В. Дрибущак - RITCHIE BLACKMORE. Ловец Радуги

Несмотря на то, что Эрик научился играть на гитаре позже Блэкмора, в 1967 году он был в зените славы. «Клэптон — бог», — такими надписями пестрели стены лондонских домов.

Интересно, что с Эриком Блэкмора познакомил не кто иной, как «крестный отец» DEEP PURPLE, Крис Кертис. В клубе «Speakeasy» Кертис, который сам баловался игрой на гитаре, подвел Ритчи к Клэптону и с присущей ему «скромностью» сказал Эрику: «Знакомься, после меня — это лучший гитарист в мире».

Решение переключиться на «Фендер Стратокастер» Ритчи принял после того, как в 1967 году посетил концерт Джими Хендрикса. Блэкмор был потрясен увиденным и услышанным. «Он умел сочинять песни, умел петь, умел подавать себя на сцене…». Но самое главное — из своего «Стратокастера» этот чернокожий гитарист извлекал поистине невероятные, космические звуки.

Укрощение «Стратокастера» заняло 2 года, а пока Ритчи продолжал играть на старом верном «Гибсоне». Фирменный блэкморовский «плавающий» звук появился вследствие применения некоторых технических усовершенствований «Стратокастеров» (впоследствии у Ритчи их появилось несколько). Он подгонял эти гитары под себя. Для того, чтобы было удобнее захватывать струны пальцами, на черном «страте» (при помощи которого был записан Machine Head) гриф был пропилен под 1, 2 и 3 струнами (впоследствии он «скалопировался» полностью). «Скалопирование» открывает новые возможности: легче делать подтяжки и играть арпеджио, ноты звучат чище и ярче. Чаще всего тянутся 3 и 2 струны, поэтому Ритчи использовал нестандартный комплект струн («Picato» .010, .011, .014, .026, .036, 0.42.) с тонкой 3 струной.

Лады переделывались на более широкие, как у «Гибсона» (больше масса ладов — более «жирный» звук). Гриф переклеивался и крепился основательнее. Более мощной делалась ручка тремоло. Для того, чтоб гитара меньше расстраивалась при работе вибратора. Позже Ритчи ставил колки с зажимом для струн (Locking Tuners). Блэкмор использовал звукосниматели «Seymour Duncan SSL-4» с широкими магнитами и более мощным выходом. Средний звукосниматель отключался и никогда не использовался. Интересно, что датчики звукоснимателей для гитар Блэкмора (а также Джеффа Бека и ряда других звезд) мотал сам Сеймур Данкен, работавший в 70-х в британском отделении Fender.

Обыкновенные медиаторы Блэкмора не устраивали своей мягкостью, и он начал использовать специальные, изготовленные из черепашьего панциря. Точно так же обычные гитарные кабели были заменены на те, которые применяются в осветительной технике.

Усилители для Ритчи тоже делали особенные. Серийный 200-ватный «Marshall Major» по его просьбе переделали в 300-ватный усилок (Джим Маршалл был приятелем Ритчи). Играя на гитаре, Блэкмор, как правило, ручку высоких и низких частот усилителя выставлял на середину.

И альбомы DEEP PURPLE, и их концертные выступления наглядно показывали, кто является некоронованным королем гитары. Стиль Блэкмора разительно отличался от исполнительской манеры гитаристов блюзовой школы Клэптона, Бека, Пэйджа, Элвина Ли (лидера TEN YEARS AFTER). Эти гитаристы, в основном, играли пентатонику в стандартных позициях, используя обычно три пальца левой руки.

Блэкмор же с самого начала стал играть четырьмя пальцами (с мизинцем), и та же пентатоника обогатилась новыми полутонами, что в сочетании с комбинацией мажорного и минорного ладов по тем временам звучало очень свежо.

Из технических особенностей стиля Ритчи следует отметить использование «скользящего штриха», когда арпеджио играется одним движением медиатора вниз или вверх. Это довольно сложный прием, но позволяет значительно увеличить скорость игры. Сейчас так играют все «скорострельные» гитаристы, но по тем временам это считалось новаторством.

Своеобразный звук, местами напоминающий звучание скрипки, использование регулятора громкости для создания «виолончельного» саунда — характерные черты Блэкмора-гитариста. Иногда он играл, используя технику «слайда». В отличие от Хендрикса, сильно увлекавшегося различными эффектами, Ритчи применял их крайне редко. «Я считаю, что чем больше эффектов ты используешь, тем меньше сосредотачиваешься на том, что играешь».

На первых трех альбомах DEEP PURPLE применялся эффект вау-вау («wah-wah»), позже Ритчи использовал бобинный магнитофон «Aiwa», включая его в режим записи. Благодаря сквозному каналу он получал эффект эха. Проходя через тракт магнитофона, звук становился более скомпрессированным и певучим. «Aiwa» также играла роль предварительного усилителя. Этот магнитофон сбивал с толку зрителей. Однажды из зала даже раздался крик: «Кончай играть под фанеру!»

Изюминка Блэкмора заключалась не в технических наворотах, а в его своеобразном молниеносном стиле игры на гитаре. Его длинные гитарные импровизации были очень эмоциональными и не могли не вызывать восторг у публики. А умение создавать яркие спектакли на сцене (иногда с пиротехническим уклоном) стали притчей во языцах.

Ричи неравнодушен к тональностям F#-мажор и D-минор. Многие песни DEEP PURPLE, а позже и RAINBOW, написаны именно в этих тональностях. Вместе с тем, он часто сочинял музыку в А и В-миноре. Его увлечение минорными тональностями свидетельствует о сильном влиянии классической музыки на его сочинительскую манеру.

Блэкмор является импровизатором по натуре, и где бы он ни был: на сцене или в студии — хороший результат получается, только если он играет спонтанно: «Мысли о гармониях и о том, как сделать аранжировку, вызывают у меня головную боль. Я чувствую себя словно школьник, и это стирает все удовольствие от игры. Когда я на сцене, то не знаю, что буду играть. Я имею ввиду не песню, а то, каким образом я буду ее исполнять. Все зависит от моего настроения. Бывают концерты, когда мне кажется, что я ничего не смогу, в другой раз я ощущаю некую наполненность. Если я выхожу на сцену и думаю: „Вон тот парень в зале, в первом ряду, считает меня идиотом. Он думает, что я не умею играть на гитаре“, — меня это нервирует. Но если хотя бы один человек крикнет: „Ты великолепен“, — это меня стимулирует, и я завожусь».

Но в то же время, Ритчи отмечает, что, в первую очередь, он играет для себя, а уж потом — для зрителей, но никак не для журналистов. А отказы играть на бис объясняет просто: «Если аудитория неважнецкая, музыку-то они получат, но без „бисовки“ обойдутся. Это способ, которым я снимаю свою напряженность».

Блэкмор очень не любит работать в студии: «Когда я играю до записи, то получается одно, но как только загорается красная лампочка (сигнал, что запись началась — прим. автора), играю совсем по-другому. Много раз мне говорили: «Ну почему ты так сыграл? Ведь до того у тебя получалось намного лучше!» Это просто плохая привычка. Когда я знаю, что меня записывают, я становлюсь немного стерильным. Если же я этого не знаю, то могу играть от всего сердца».