась «народной группой», а «Високосное лето», так сказать, для эстетов. Пусть все происходило до зачатия отечественного шоу-бизнеса, и обе команды даже филармонической пропиской еще не обладали (то есть формально считались любительскими коллективами), у скептиков закралось подозрение: не за лучшими заработками ли отправились в «Машину» Ефремов и Кутиков? Это было заблуждение, ибо в «МВ» они попали в кризисный момент, когда далеко не
