Николас Шэффнер - Блюдце, полное секретов. Одиссея «Пинк Флойд»

Еще раньше, в 1989 году, новый ФЛОЙД выпустил полнометражный концертный видеофильм «A Delicate Sound Of Thunder» («Нежный раскат грома»), снятый в нью-йоркском «Nassau Coliseum» и названный так же, как и их концертный альбом. Необычная обложка пластинки, выполненная Стормом Торгесоном, соответствовала понятиям группы о «свете» и «звуке». В самом конце фильма, когда большинство зрителей уже нажимает кнопку перемотки, на экране мелькает скромное упоминание услуг некоторых товарищей: «ОРИГИНАЛЬНАЯ КОНЦЕПЦИЯ СВИНЬИ — Р. УОТЕРС»…

Но если остальные флойдовцы, шоу-бизнес и весь мир в целом списали Роджера Уотерса со счетов, то их ожидал сюрприз. Нечего было и думать, что человек, известный своим умом и компетентностью, пожелает остаться в тени своих коллег. Но кто бы мог представить себе, что Уотерс возьмет реванш, поставив «крупнейшее музыкальное шоу». Это представление расценивалось как крупнейшее культурное и политическое событие в Европе на уровне Вудстока и Live Aid.

Воскрешение «The Wall» 21 июля 1990 года в Берлине произошло благодаря невероятному стечению обстоятельств. Первым из них стало знакомство Уотерса с 72-летним героем войны Леонардом Чеширом (Leonard Cheshire): имеющий множество наград полковник ВВС, летчик-бомбардировщик, Чешир совершил более ста боевых вылетов на территорию оккупированной фашистами Европы, в том числе несколько полетов на Берлин. Он являлся официальным наблюдателем от Великобритании, когда США, сбросив атомную бомбу на Нагасаки, так эффектно завершили вторую мировую войну.

Этот жесточайший опыт превратил отъявленного милитариста в великого гуманиста. По возвращении в Англию он учредил первый из 256 домов Чешира для инвалидов войны. 44 года спустя, в сентябре 1989 года, полковник основал «Мемориальный Фонд помощи жертвам катастроф», чтобы собрать 500 миллионов фунтов стерлингов — по 5 фунтов в память о каждой потерянной жизни во всех войнах двадцатого столетия. Надеясь поставить дела фонда на широкую ногу, Чешир связался с промоутером Live Aid Майком Уорвудом (Mike Worwood), который и свел его с Роджером Уотерсом.

Они сразу прониклись взаимной симпатией. Уотерс нашел Чешира «необычайно впечатляющим», возможно единственным «подлинным христианином» из всех тех, кого он знал. «Мы могли бы показаться неподходящей парой, — признался Чешир, — но между нами установилась определенная связь, потому что отец Роджера погиб под Анцио». Уотерс дал свое принципиальное согласие на постановку «Стены» для сбора средств, которое шло вразрез с его обетом не играть ее до тех пор, пока не падет Берлинская стена, то есть после дождичка в четверг.

Через несколько недель чудесным образом стена рухнула, дав Уотерсу и Чеширу благословение свыше, а подтекст самого произведения под названием «The Wall» таким образом получил чисто символическую подпитку. Что симптоматично, Роджер предупредил, что он «ни в коем случае не собирается ехать в Берлин, чтобы отпраздновать то, что я считаю победой капитализма над социализмом… Я отправляюсь туда, чтобы отметить триумф человеческой личности».

Но воскрешение «The Wall» на берлинской Потсдамер-платц — ничейной земле и запретной зоне, в течение 29 лет отделявшей Восток от Запада, — стало поводом для восторженного изгнания духов не только «холодной» войны, но и предшествовавшей ей второй мировой. Потому что эта площадь была также местом, где располагался бункер Адольфа Гитлера, развязавшего бесчеловечную войну и покончившего здесь с собой 30 апреля 1945 года.

Воссоздавая свою психологическую драму по образу и подобию концертного представления с участием всех звезд «Tommy», Уотерс воспользовался услугами пары дюжин легендарных музыкантов — от Джони Митчелл (Joni Mitchell) («Goodbye Blue Sky») и Вана Моррисона (Van Morrison and THE BAND) («Comfortably Numb») до Синди Лопер (Cyndi Lauper) («Another Brick In The Wall (Part 2)») и Шинейд О'Коннор (Sinead O'Connor) («Mother»). Ha «The Trial» выступили пять исполнителей: Тим Карри (Tim Curry) в роли Обвинителя, Томас Долби (Thomas Dolby) как Учитель, Уте Лемпер (Ute Lemper) — Жена, Мэрианн Фэйтфул — Мать и Альберт Финни (Albert Finney), который спел партию Судьи. Эти имена как бы отражали 40-летнюю историю рок-музыки.

Но Роджер на этом не остановился. При помощи Леонарда Чешира он смог пригласить Восточно-Германский симфонический оркестр и хор и Сводный военный оркестр Советской Армии Западной группы войск. Участие русских было «идеологически» уравновешено двумя вертолетами из 7-ой дивизии ВДВ Армии США, украсившими интро к «Another Brick In The Wall (Part 2)». В соответствии с гигантскими размерами мероприятия сама Стена представляла собой сооружение 550 футов (167, 64 м) шириной и 82 фута (24,99 м) высотой. Марионетки Скарфа также получили статус «самых больших кукол, сделанных когда-либо».

Из-за аудитории, насчитывавшей двести тысяч человек (плюс десятки миллионов телезрителей), и производственных затрат более 8 миллионов долларов (которые были с лихвой возвращены благодаря продаже прав на съемки и распространению концерта на видео, а также благодаря вышедшему на Mercury Records альбому, великолепно спродюсированному Ником Гриффитсом) Уотерсу пришлось отказаться от первоначальной оценки «Стены» как «выступления» ПРОТИВ гигантских рок-концертов. На повестку дня был выдвинут другой лозунг — «Вперед, к решительной победе!».

Среди нескольких знаменитостей, НЕ ПОЛУЧИВШИХ приглашения, были «господин Гилмор» и «господин Мейсон» — так Роджер теперь называл их (о «господине» Райте речь вообще никогда не шла). «В философском, политическом, физическом и музыкальном плане, — сказал Уотерс, — у нас больше нет точек соприкосновения. Я этих людей больше не уважаю». «Холодная» война между сверхдержавами могла закончиться, но противоборствующие стороны ФЛОЙД, похоже, были далеки от того, чтобы уладить свои разногласия.

Мало кто заметил отсутствие остальных флойдовцев на грандиозном действе 21 июля. И без них всего было предостаточно для того, чтобы занять внимание фэнов. Лучи прожекторов прорезали небо, над головами рассыпался фейерверк, оркестр Советской Армии мужественно аккомпанировал исполнению «Bring The Boys Back Home», название которой было высвечено на стене буквами высотой в шесть этажей, а новая надувная свинья сердито смотрела сверху, как Роджер в полной военной форме вышагивал, имитируя фюрера, на «In The Flesh» и «Run Like Hell». Этого было достаточно, чтобы 200 тысяч берлинцев заревели под слова хора в финале: «Разрушьте стену!». Так искусство разнеслось эхом жизни в один из прекраснейших звездных моментов истории рок-музыки.

Увидев разрушение его Стены, Уотерс признался, что, пожалуй, он еще не исписался, создав такое «эпическое полотно». «Я чувствую, как внутри меня начинает шевелиться смутное ощущение, — сказал он журналисту MTV, — что после таких титанических усилий будет стыдно, если мы не покажем это шоу еще где-нибудь…». Для Роджера Уотерса, как и для всей мировой политики, перефразируя последние прозвучавшие на представлении строки, — «события приняли иной оборот».