Две Ольги Чеховы. Две судьбы. Книга 2. Ольга Константиновна - Татьяна Васильевна Бронзова
Их развели быстро. Люба не возражала. Молча стояла она перед регистраторшей в загсе, а когда они вышли в коридор, к ним подошла красивая высокая девушка.
– Знакомься, – сказал Лёвушка. – Это Мария Гариковна. Она будет жить с нами. У нее, правда, есть комната в коммуналке, но я там жить не смогу. Если ты желаешь, то можешь с Андрюшей переехать туда. Комната большая. Двадцать квадратов.
– Спасибо, – усмехнулась Люба. – Нам с Андрюшей и на бульваре хорошо. Мы с ним никуда не поедем.
– Ну и ладно, – легко согласился Лёвушка.
Теперь на Пречистенском бульваре странным образом уживались обе жены: бывшая и новая. Сталкивались они лишь на кухне или в коридоре, в силу своей интеллигентности были друг с другом всегда приветливы, правда, длилось это недолго. Двадцать второго июля произошла первая бомбежка Москвы, и Лёвушка срочно отправил свою «бывшую» вместе с сыном в Ташкент.
– Там тебе и Андрею будет лучше, – сказал он Любе. – Безопаснее. Война закончится, вернетесь.
Вскоре он и сам срочно выехал с Марией Гариковной в Тегеран.
Глава вторая
Тогда же в июле одна группа артистов МХАТа вместе с Немировичем-Данченко уехала на Кавказ, другая еще оставалась играть в Москве. Ольга Леонардовна уехала. Узнав уже там, что Лёвушка тоже покинул Москву, она была совершенно уверена, что его отправили на фронт, и безумно волновалась, не получая о нем никаких известий. Новую женитьбу своего сына-племянника она приняла вполне благосклонно, и опять же не могла понять, куда исчезла вслед за Лёвушкой и Мария Гариковна? Неужели тоже на фронт? Не могла понять она и того, почему никто из них ничего ей не пишет. Из родных она имела связь только со своим младшим братом Владимиром, который ни за что не хотел покидать Москву.
– Как я оставлю свою квартиру? Свою библиотеку? – говорил он.
Сын же его, совсем молодой, шестнадцатилетний юноша, тоже не хотел уезжать из-за влюбленности в какую-то девочку, Магду, и всё это очень волновало Ольгу Леонардовну. И не только потому, что Москву бомбили, а и потому, что она хорошо знала, что делали в это время в Советском Союзе со всеми лицами немецкой национальности. Их либо безжалостно ссылали в сибирские лагеря, либо просто расстреливали. А ведь в документах всей ее родни значилось – немец или немка! Но удивительным образом никого из рода Книпперов эти репрессии так и не коснулись как за все время войны, так и после нее. Почему? Кого они должны благодарить за это? Лёвушку или знаменитое на весь мир имя писателя Антона Чехова? Кто знает.
⁂
Уже в сентябре 1941 года Гитлер объявил на весь мир, что выиграл войну с Советским Союзом и что на днях он сотрет с лица земли Москву, образовав вместо города огромное озеро. Но он явно поторопился с таким заявлением. Красная армия отчаянно сопротивлялась, а немецкие танковые и пешие дивизии в это время всего лишь приближались к Москве. Но тем не менее 5 октября советский пилот-разведчик обнаружил колонну вражеской бронетехники длиной почти в два километра действительно на подступах к столице.
– Этого не может быть, – уверенно произнес Сталин. – Пошлите еще разведчиков.
Были посланы еще самолеты, и летчики все как один подтвердили сообщение пилота. А уже 14 октября Сталину доложили, что десятая танковая немецкая дивизия достигла Бородинского поля!
В Кремле началась самая настоящая паника.
– Завтра же эвакуировать все зарубежные посольства и наши министерства в Куйбышев, – приказал Сталин. – Тело Ленина отправить в особом вагоне подальше на Восток, в Тюмень.
По Москве тут же понеслись слухи, что совсем скоро город буден сдан врагу. Поезда на вокзалах штурмовались и простыми москвичами, и правительственными чиновниками. По городу ходили слухи, что метро заминировано, и многие уже боялись им пользоваться. Минировались и все правительственные здания. В городе была паника. Лев Книппер и Мария Гариковна были срочно отозваны из Тегерана и предстали перед комиссаром госбезопасности Кабуловым.
– Страна благодарит вас за службу в Иране, но теперь вам предстоит более важная задача, – без всяких предисловий начал он, как только они оказались в его кабинете. – Вам обоим поручено создание особого отряда. В случае захвата Москвы, а это может произойти в ближайшее время, ваш отряд будет отвечать за срыв электроэнергии и водоснабжения города. Это личное приказание товарища Сталина. Кроме того, членам вашей группы надлежит войти в доверие к Гитлеру, в случае его прибытия в Москву, и осуществить ликвидацию как его самого, так и его ближайших соратников.
– Первая часть задания понятна, но вторая… Простите, каким образом мы сможем войти в доверие к Гитлеру? – спросил Лёвушка.
– Очень просто. Необходимо, чтобы вместе с Гитлером сюда прибыла ваша сестра, товарищ Книппер, – ответил Кабулов. – План таков: Ольга Чехова представит вас Гитлеру как бывшего белогвардейца, а вашу жену – как дочь генерального прокурора царского правительства в Грузии, погибшего вследствие революционных репрессий. При всех проверках все это подтвердится.
Лёвушка с интересом взглянул на свою жену.
– Ты и вправду дочь этого прокурора? – спросил он с интересом.
– Да, – ответила Мария Гариковна.
Ну надо же! А он и не знал.
– Гитлера надо уничтожить. Отравить, убить… Я не знаю как, но его надо стереть с лица земли, как самую вредную гадину, а следом за ним убрать и всё его окружение! – продолжал Кабулов, и его лицо стало багровым от ненависти, челюсти сжались, а скулы ходили под тонкой кожей ходуном.
– Ваш план понятен, но моя сестра не состоит в близких отношениях с Адольфом Гитлером, – спокойно произнес Лёвушка. – Я не очень представляю себе, по какому поводу она могла бы приехать с ним в Москву?
– Ну так придумайте этот повод! – раздраженно выкрикнул Кабулов.
– Я думаю, что и без Ольги я бы мог выйти на связь с кем-нибудь из приближенных к Гитлеру людей, – волнуясь за жизнь сестры, сказал Лёвушка.
– Каким образом? – вскинул брови Кабулов.
– Я мог бы вместе с женой разыграть добровольный переход на сторону врага. Я – человек искусства, преследуемый советской властью за свое немецкое происхождение, хочу сотрудничать с освободителями моей Родины от большевиков и мечтаю воссоединиться в Берлине со своей родной сестрой, которую господин Гитлер хорошо знает. Мое арийское происхождение безупречно, мой немецкий
