Екатерина Глаголева - Вашингтон

В середине марта из страны Огайо дошли слухи, что отряд французов быстро продвигается к «развилке»; обеспокоенный Динвидди приказал Вашингтону немедленно выступить в поход, дав ему самые широкие полномочия. В целом ему следовало придерживаться оборонительной стратегии, однако, если французы вздумают возводить военные сооружения на английской территории, он был вправе вступить в бой, захватывать пленных, а в случае сопротивления — убивать.

Второго апреля 1754 года отряд из 160 новобранцев побрел по направлению к Огайо. Дорогу приходилось прокладывать самим, обоз тянулся сзади, сильно запаздывая. И всё же Вашингтон впервые чувствовал себя настоящим командиром.

Через три недели пути, в том месте, где в Потомак впадает Уилс-Крик, в лагерь Вашингтона примчался гонец с ужасной новостью: французы десантировались у «развилки Огайо», принудив сдаться англичан, которые строили там форт; захваченное ими укрепление, занимавшее стратегическое положение, переименовано в форт Дюкен. Несмотря на то что Полукороль со своими воинами пришел на помощь англичанам, их было слишком мало; что могли сделать 34 британских солдата против тысячи французов, прибывших на 360 лодках и каноэ, да еще и с восемнадцатью артиллерийскими орудиями?

Как только эта новость облетела лагерь, у необстрелянных солдат душа ушла в пятки. Вашингтон изо всех сил пытался их подбодрить, чтобы предотвратить массовое дезертирство. Он встретился с Полукоролем и уверил его, что их небольшой отряд — только авангард, а сзади движется «бесчисленное множество наших воинов с большими пушками, провизией и боеприпасами». Разумеется, это был обман, полковник Фрай вел с собой чуть больше сотни солдат.

Надо было действовать, причем быстро. Вашингтон взял на себя смелость написать вице-губернатору Пенсильвании Джеймсу Гамильтону и губернатору Мэриленда Горацио Шарпу, прося о подкреплении. Прекрасно понимая, что такие «шишки» вряд ли воспримут всерьез обращения 22-летнего юнца, он тщательно продумал их. «Прежде всего прошу Ваше превосходительство простить мне мою дерзость, поскольку не имею счастья находиться в числе Ваших знакомых», — писал он Шарпу. Но дальше он в ярких и образных выражениях побуждал губернатора к активным действиям, предрекая, что нынешнее столкновение «выведет нас из спячки, в которую мы впали, и возродит в каждом свободнорожденном англичанине героический дух, чтобы утвердить права и привилегии нашего короля». И Мэриленд, и Пенсильвания прислали войска.

(Как раз в мае 1754 года в «Пенсильвания газетт» была опубликована политическая карикатура, нарисованная Бенджамином Франклином, заместителем главного почтмейстера колоний, под названием «Объединиться или умереть». Она изображала змею, разрезанную на восемь кусков: Новая Англия, Нью-Йорк, Нью-Джерси, Пенсильвания, Мэриленд, Виргиния, Северная и Южная Каролина, и призывала правительства разрозненных британских колоний объединиться для борьбы с общим врагом — французами.)

Защищая интересы короля, Вашингтон не забывал и о своих собственных. Колониальный совет назначил офицерам из числа американских колонистов жалованье ниже, чем получали офицеры регулярной британской армии. В середине мая Джордж отправил Динвидди возмущенное письмо: «Позвольте мне тогда служить на добровольных началах. Я с величайшим наслаждением приложу все силы для похода, получив в награду лишь удовлетворение моей страны. Но подвергать себя опасности, пробираться через леса, утесы, горы ради тени жалованья — я бы предпочел тяжелый каждодневный труд землепашца, в поте лица своего добывающего свой хлеб, чем служить на таких постыдных условиях». Динвидди прислал раздраженный ответ, где высказывал удивление, что молодой человек, на которого он «возлагал столь большие надежды и ожидания», донимает его «необоснованными жалобами». Честно говоря, отказ от жалованья на тот момент мог быть лишь красивым жестом; Вашингтон понимал, что не настолько богат, чтобы содержать себя во время похода…

Вечером 24 мая пришли неприятные новости: французский отряд пересек реку Югиогени в 18 милях от лагеря англичан. Вашингтон решил занять оборону в Грейт-Медоуз (Больших Лугах) (неподалеку от нынешнего Юнионтауна в Пенсильвании) — глухом, заросшем сочной травой месте, оправдывавшем свое название. По его приказу солдаты вырубили все кусты, чтобы не заслоняли обзор.

Неподалеку находилась хижина Кристофера Гиста. Как-то ночью к нему нагрянули полтора десятка шумных французских солдат, грозя убить его корову и разнести дом в щепки. В ту же ночь часовые, выставленные Вашингтоном, услышали какой-то шорох. Не зная, то ли это французы, то ли дезертиры (из лагеря сбежали шесть человек), они принялись стрелять наудачу в темноту. С тех пор, ложась спать, солдаты клали рядом с собой мушкеты.

Полукороль подтвердил, что лагерь французов находится в семи милях от англичан. Они продолжали устраивать вылазки. Вашингтон решил сам изловить этот летучий отряд неприятеля.

Было новолуние, лес затопил чернильный мрак, лил дождь. Ведомый Полукоролем Вашингтон ощупью продвигался вперед по узкой тропке, за ним гуськом, натыкаясь друг на друга, шли 40 солдат; семеро заблудились, их потом так и не нашли.

Ранним утром 28 мая Полукороль, двигаясь бесшумно, словно призрак, отвел «бледнолицего брата» в потайное место в узкой горной долине, со всех сторон закрытой утесами. Там стояли палатки трех с половиной десятков французов. Укромное место, никаких опознавательных знаков… Вашингтону больше не требовалось доказательств. Всё ясно! Это шпионы! Днем они прячутся здесь, а по ночам бродят вокруг нашего лагеря, выведывая и разнюхивая!

Индейцы тенями рассыпались по горам, перекрывая французам пути к отступлению, а Вашингтон во главе своего отряда храбро пошел на них в лоб, подставляя себя под удар. Увидев, что окружены, французы схватились за оружие и принялись беспорядочно стрелять. Начальник английского отряда отдал приказ открыть ответный огонь. Его солдаты дали два быстрых и четких залпа. Потеряв десять человек убитыми, французы поняли, что оказались в ловушке, побросали мушкеты и сдались. Потери Вашингтона составили только четыре человека — трое раненых и убитый. Бой продолжался не больше четверти часа.

Неожиданно обнаружилось, что среди французов находился посланник с поручением, аналогичным миссии, какую в свое время исполнил Вашингтон. 35-летний Жозеф Кулон де Вилье, господин де Жюмонвиль, имел при себе ультиматум к англичанам немедленно освободить страну Огайо. Он начал зачитывать это послание, но тут Полукороль выскочил вперед, снес ему полчерепа своим боевым топором, погрузил руки в теплый мозг своей жертвы, разбрасывая бледно-розовые ошметки, а затем снял скальп. По этому сигналу индейцы набросились на уцелевших французов, били раненых по головам и снимали скальпы. Вашингтон им не мешал: индейцы еще пригодятся, лучше иметь их среди своих друзей, чем среди врагов.