В. Балязин - Герои 1812 года

Его супруга Прасковья Ивановна, урожденная Левицкая, в молодости была очень красивой женщиной. Совсем еще молодой девушкой она приехала в Прохоровку погостить у тетки и… осталась тут надолго. Она приглянулась молодому сотнику, и он предложил ей руку и сердце. Но оказалось, что родители уже подыскали Прасковье жениха — сына соседа, казака-богача. Нелюб ей был избранник родителей. А вот Петр Неверовский нравился.

Обоюдное влечение Петра и Прасковьи было настолько сильным, что они решили пожениться, даже не спросив родительского благословения, что было по тем временам явлением очень редким. Их намерение поддержала тетка невесты, и вскоре состоялась свадьба.

Жили Петр Иванович и Прасковья Ивановна в любви и согласии. У них народилось четырнадцать детей — четыре сына и десять дочерей. Воспитанию многочисленного потомства Прасковья Ивановна уделяла все свое время. Несмотря на ограниченность средств, усилиями матери все дети хорошо знали русский и латинский языки, овладели основами математики.

Дмитрий был старшим среди детей. Петр Иванович и Прасковья Ивановна с «младых ногтей» воспитывали в сыне самостоятельность в поступках и суждениях, не баловали его, приучали к жизни простой и порою суровой. С семи лет Дмитрий прекрасно держался на лошади, плавал и купался в Днепре, совершал во главе ватаги ребят продолжительные походы в лес. Мальчик рос не по летам ладным, крепким, закаленным. Он приучил себя стойко преодолевать трудности, пренебрегать опасностью.

Детство Дмитрия прошло среди буйного украинского приволья. Там свежи были еще воспоминания о славных делах и подвигах запорожцев. Сколько раз мальчик останавливался зачарованно, прерывая игры, и слушал дивные песни слепых кобзарей. Неспешно перебирая струны, повествовали они о походах гетмана Петра Сагайдачного и его победах над туркамц, об Иване Серко, славном атамане Запорожской Сечи, с его именем связывала молва авторство письма запорожских казаков к султану, о трагической судьбе казненного Мазепой Кочубея…

К пятнадцати годам Дмитрий уже был молодцом двух аршин и двенадцати вершков роста, стройным, сильным, метким стрелком и прекрасным наездником. Стоило ли удивляться тому, что, повзрослев, Дмитрий решил стать военным. Отец рад был его выбору, а мать загрустила. Другой, не такой опасной судьбы хотела бы она для своего сына.

Трудно сказать, как бы сложилась дальнейшая судьба Дмитрия, если бы не одно обстоятельство.

Неверовских, их многочисленную и дружную семью любили навещать гости. В этом доме всегда встречали они обходительность и внимание Петра Ивановича, хлебосольство Прасковьи Ивановны. И дети Неверовских радовали глаз — румяные, чистые, ухоженные. Любил сюда заезжать и граф Петр Васильевич Завадовский. Видный сановник блестящего екатерининского века, большую часть своей жизни он проводил в Петербурге, но, наезжая в родные места, обязательно заворачивал к своим соседям по имению — Неверовским.

Он и обратил внимание на Дмитрия. Приятной наружности, почти высокорослый, юноша приглянулся графу.

Словно угадывая в юноше счастливые способности, граф Завадовский завел с Петром Ивановичем разговор и предложил ему отпустить старшего сына в Петербург, обещая «устроить его жребий».

Не хотелось Неверовским, особенно Прасковье Ивановне, отпускать сына из дома, но что поделаешь? Семья большая, доходы скромные. Одна надежда, что Петр Васильевич слово сдержит и сына устроит. Отец дал согласие. Ни рыдания матери, ни разлука с горячо любимыми братьями и сестрами не могли омрачить его счастья — впереди была желанная военная служба.

С помощью графа Завадовского 16 мая 1786 года Дмитрий Неверовский был зачислен в Семеновский полк.

Юноше повезло. Он попал именно туда, где в полной мере могли раскрыться способности, где с уважением и пониманием отнеслись к его желанию овладеть ратной наукой.

Семеновский полк был одним из старейших в России, свое начало он вел от «потешных» полков Петра I, а звание гвардейского получил еще в 1700 году. Семеновский полк покрыл себя славою во многих сражениях и походах. Полк был не только боевой единицей, но и своеобразным учебным заведением, в котором, проходя службу, постигали азы военного мастерства многие молодые дворяне, ставшие впоследствии выдающимися военачальниками. Достаточно сказать, что в свое время в Семеновском полку начинал службу Александр Васильевич Суворов.

Итак, пятнадцатилетний Дмитрий Неверовский был зачислен в лейб-гвардии Семеновский полк.

Он попал в среду простых солдат. В среду, где царило спокойное мужество, здравый смысл и естественность поступков, добродушие, умение довольствоваться малым, где могли выносить тяготы и лишения службы, не теряя чувства юмора. Эти драгоценные черты русского национального характера нашли свой отклик в сердце молодого солдата Неверовского. Он терпеливо постигал секреты воинской премудрости: учился правильно колоть штыком, заряжать и стрелять по мишеням, маршировать на плацу, переносить дальние походы. И во всех этих делах всегда выглядел молодцом.

Через год Неверовскому было присвоено звание сержанта. Это еще больше подогрело его ревностное отношение к службе. Как и прежде, охотно ходил он в караулы, часто соглашался стоять в наряде вместо своих товарищей.

Веселый нрав, простота в обхождении, усердное отношение к обязанностям вскоре сделали Неверовского заметной фигурой в полку — он завоевал уважение старших начальников, любовь подчиненных.

Военная служба сильно изменила его. Пожалуй, не только братья, но и родители с трудом бы узнали в подтянутом, ловком семеновце свое деревенское чадо. Недавний добродушный увалень теперь блистал не только в полку, но и в свете. Благо в доме графа Завадовского, где он стал своим человеком, было немало возможностей завести широкие и полезные знакомства. Перед красавцем гвардейцем открывалась интересная перспектива — сделать блестящую карьеру в столице. Так считали друзья Дмитрия по службе, так считал и его покровитель, граф Завадовский.

Тем неожиданней был для всех шаг, предпринятый им вскоре.

XVIII столетие, на последнюю четверть которого приходится начало воинской службы Неверовского, по праву считается золотым веком русского оружия.

В 1787 году грянула новая война: Турция, побуждаемая Англией и Пруссией, желавших ослабления России, двинула свои войска к северу. Даже в Петербурге, столь удаленном от берегов Крыма, стойко запахло порохом. Русские армии начали собираться в поход.

Мог ли Дмитрий Неверовский оставаться в бездействии в такое время? Нет, конечно. Взращенный на подвигах русского оружия, жаждущий проверить себя в огне сражений, он совершил поистине непонятный для блестящего общества шаг — испросил перевода в армейский полк, находящийся на южной границе.