Кирилл Москаленко - На Юго-Западном направлении, Воспоминания командарма (Книга I)

- Опаздываем,- озабоченно говорил мне Р. Я. Малиновский.- Завтра в наступление, а дивизии растянулись на марше. Жаль, не сможет 66-я армия завтрашний совместный с вами удар нанести всеми своими силами. Придется вводить их в бой но частям, по мере сосредоточения.

Вскоре выяснилось, что так обстояло дело и в 24 и армии. Причем там опоздание оказалось еще большим, и поэтому некоторые стрелковые дивизии этой армии на следующий день вступали в бой сразу же после продолжительного марша.

Короче говоря, в назначенный срок -5 сентября в 6 час. 30 мин.-1-я гвардейская армия перешла в наступление вновь в одиночку. Перед этим, в течение ночи, мы подтянули огневые средства и провели несколько частных атак с целью улучшить позиции, но успеха не имели. Тогда же разведкой было установлено, что противник продолжал усиливать оборону, перебрасывая резервы. На удары он отвечал мощным огнем и сильными контратаками, вынуждая отходить на исходные позиции. Еще более упорное сопротивление встретили мы, перейдя в наступление утром. Теперь на атакующих обрушилась еще и авиация противника.

Слева от 1-й гвардейской армии в 9 часов начали наступать соединения 66-й, а справа в 15 часов - войска 4-й танковой и 24-й армий...

И в этот и в последующие дни противник оказывал исключительно упорное сопротивление. Оно явно возросло по сравнению с предыдущими двумя днями, когда удар наносила одна лишь 1-я гвардейская армия. Это было результатом продолжавшейся переброски вражеских сил с целью уплотнения войск, противостоящих нашему наступлению.

Воины 1-й гвардейской армии, в том числе приданных частей и соединений, проявляя чудеса беззаветной храбрости и самопожертвования во имя разгрома врага, буквально прогрызали вражескую оборону. "За семь дней ожесточенных боев (все происходило неподалеку от совхоза Котлубань), - вспоминает главный маршал бронетанковых войск П. А. Ротмистров, командовавший тогда 7-м танковым корпусом, который входил в состав 1-й гвардейской армии, - части корпуса продвинулись всего на четыре километра. Эти немногие километры и для нас и для врага были поистине полем смерти.

В боях весь личный состав корпуса сражался самоотверженно, не щадя себя. Например, командир 1-й мотострелковой роты 62-й танковой бригады капитан Бондаренко первым с группой бойцов ворвался на передний край вражеской обороны. В короткой рукопашной схватке они истребили расчет противотанкового орудия, затем захваченное орудие повернули в сторону противника и открыли огонь по контратакующим немцам. В течение часа рота вела неравный бой. В этом сражении капитан Бондаренко погиб"{133}.

Мы продвигались вперед медленно, неся большие потери от огня артиллерии, минометов врага и главным образом от налетов его авиации, по-прежнему господствовавшей в воздухе. Но и удары Красной Армии причинили противнику серьезный урон. Так, в 7-м танковом корпусе за дни боев с 3 по 10 сентября насчитывалось около 400 убитых и раненых. Фашисты же в полосе наступления этого корпуса оставили на поле боя почти тысячу одних лишь убитых солдат и офицеров. Корпус уничтожил 50 вражеских танков, 69 артиллерийских орудий и минометов, свыше 100 автомашин и т. д.{134}

Так геройски, самоотверженно сражались воины и остальных соединений 1-й гвардейской, а также других армий левого крыла Сталинградского фронта.

Каков же был общий итог этого наступления? Прежде чем ответить, нужно хотя бы вкратце коснуться стоявших перед войсками фронта задач. Это тем более необходимо, что в различных послевоенных советских публикациях данный вопрос освещается по-разному.

В некоторых из них он изложен в соответствии с решением командующего фронтом. Согласно этому решению ставились следующие задачи армиям: 4-й танковой - наступать левым флангом в направлении Вертячего, отбросить противника за Дон и выйти на рубеж оз. Песчаное-Мариновка; 24-й-нанести удар в направлении Карповка и, разгромив противостоящего врага, достичь рубежа Мариновка - Новый путь; 1-й гвардейской во взаимодействии с 24-й - наступать на разъезд Басаргине, в дальнейшем выйти на рубеж Новый путь Верхне-Царипынский; 66-й - ударом в направлении Орловки отсечь прорвавшуюся к Волге группировку противника и уничтожить ее.

Взглянув на карту, можно увидеть, что в целом выполнение этих задач привело бы к выходу 4-й танковой, 24-й и 1-й гвардейской армий на линию оз. Песчаное - Мариновка - Новый путь - Верхне-Царицынский. А так как это было возможно лишь при условии разгрома главных сил наступавшей на Сталинград вражеской ударной группировки, то невольно возникает вопрос: была ли такая задача реальна при сложившемся тогда соотношении сил на этом участке фронта? Полагаю, что не может быть двух мнений. Противнику принадлежало огромное превосходство в силах и средствах, в особенности в артиллерии, танках и авиации{135}. В таких условиях измотанным в предыдущих боях и понесшим большие потери 4-й танковой и 1-й гвардейской армиям, а также не успевшей полностью сосредоточиться 24-й армии эта задача была не по плечу.

И все же приказом фронта армиям левого крыла ставилась именно такая задача. Приказ разрабатывался за несколько дней до назначенного срока наступления четырех армий из района севернее Сталинграда и носил на себе отпечаток явной переоценки их сил и возможностей. Такой грех издавна водился за штабом Сталинградского, ранее Юго-Западного, фронта. Сказался он и при постановке армиям левого крыла фронта задач на наступление.

В нескольких словах о работе штаба фронта в описываемый период можно сказать, что он руководил боевой деятельностью войск без учета реальной, быстро менявшейся обстановки. Разрабатываемые им документы, предварительно не согласованные с командующими армиями, подчас не имели прочной основы. Не став гибким и высокоавторитетным органом, штаб фронта оказался не в состоянии обеспечить твердое руководство войсками.

Этот крупнейший недостаток был подмечен генералом армии Г. К. Жуковым сразу после прибытия в район Сталинграда. Как заместитель Верховного Главнокомандующего он потребовал укрепить руководство штаба фронта. И это, бесспорно, оказало в дальнейшем положительное влияние на ход боевых действий советских войск к северу от Сталинграда.

Однако вернемся к реальным условиям наступления четырех армий и к его действительной цели. К сказанному об обстановке тех дней в междуречье Дона и Волги к северу от Сталинграда и о состоянии 1-й гвардейской и левофланговых частей 4-й танковой армии добавлю, что 24-я и 66-я армии не успели не только полностью сосредоточить силы и средства в своих полосах наступления, но и должным образом сориентироваться на незнакомой местности, организовать взаимодействие и управление, изучить противостоящие вражеские войска и их систему обороны.