Дэви Аркадьев - Эра Лобановского

— Бывало, какие-то игры не получались, хотя отдача была полная,— рассказывал Юрий. Или чувствовали, что тренировка не так прошла. Но ни одного слова в упрек! Конечно, Валерий Васильевич какими-то словами давал понять, что где-то что-то мы не так сделали. Есть, дескать, над чем работать. И при этом почти всегда слышали от него: «Спасибо за хорошую работу, за отдачу. Все идет в нормальном режиме...»

Так получилось, что Калитвинцеву пришлось встретиться с Валерием Васильевичем раньше, чем тренера представили команде. После последнего календарного матча первого круга с «Днепром» Юра сразу собирался уехать в отпуск. Но руководители клуба сказали Калитвинцеву, чтобы он повременил с отъездом и встретился с Лобановским, ибо Сабо уже сложил свои полномочия.

— Я подошел к Валерию Васильевичу и объяснил ситуацию, сказал, что билеты уже на руках и хотел бы уехать раньше,— рассказывал мне Юрий Калитвинцев. Лобановский мне говорит: «Ты капитан и, в принципе, должен быть на собрании команды». Но раз такая ситуация, то он меня отпускает.

Уезжая в отпуск, честно говоря, я ждал скорейшего его завершения, чтобы побыстрее возвратиться и поработать с этим тренером.

Как потом выяснилось, не только капитан команды с нетерпением ожидал возвращения из отпуска и начала работы с легендарным Лобановским.

— Перед тем как ребята разъехались, было собрание, а потом Лобановский индивидуально беседовал с каждым,— рассказывал Юрий Калитвинцев. Это были короткие разговоры — по две-три минуты, не больше. То есть он давал каждому индивидуальный план и напутствовал какими-то словами. Но все были просто в восторге от этого первого общения с Лобановским и изъявляли желание побыстрее вернуться из отпуска.

— Сделал свое дело авторитет тренера?

— Конечно,— согласился Калитвинцев. Но подобные настроения — это, думаю, еще и противовес тому же Сабо. Потому что от него многие просто устали.

Действительно, все познавалось в сравнении, и капитан динамовцев неслучайно упомянул бывшего главного тренера. Мне рассказывали многие игроки, как им доставалось за «лишний» собственный вес. Дело доходило до штрафов. Они нередко слышали от наставника, что «палкой бы их следовало» за то, что «разъелись». «Было обидно,— рассказывал мне один из игроков. Я считал, что у меня вес нормальный, чувствовал себя хорошо, но Сабо чуть ли не матом крыл, утверждая, что у меня лишние килограммы. Ну, думаю, делай что хочешь, а будет у меня этот вес: назло тебе!»

С приходом Лобановского вес игроков тоже регулярно контролировался. В период сборов даже по пять раз в день. К тому же был очевидцем того, как сами футболисты по собственной инициативе ходили взвешиваться перед сном. Конечно, на первых порах были люди и с «лишним» весом. Правда, никто их не собирался «штрафовать» или того хуже — «палкой» заставлять согнать вес. Напротив, после очередного взвешивания, обнаружив «излишки» веса у тех или иных игроков, даже не называя фамилий и мягко при этом улыбаясь, Валерий Васильевич говорил:

— Ничего страшного! Ну наели лишний килограмм-полтора... Считайте, что у вас сзади — за спиной, висит рюкзачок с таким весом. Побегаете с ним. Думаю, в игре почувствуете...

В процессе подготовки динамовцев к сезону было любопытно наблюдать за тем, как они постигали «...все необходимое для современного футбола» и какие метаморфозы в манере игры не только команды, но и отдельных ее игроков происходили буквально на глазах. Интересен пример капитана киевского «Динамо» и сборной Украины — 1997 Калитвинцева.

— Лобановскому сказали, что я и еще некоторые игроки очень плохо отнимают мяч,— рассказывал мне Юрий. И он, дескать, не сможет заставить нас работать в отборе.

Если Валерий Васильевич захочет, чтобы мы остались в команде, то ему вроде бы придется подстраиваться под нас. А у Лобановского должны уметь отнимать все...

— Разве только у Лобановского? — спросил я Калитвинцева.

— Нет, конечно, не только,— уточнил он. Это, как говорится, правила сегодняшнего футбола. И Валерий Васильевич постоянно нам говорил о том, что в команде нет нападающих, нет защитников. Вышли на поле — одиннадцать человек отнимают, одиннадцать — атакуют...

Легко сказать, подумал я, слушая Калитвинцева. А если такой футболист, как он, уже отыгравший порядка десяти лет? Так ли уж просто, да и возможно ли вообще, изменить сложившийся стереотип?

— Я знал, что это мой минус,— продолжал Калитвинцев. Но считал, что играю в той позиции, где нет такой уж особой борьбы... И вот Лобановский на теории, в каких-то общих фразах, давал понять, как изменить игру. «Можно и не участвовать в отборе,— говорил Валерий Васильевич. Можно говорить, что находишься там, где нет мяча, нет борьбы. Но если хочешь отнимать, надо самому искать борьбу. И всегда ее найдешь».

— Лобановский это лично вам говорил или команде? Я попросил Юрия уточнить.

— В том-то и дело, что не мне, а вроде бы всем, кого это касалось,— сказал Калитвинцев. Но именно эти слова Валерия Васильевича оказались очень точными и помогли мне. Я стал искать борьбу и нашел ее.

— Васильич это заметил? Как-то оценил?

— Еще бы! — улыбнулся Юрий. Я сразу это почувствовал по тому, что он стал меня поддерживать. Даже на собрании. «Кто сказал, что Калитвинцев не может отнимать? — говорил Лобановский. Может! И подкаты здорово делает! Так что все правильно, все нормально».

Уже в период работы над этой главой в ноябрьском, за 1997 год, номере «Интересной газеты» — голоса русской Америки, мне попалась на глаза любопытная публикация.

Материал, перепечатанный из газеты «Спорт-Экспресс», начинался с такого утверждения: «В украинском футболе Андрей Шевченко — фигура, пожалуй, самая колоритная»,— писал автор интервью с этим форвардом журналист Алексей Семененко. Заголовок говорил сам за себя: «Андрей ШЕВЧЕНКО: „ИГРАТЬ У ЛОБАНОВСКОГО - СЧАСТЬЕ!"» Приведу небольшой фрагмент, который, думаю, непосредственно относится к затронутой нами теме:

— Что изменилось в команде с возвращением Лобановского?

— Да все изменилось! Мы работаем по четкой программе. Причем игроки не слепо выполняют требования тренеров, а осмысленно. Даже самые опытные футболисты с открытыми ртами слушают Лобановского.

— Олег Кузнецов как-то признался, что перед Лобановским он чувствовал себя как кролик перед удавом. А вы?

— Я преклоняюсь перед Валерием Васильевичем, но такого чувства не испытываю. Может, в силу моего характера, может, сам Лобановский изменился с тех пор, как у него играл Кузнецов.