Константин Бадигин - С паровозами через Тихий океан (записки капитана)

Американец прошел вдоль всего днища, осмотрел пробоины, потрогал для чего-то торчащие заусеницы. Потом удивленно уставился на меня.

- Картина для вас ясна, мистер? - спросил я.

- Картина ясна. Одного не могу понять: как вы дотянули из Владивостока до Америки и привезли еще какой-то груз? Вы должны были утонуть в Беринговом море… Скажите, какова была погода в Тихом? В январе он не любит шутить с моряками.

- Ветер ураганной силы и зыбь девять баллов.

- Такое может случаться только с большевиками, да и то один раз в сто лет. Странно, как выдержал корпус.

- Ленинградцы строят крепкие суда.

- Я вас вдвойне поздравляю с прибытием в США. Считаю, что вы родились во второй раз… Пятьдесят листов, а то и больше на днище надо сменить и флорных столько же.

Начались жаркие дни. Американцы не тянули с ремонтом. Главным лицом на нашем теплоходе по палубной части, отвечающим за все дела, оказался мастер. Он пришел с небольшой записной книжкой. Никаких ремонтных ведомостей. У него даже и портфеля не было. Я помню, нас несколько смутило это обстоятельство. Ремонтные ведомости мы готовили долго и мучительно. И не только мы, но и пароходство и министерство. Составляли их до предела точно - все размеры и материал. А сколько трудились, когда переводили на английский язык. Однако мастер пренебрег нашими прекрасно оформленными документами. Он обошел судно вместе со старшим помощником и сделал отметки в своей книжице. Одновременно ставил свои отметки и на всем, что подлежало ремонту, разноцветными мелками. Примерно так же обстояли дела и в машине у стармеха Виктора Ивановича Копанева.

Утром на палубе нашего теплохода появились рабочие с жестяными саквояжиками в руках - в них они принесли завтрак - и быстро разошлись по своим местам.

На судне параллельно велось несколько работ, и все с таким расчетом, чтобы закончились они в одно время и затяжка не сказалась на сроках ремонта всего корабля.

Хочется отметить, что большинство американских рабочих, из тех, кого я встречал, относились к своему труду добросовестно и работали с американской деловитостью. Они очень близко принимали к сердцу события, развертывавшиеся на мировых фронтах, и с особым вниманием относились к нам, советским морякам.

Когда прошли годы, я стал думать, что каждый суровый рейс помогает делаться капитаном. Этот был тоже хорошей выучкой. После я никогда не шел на уступки, если считал необходимым для благополучного плавания добиться того, в чем был убежден.

Конечно, на все случаи морской практики трудно сразу набраться ума, однако принятое мной правило дало свои результаты: аварий с судами, которыми я командовал, не было…

Море волнует и манит миллионы людей, море воспитывает сильных и бесстрашных. Старинная мудрость говорит: море не может научить плохому. Оно поглотило немало надежд, но оно само - надежда. Даже когда океан гневается, он дает возможность человеку испытать свои силы.

В десять часов утра на борт пришли американские инженеры. Они сообщили, что наш теплоход одновременно с ремонтом будет переоборудоваться под перевозку восемнадцати больших паровозов вместе с тендерами.

- Как вы полагаете, - спросили меня, - будет ли это возможно? Нам известно, что война уничтожила часть ваших паровозов и сейчас они особенно необходимы.

- Надо подумать, дайте ваши расчеты.

- Конечно. - Один из американцев вынул из портфеля кипу бумаг и передал мне. - Мы думаем основательно расширить люки номер два и четыре, - добавил он, пока я бегло просматривал чертежи и расчеты. - Вам здесь на неделю работы, капитан, чтобы только разобраться, что к чему.

Разговор продолжался три часа, и я понял, что все расчеты в основном сделаны. Конечно, я понимал значение паровозов для моей страны, разоренной фашистами. Война продолжалась, наша армия неудержимо идет вперед - сколько грузов каждый день надо отправить вслед за движущимся людским потоком!

Наш теплоход подходит для перевозки паровозов. Всю ночь мы вместе со старшим помощником Василевским разбирались в чертежах и расчетах, оставленных американцами. Оказалось, они все предусмотрели.

Будто не так уж сложно погрузить на большегрузное судно 18 паровозов и тендеров - ведь они весили всего 1800 тонн. Однако разместить их было не просто. Эту задачу американцы решили неплохо, и корпус теплохода, как нам показалось с Петром Николаевичем, должен стать крепче прежнего. Кроме того, нашему судну предстояло не только залечить свои раны, но и переродиться. После переоборудования его “специальностью” будет не только лесовоз, но и паровозовоз.

Американцы в содружестве с советским инженером В. И. Негановым, несомненно, вложили немало труда в проект переделки нашего теплохода и других однотипных судов под перевозку паровозов. Однако первым, кто проделал подобную работу, был академик Алексей Николаевич Крылов. В 1922 году он был уполномочен правительством Советской России приобрести и приспособить несколько пароходов под перевозку тысячи паровозов. Я не буду рассказывать всю историю. Самое главное заключалось в том, что он отлично справился с порученным делом. Паровозы весом 73 тонны каждый (в собранном виде) перевозились по указанию А. Н. Крылова в трюмах и на палубах. На пароходы “Маски-нож” и “Медипренж” грузили по 20 паровозов и тендеров.

Разница между проектом А. Н. Крылова и американским заключалась в том, что суда академика Крылова были значительно больше наших и их приспосабливали только под паровозы. Паровозы весили на 20 тонн меньше, а суда использовались примерно на одну треть грузовместимости. Наше судно использовалось на четыре пятых грузовместимости, что в военное время играло немалую роль. Район перевозок 1922 года, по сути дела, ограничивался портами Балтики. Вообще задача, поставленная перед Крыловым, была менее сложной, однако предложенное им расположение паровозов и тендеров в трюме и на палубе, прокладка рельсов в трюмах и подвижные поперечные платформы- все это принципиально мало чем отличалось от схемы, разработанной американцами.

В АМЕРИКАНСКОМ ГОРОДЕ

Едва только несколько советских моряков вышли из порта, как первая же проходившая мимо машина вдруг круто остановилась. Сидевший за рулем американец высунулся из окна и, вежливо приподняв шляпу, спросил с улыбкой:

- Русские моряки? Я увидел красные флажки на ваших фуражках.

Получив утвердительный ответ, он решительно объявил:

- Я вас довезу до города в моей машине, располагайтесь. Не каждому посчастливится поговорить с настоящим русским, приехавшим прямехонько из России!