Барбара Аутланд Бейкер - Арнольд и я. Жизнь в тени Австрийского Дуба

Мы, конечно, понимали, что раз Таннер уже взял след, то статья о моих отношениях с Арнольдом рано или поздно появится в прессе. Так что плохого в том, чтобы самой поведать обо всем газетчикам? Да и как, в конце концов, интервью прессе может повредить публикации книги?

На следующий день после интервью один из моих приятелей так охарактеризовал вышедшую статью за авторством Ти Джея Салливана: «Она просто заполонила всю страницу». Мне стало интересно, что же там журналисты написали про меня, и, обнаружив на одной из страниц свою фотографию, я прочла следующее: «Преподаватель английского языка Барбара Аутленд Бейкер, по всей видимости, была не готова к такому повороту событий…»

Хорошенькое начало – как же тут быть готовой? Лично я ощущала себя, как героиня фильма Flash Dance, которая только что закончила свой чувственный танец и, откинувшись на стул, с нетерпением ждала освежающего душа. Надо сказать, что по сравнению со мной героине фильма повезло значительно больше: она была готова к этому «потопу», а я, в отличие от нее, боялась захлебнуться бурным потоком. Мне пришлось уговаривать себя подольше задерживать дыхание и время от времени всплывать на поверхность, чтобы глотнуть свежего воздуха.

В связи с тем, что я была преподавателем английского языка в колледже, мой номер телефона был опубликован в специальном справочнике, и любой желающий легко мог его найти и позвонить мне. После первых публикаций в прессе недостатка в таких желающих, надо сказать, не наблюдалось, и мне все время кто-то названивал. Повышенный интерес был для меня в новинку, и я постоянно рассказывала мужу, кто на этот раз дозвонился до меня: репортеры, владельцы радиостанций и телевизионных передач. Нужно отметить, что подобное внимание со стороны посторонних людей стало для меня тяжелым испытанием.

Возросший интерес к моей персоне отразился не только на мне, но и на моем муже, которому так и не удалось насладиться своим выходом на пенсию. В один прекрасный момент он был вынужден стать моим персональным поверенным и забросить свои собственные увлечения гольфом и фотографией, к которым так давно стремился. Вместо этого ему пришлось быть одновременно автором, литературным агентом и главным действующим лицом в процессе продвижения моего проекта. При всем при том двое значимых для меня мужчин поддерживали меня во время публикации интервью в прессе, оставляя моему настоящему агенту вопросы согласования моих публичных выступлений.

Однажды во время телефонного разговора с Таннером, состоявшегося после передачи The Post, в которой он рассказал обо мне, я приняла решение стать более общительной и открытой для прессы. В тот момент, когда Таннер сделал несколько реверансов в мою сторону, я ответила ему примерно так:

– Надеюсь, что вы разделяете мои сомнения, ведь мне не хотелось бы, чтобы люди неправильно восприняли мои высказывания, и такое непонятное для меня положение очень нервирует меня!

Адам Таннер проявил искреннее сочувствие, успокаивал и подбадривал меня, но при этом не упустил случая задать вопрос:

– Барбара, почему вы озаглавили свою книгу «Преодолевая Арнольда»? От этого названия веет безнадегой.

Для того чтобы сгладить первое отрицательное впечатление о своей книге, мне пришлось объяснить Адаму, что это название ни в коей мере не обвиняет Арнольда, а лишь показывает, насколько большое влияние он оказал на мою жизнь в период наших отношений и продолжал оказывать даже после расставания. После моих объяснений Адам перешел к более детальным расспросам о том, каково это было – пережить разрыв отношений с Арнольдом и что я при этом чувствовала.

В публикациях, последовавших за моим интервью с Адамом, журналисты стали придерживаться более взвешенной позиции и давали объективную оценку моим мемуарам. По ходу публикаций мне приходилось делать множество пояснений относительно различных хитросплетений карьеры Арнольда. Средства массовой информации не обошли стороной то злосчастное интервью порнографическому журналу Oui, которое Арнольд дал в далеком 1977 году, но я объяснила, что этот его поступок был продиктован исключительно наглостью и чванством, а не порочностью и развратом. Также я опровергла связь Арнольда с нацизмом, которую ему упорно старались приписать на основании того, что его отец служил в немецкой армии во время Второй мировой войны. Надо сказать, что Адам был очень удивлен тем, что бывшая девушка Арнольда достаточно активно его поддерживает, и, насколько я могу судить, моя поддержка не оставила его равнодушным.

Помимо двух уже упомянутых журналистов, я общалась и с другими представителями СМИ, которым давала достаточно пространные и, как мне кажется, не всегда удачные интервью. Так, Джон Циммерман из газеты Contra Costa Times написал достаточно обидную заметку о том, что Арнольд очень плохо воспринимал и не понимал протесты общественности против войны во Вьетнаме. Мне нечего было ответить на подобные выпады, ведь я даже не могла вспомнить, как же на самом деле Арнольд относился к этой войне! Именно в этот момент я поняла, что, попав однажды на страницы газет, ты перестаешь жить своей жизнью и начинаешь играть по чужим правилам.

В другой раз, когда мы всей семьей собрались в одном из укромных местечек Калифорнии, я дала интервью британскому журналисту из газеты New York Daily. Ради этого интервью мне пришлось даже пожертвовать своим личным временем, которое я украла у своих родственников в угоду общения с прессой. Этому англичанину, как и Джону Циммерману, не особенно понравилась моя поддержка Арнольда, которую я демонстрировала во время интервью, и он постарался поскорее закончить наш разговор.

Во время предвыборной кампании ко мне пришел представитель газеты Chronicle of Higher Education и взял у меня интервью как у одного из специалистов в преподавательском составе, имеющего связи среди кандидатов на губернаторский пост. Да и Ланс Уильямс из газеты San Francisco Chronicle показал себя грамотным профессионалом, напечатав взвешенное и объективное интервью об Арнольде. Одним из моментов, который постарался выяснить Ланс, стал вопрос об использовании Арнольдом нелицеприятных высказываний типа «сраные гомосеки» в адрес лиц с нетрадиционной сексуальной ориентацией. Я уверила Ланса в том, что у Арнольда было довольно много друзей из этой среды, а упомянутые выражения он обычно употреблял по отношению к богатеньким гомосексуалистам, предлагавшим бодибилдерам вступить с ними в половую связь за деньги.

Одним из самых запоминающихся стал разговор с командой британской газеты The Daily Telegraph, в состав которой вошли репортер Оливер Пул и фотограф Джон Фримен. Эти ребята были настолько открытыми и с ними было так приятно общаться, что мы с Джоном были рады принять таких замечательных гостей у себя в доме. Помимо того что ребята из британской газеты были веселыми и приятными в общении, они еще и опубликовали в своей газете очень хорошее интервью, в котором особое внимание уделили лидерским качествам Арнольда.