Принцесса Диана - Боль любви. Мэрилин Монро, принцесса Диана

Я до сих пор поражаюсь, почему ни Чарльз, никто другой не стал препятствовать развитию нашего с Хьюиттом романа. Это было несложно сделать. Мне кажется, Чарльз даже испытал облегчение, ведь теперь нелюбимая жена не требовала от него исполнения супружеского долга, и он мог спокойно исполнять долг любовника.

А еще у меня прекратились приступы булимии! Я всегда понимала, что эти приступы только из-за невнимания, из-за того, что меня не любят, так было в детстве после развода родителей, так продолжалось и после замужества. Чаще всего я мучилась в нелюбимом Балморале, где было хорошо всем, кроме меня.

Поэтому Джеймс Хьюитт стал для меня просто спасательным кругом. Появление у меня Джеймса почти совпало с воцарением в Букингемском дворце беспокойной Ферджи, заставившей даже королеву учитывать ее сумасшедший темперамент.

Это тоже сыграло роль в появлении у меня любовника. Ферджи жила под девизом «К чертям, что обо мне думают!», это сильно повлияло на меня, вынужденную на каждом шагу оглядываться и пытаться предугадать, как поступить, чтобы не вызвать неудовольствия. Причем чем больше я старалась, тем больше именно это неудовольствие и вызывала.

Сара Фергюссон прекрасно ездила верхом, остальные тоже. Я же, в детстве упав с лошади и сломав руку, навсегда запомнила этот страх и боялась даже подходить к красивым и умным животным. Мне требовалось научиться хорошо держаться в седле, пусть не участвовать в скачках, как принцесса Анна, и не охотиться, как наша ротвейлерша, но хотя бы не сидеть, судорожно уцепившись руками за луку и боясь сделать лишнее движение, чтобы снова не вылететь на землю.

Хьюитт мог помочь, он великолепно держался в седле сам и был прекрасным инструктором.

Недавно я попыталась понять, почему ни Чарльз, никто другой не сделали даже попытки помешать нашим встречам с Джеймсом, а ведь прекратить их было легко. Не ради того же, чтобы я научилась ездить верхом? Барри Мэннеки от меня убрали быстро и жестоко, а вот Хьюитта терпели. Может, это было планом королевской семьи? Пусть девочка потешится, только бы не мешала жить своей жизнью?

Когда меня поддерживают и хотя бы немного хвалят, я могу творить чудеса. Под восхищенным взглядом капитана Хьюитта я легко освоила в верховой езде то, что меня всегда пугало, я перестала бояться лошадей! Мне понравилось за городом, я полюбила скакать, стрелять, кричать от восторга!

Случилось то, чего никак не мог добиться от меня Чарльз, – я полюбила сельскую жизнь.

К сожалению, это никак не изменило наших с Чарльзом отношений, даже в бриджах и в седле я не была интересна своему супругу, у него была ротвейлерша.

Но теперь меня это беспокоило куда меньше, у меня был Джеймс Хьюитт. Тогда еще все было хорошо, Джеймс очень понравился моим мальчикам, он тоже помогал им освоиться в седле, немало возился с ними в Хайгроуве, привозя с собой и своего черного лабрадора. Они с визгом носились по газонам или устраивали вместе с нашим телохранителем Уорфом бои подушками. Это было так весело!

Я ожила, меня перестала мучить булимия, после стольких лет непрерывных приступов вдруг почувствовать успокоение… Из неуверенной, мятущейся от ненужности, замученной приступами булимии несчастной особы я быстро превратилась в цветущую, почти роскошную блондинку, с прекрасной фигурой (массаж, диета и упражнения), уверенную в своих силах и своей привлекательности.

С появлением Хьюитта решилось столько моих проблем, что я просто обожала его. Красивый, сильный, всегда готовый помочь и подставить плечо, он был не только отменным инструктором по верховой езде, но и опытным любовником. С ним я поняла, что ничего о физической любви не знала.

Теперь я была опытной любовницей, но моему мужу было все равно, всякие отношения между нами в спальне давно прекращены. Что ж, оставалось обходиться без мужа…

Мы часто ездили к матери Джеймса, проводя у нее иногда по целому дню. Казалось, рядом появился тот самый мужчина из романов Барбары Картленд, который готов не только любить, но и защитить. Я была готова поверить, что принцы на белом коне вовсе не обязательно принцы по рождению, они бывают и простыми капитанами тоже.

Я забыла обо всем, была влюблена и откровенно счастлива. Все было так хорошо…

Мы даже задумывались над возможностью моего развода и последующей свадьбы.

Потом его отправили сначала в Германию, а оттуда в Персидский залив воевать. Я была восхищена своим храбрым воином, писала восторженные письма, полные любви и поддержки. А потом узнала, что он этими письмами хвастает перед сослуживцами. И о моих хитрых посылках тоже рассказывает…

Но самый большой удар меня ожидал впереди.

Осознав, что письма, которые есть у Хьюитта, могут доставить мне немало хлопот из-за его хвастовства, я попросила их вернуть. И лишний раз убедилась, что доверять нельзя никому. Хьюитт пожелал получить за них… 250 000 фунтов. Пришлось согласиться, но когда я уже была готова вылететь в Испанию для передачи денег в обмен на письма (хотя понимала, что он вполне мог сделать копии, скорее надеялась отдать деньги и просто посмотреть в глаза), Хьюитт передумал. Это означало только то, что он нашел более щедрый источник оплаты.

К сожалению, я была права – Джеймс Хьюитт, который клялся мне в любви и верности, продал все мои письма и многое наговорил журналистке и писательнице Анне Пастернак, племяннице известного писателя! Анна быстро написала книгу «Влюбленная принцесса», в которой подробно изложила весь наш с Джеймсом роман.

Не знаю, осознал ли, осознает ли когда-нибудь Джеймс Хьюитт то, какую он совершил подлость? Даже журналистов, не привыкших смущаться ничему, покоробил этот поступок. Хьюитта прозвали «Любовник-Крыса». Что ж, очень похоже.

Книга вышла, правда, не имела ни того успеха, на который рассчитывали ее создатели, ни того резонанса. Британия уже и так знала о Джеймсе Хьюитте и его предательстве, по-моему, даже дивидендов, на которые рассчитывали, тоже не получили. Предательство всегда оплачивалось презрением и фальшивым золотом.

Мои чувства, моя вера в людей были растоптаны, но, к моему собственному удивлению, уверенность в себе осталась. За это все же спасибо Хьюитту – он разбудил во мне меня, разрушил мой собственный кокон комплексов неуверенности и никчемности, он словно поцеловал Спящую красавицу, и я проснулась. Но Хьюитт все равно предатель, и полученные им деньги впрок не пойдут. Зло всегда бывает наказано, а такое тем более.

Удивительно, но следующими мужчинами у меня стали мусульмане. Не думаю, чтобы вера играла здесь роль, просто мужчина-мусульманин относится к женщине несколько иначе. С одной стороны, как хозяин, с другой – как слуга, вернее, защитник. А если этот мужчина умен и хорош собой, получается весьма привлекательный образ.