Отто фон Бисмарк - Мысли и воспоминания. Том I

Ваше величество совершенно справедливо предполагаете, что я также не ожидаю ничего доброго от централизации, но считаю, что наиболее соответствующей немецкому духу формой государственного развития является поддержание прав, которые союзная конституция обеспечивает отдельным членам Союза, и нахожу вместе с тем, что это самая верная порука против тех опасностей, кои могут угрожать праву и порядку при свободном развитии современной политической жизни. Враждебность, с какой вся республиканская партия в Германии отнеслась к инициативе вашего величества и союзных князей относительно восстановления императорского титула, доказывает, что последнее вполне согласуется с монархическо-консервативными интересами.

Прошу ваше величество милостиво верить тому, что я почту себя счастливым, если мне удастся сохранить всемилостивейшее расположение вашего величества

«Любезный граф!

В знак признательности за ваши выдающиеся заслуги в деле заключения германских союзных договоров я жалую вас прилагаемой при сем звездой с бриллиантами к имеющемуся у вас нашего дома ордену св. Губерта.

Благодаря главным образом вашему содействию справедливые интересы Баварии были приняты в этих переговорах во внимание, и поэтому вы, любезный граф, можете видеть в этом пожаловании не только акт простой вежливости, но и выражение моего дружеского к вам расположения, на которое вы имеете несомненное право. Орденский девиз — «верность без колебаний» — является также и моим девизом. Бавария, руководясь им, будет искренним союзником Пруссии и гармоническим звеном империи. Выражая еще раз свое постоянно и особливо благожелательное к вам отношение, я шлю вам, любезный граф, мой искренний привет,

неизменно пребывая вашим искренним другом

«Любезный князь!

Мне было бы не только в высшей степени интересно, но и доставило бы живейшую радость побеседовать с вами и лично выразить вам, любезный князь, чувства глубокого уважения, которые я к вам питаю. Гнусное покушение,[721] за неудачу которого я всегда буду благодарить бога, очень плохо повлияло, как я узнал с истинным сожалением, на ваше здоровье, столь драгоценное и для меня, и на ход вашего лечения, так что я не решаюсь просить вас приехать ко мне в горы, где я живу в настоящее время. От всего сердца благодарю вас за ваше последнее письмо, которое меня искренне обрадовало. Я твердо уповаю на вас и вполне уверен, что вы употребите, как вы сказали моему министру ф. Пфрецшнеру, все свое политическое влияние, чтобы в основу нового порядка вещей в Германии был положен федеративный принцип. Да сохранит господь вашу столь драгоценную для всех нас жизнь на много лет! Ваша смерть, точно также как и кончина столь глубоко уважаемого мною императора Вильгельма, была бы большим несчастьем для Германии и для Баварии. Шлю от всего сердца мои наилучшие пожелания, любезный князь, и остаюсь с особым почтением и глубоким доверием

«Киссинген, 10 августа 1874 г.

Всепресветлейший король, всемилостивейший государь,

намереваясь закончить лечение и покинуть Киссинген,[722] я не могу не принести еще раз вашему величеству мою глубочайшую благодарность за все милости, оказанные мне здесь вашим величеством, в особенности за ваше милостивое письмо от 31-го прошлого месяца.

Я глубоко осчастливлен доверием, которое ваше величество высказали мне в этом письме, и всегда буду стараться заслужить его. Порукой этому служат не только мои личные чувства; ваше величество можете вполне рассчитывать и на те гарантии, которые вытекают из самой сущности имперской конституции. Последняя зиждется на федеративной основе, утвержденной союзными договорами, и всякое нарушение конституции означает нарушение договоров. Этим и отличается наша общеимперская конституция от конституции всякой иной страны. Права вашего величества составляют неотделимую часть имперской конституции и основываются поэтому на тех же прочных правовых основах, как все учреждения империи. Германия имеет ныне в лице своего Союзного совета,[723] а Бавария в лице своего достойного и разумного представительства в Союзном совете твердую гарантию против всяких попыток извращения и преувеличения стремлений к единству. Ваше величество можете быть вполне уверены в том, что конституционные права, утвержденные договорами, будут строго соблюдаться и тогда, когда я не буду более иметь честь служить империи в звании канцлера.[724]

С чувством глубокого преклонения пребываю вашего величества всеподданнейшим слугой

«Фридрихсруэ, 2 июня 1876 г.

Ваше величество, как пишет мне барон Вертерн, и в настоящем году милостиво предоставили в мое распоряжение экипаж из королевских конюшен для поездки в Киссинген. Надеюсь, я буду иметь возможность последовать совету врачей и поехать и этим летом для исцеления туда, где я обрел его два года тому назад, как ваше величество изволили милостиво напомнить в высочайшем повелении от 29 апреля.

В Турции дела принимают угрожающий оборот[725] и могут потребовать усиленной дипломатической деятельности, но из всех европейских держав Германия всегда будет в наиболее благоприятном положении и долго или во всяком случае дольше других останется в стороне от тех осложнений, которые угрожают европейскому миру на почве восточного вопроса. Поэтому я не теряю надежды побывать в Киссингене через несколько недель и почтительно прошу ваше величество благосклонно принять мою нижайшую благодарность за милостивое попечение обо мне.

«Я искренно рад, что надежда посетить Киссинген, выраженная в драгоценном вашем письме от 2-го числа сего месяца,, оправдалась.

От души приветствую вас в моей стране и льщу себя приятной надеждой, что ваше столь драгоценное для империи здоровье будет снова восстановлено целебным источником Баварии.

Дай бог, чтобы исполнилось общее желание всех немецких государей о сохранении мира и чтобы вы, любезный князь, могли, таким образом, воспользоваться необходимым для вас отдыхом от напряженной работы и волнующих вас забот.

Целуя руку княгине и посылая вам, любезный князь, самый сердечный привет, остаюсь всегда вам доброжелательным и искренне преданным другом