Брижит Бардо. Две жизни - Джеффри Робинсон
В отличие от «Мадрага» этот ее дом хорошо защищен от посторонних глаз. Если вы спуститесь через лес вниз по тропинке с крутого холма, то окажетесь на крошечном пляже, однако с берега сам дом не виден. Брижит обожает прогуливаться здесь со своими собаками. Однако делает она это, как правило, рано утром, прежде чем на пляже начнут собираться купальщики, или же под вечер, когда берег пустеет. В наши дни она стремится, по возможности, избегать людей.
Однако все еще не перевелись любители наведаться к ней без спроса. Несколько лет назад какой-то нахал даже попробовал посадить у нее перед домом вертолет.
В последние годы у Брижит вошло в привычку первую половину дня проводить в «Мадраге» — читая, разбирая почту, занимаясь делами фонда, а под вечер снова возвращаться в «Гарриг». Где она будет ночевать, в котором из своих домов — целиком и полностью зависит от ее настроения на данный момент.
«Я не строю планов на будущее — говорит она. — Это самый верный способ не думать о том, что живешь настоящим».
Ольге Хорстиг-Примуц не раз приходилось объяснять окружающим, что для Брижит даже обед, запланированный на неделю вперед, подобен тюремному сроку. Она согласна жить лишь настоящим моментом.
После долгих суматошных лет Брижит наконец обрела душевное спокойствие. Перед вами та, кому выпало познать все — и головокружительные взлеты, и жестокие падения; та, которая — пусть на короткий срок — ошибочно приняла славу за реальную жизнь и которая с тех пор отчаянно пыталась обрести равновесие.
Ее сын Николя вместе с женой и дочерьми неплохо устроился в Осло.
Ее племянница Камилла живет в Париже.
В 1962 году Мижану вышла замуж за Патрика Бошо, молодого бельгийского кинорежиссера и актера. Долгие годы она держала магазинчик на левом берегу Сены. Сейчас она живет в норвежском домике своего детства, в окружении художников, чьи мольберты стоят прямо у нее в гостиной, и нескольких псов, которые приветствуют гостей, громким лаем и грязными лапами.
«После того как Брижит стала кинозвездой, то есть после фильма «И Бог создал женщину», я превратилась в сестру Брижит Бардо. Мне до смерти надоело, что меня вечно просили подражать ей. Я приехала в Голливуд, имея предложения о семилетием контракте, и первое, что со мной там сделали, — это нарядили точь-в-точь, как ее. Я вернулась домой. Тогда еще я не отказалась от мысли сниматься в кино — пока как-то раз в Италии меня не попросили дать автограф, но с условием, чтобы я расписалась «сестра Б. Б.». И все равно во многих отношениях мне повезло больше, чем Брижит. Я вечно сидела без гроша в кармане. У меня никогда не было таких бешеных денег, как у Брижит. Но зато я могла спокойно ходить по улицам, не опасаясь быть узнанной, могла при желании зайти в кафе или куда-нибудь еще. У меня, в отличие от нее, была свобода. Брижит же оказалась в ловушке собственного имени».
Бывшая агент Брижит, Ольга Хорстиг-Примуц, давно отошла от дел. Ее старая приятельница Кристина Гуз-Реналь по-прежнему снимает кино.
Роже Вадим тоже продолжает снимать кино. А несколько лет назад он женился на актрисе Мари-Кристине Барро.
«Я не видел Брижит несколько лет. Она сильно изменилась.
Когда мы жили вместе, все свой противоречия Брижит держала внутри. Она бывала просто чудо — веселая, радостная, непоседливая, но порой ее становилось не узнать — она впадала в уныние, и мы с ней начинали ссориться. Но все равно, противоречия раньше проявлялись не столь резко, как сейчас. Сегодня Брижит совершенно другой человек. Она не та женщина, вернее, не то дитя, которое я знал раньше; когда-то ее переполняла радость бытия, она была чуточку анархистка, которую не заботили земные блага, кто насмехался над твердо установленными правилами и предписаниями и, что самое главное, кто мог расхаживать повсюду с видом полнейшего безразличия. Сегодня это совершенно другой человек. За последние десять лет, если не больше, никто не сказал ей и словечка правды. Если человек не желает ей во всем поддакивать, она находит способ избавиться от него. Последние из ее друзей, те, кто не мог кривить душой — где они теперь? Брижит отвернулась от них. А те, что еще остались, боятся даже пискнуть. Они почему-то считают, будто люди приходят к ней лишь тогда, когда им от нее что-нибудь нужно, будто они делают это лишь из каких-то корыстных побуждений. А это, в свою очередь, лишь усиливает ее одиночество. Меня, правда, подобным не удивишь. Еще в былые дни, когда кто-нибудь осмеливался сказать ей правду, она и слушать не желала. Никто даже заикнуться не смел. И хотя Брижит не единственная женщина в моей жизни, но таких, как она, было трое. Две другие? Джейн Фонда и моя нынешняя жена, Мари-Кристин Барро. Под конец мне досталась самая лучшая из женщин».
Жак Шарье живет в Париже и уже успел стать дедушкой. Перестав сниматься, он ушел в продюсеры. Но в наши дни вернулся к своему первому призванию — живописи.
Гюнтер Закс с 1969 года женат на потрясающе красивой шведке по имени Мирья Ларсон. У них двое детей, к тому же у Гюнтера есть еще и сын от первого брака. Закс, как и Шарье, тоже дедушка. Живет он, главным образом, в Мюнхене, хотя проводит немало времени и в других своих домах, разбросанных по всему свету.
«Их у меня, если не ошибаюсь, двадцать пять. А может, и двадцать семь. Точно не помню. Из-за этого вечно приходится ломать голову, какой ключ подходит к какой двери». По утрам он занимается бумагами и просматривает отчеты, а вторую половину дня проводит в фотолаборатории. Его фотоработы можно увидеть в выставочных залах и на страницах книг.
Боб Загури женат на американской модели, с которой он познакомился в Париже. У них дочери-близнецы.
Ален Бугрен-Дюбур по-прежнему снимает телепередачи о животных.
Мирко, скульптор, какую-то часть года живет в Бургундии, вторую половину проводит в горах.
Старые приятели Брижит — Кристиан Брен-кур, Филипп Летельер, Филипп д'Эксеа и Эдди Барклай — живы и здоровы и обитают в Париже. Как и прежде, они проводят лето в Сен-Тропезе, но Брижит они не видели уже давно.
Жикки Дюссар живет рядом с нею, неподалеку
