Аркадий Гайдар - Из писем и дневников

Приезжала Дорик, подарила мне смешную хорьковую куртку, и стал я похож на медведя.

Все дни много работал — вчера начерно окончил второй вариант. Крепе и Разумный живут в гостинице. Ходили как-то с ними на клинский базар. Погода мягкая. Собака Жулик — симпатичная, но неприличная.

Несколько тревожат меня настроения А. Е. и Крепса. (Разговор о картине и оловянных солдатиках.) А. Е. отрицает, но у меня смутное подозрение, что в новом сценарии он и я видим не совсем одно и то же.

Оба они дали мне много дельных замечаний — за это спасибо! Но чувствую я у них иногда какую-то осторожность, скованность при подходе к тем эпизодам, которые я считаю самыми главными и которые мне больше всего нравятся. Это опасно.

Снимался с ребятами в редакции.

Работал вчера с утра до трех часов ночи с небольшими перерывами. Основную диктовку второго варианта окончил.

Вчера ночью окончательно выправлен «Комендант». Таким образом, знаменитый номер «Люкс» в клинской гостинице опустевает. Сегодня… уезжаем в Москву.

Погода морозная. Солнечная. Хорошо!

Москва. Все идет хорошо. Меня опять берут на военный учет. О «Тимуре» много хороших статей, в том числе и в «Правде»…

Мороз 25 гр. Был в ЦК у Михайлова…

8-го в ЦКмоле будет обсуждение нового моего сценария…

Итак, что у меня было в прошедшем сороковом? Весна — Цхалтубо — Батум. Работа над режиссерским сценарием, потом Клин — повесть о Тимуре. Немного Малеевка. Потом опять Клин — «Комендант снежной крепости». Немного Болшево, Сокольники.

На земле тревожно — но в новый год я вступаю твердым, не растерявшимся.

…На несколько дней опять уехал в Сокольники… Картина прошла с успехом, но много в ней недостатков.

Сегодня и завтра доделываю последние поправки к «Коменданту». Больше не буду.

Приезжала Талка. Случайная встреча через 23 года с М. Трениным. Елка в Колонном зале.

Все переворачивается куда-то к черту. А. Е. ставить мой сценарий не хочет. По-видимому, ему мешают.

Мне звонок от Храпченко о «Государственном заказе». «Комендант» пошел в Комитет. С чем-то вернется он оттуда? С удовольствием уехал бы. Надо хоть на короткое время голове отдохнуть, потому что опять близка работа — какая, еще не решил.

Прошел месяц. 25 января интересное совещание в ЦКмоле о военном воспитании…

29-го поехал в санаторий «Сокольники».

На дворе погода мягкая. Солнышко. Идет XVIII партконференция…

Война идет своим уныло разрушительным чередом. Итальянцев греки жмут, и все рады.

Купил Женюрке канарейку в большой клетке. Гостит у нас Алька — смехотворная девка.

Читал статьи Л. Толстого. Тревожно мне и досадно было.

Надо написать 150–90 строк для «Пионерки».

…Пасмурно, слегка тает. Прошлый год в это время я уезжал в Цхалтубо. Сижу — думаю. Раньше я был уверен, что всё пустяки. Но, очевидно, я на самом деле болен. Иначе, откуда эта легкая ранимость и часто безотчетная тревога? И это, очевидно, болезнь характера. Никак не могу понять и определить, в чем дело? И откуда у меня ощущение большой вины. Иногда оно уходит, становится спокойно, радостно, иногда незаметно подползает, и тогда горит у меня сердце и не смотрят людям в лицо глаза прямо.

…«Жулик» вырос, бегает, гремит цепью, будка в сугробах. Алька копошится с куклами, ей четыре года. Недавно заявила: «Если Аркадий Петрович умрет, то и я убьюсь тоже» — очень забавная девчурка.

Надо скорей хвататься опять за работу. Во время работы тревога (личная) уходит, приходит озабоченность общая — она осмысленней.

Написал короткую автобиографическую справку для «Пионерки». Но сколько ни бился — больше четырех строк из обещанного короткого рассказа написать не мог никак.

«Завтра Ильке Артамонову должно было исполниться 9 лет, и еще с вечера он твердо решил с утра начать жизнь по-новому».

Вот странно! И о чем писать шлю, а испортил 10 листов и не мог с этих заколдованных строк сдвинуться ни на букву!

Купил и повесил на стену большую политическую карту Европы.

Германия ввела войска в Болгарию, по-видимому в тыл грекам.

В 1941 году должно быть нами заложено 2995 новых предприятий, шахт, заводов, ГЭС и т. д.

«15-летний план развития промышленности СССР» — мне будет 52 года. Что же, увидеть еще можно!

Даты жизни и творчества А. П. Гайдара

9 (22) января[33] (н. ст.) в гор. Льгове, Курской губернии, в семье учителя родился Аркадий Петрович Голиков. Отец будущего писателя, Петр Исидорович Голиков, — народный учитель, после Октябрьской революции — комиссар штаба 35-й дивизии, член партии. Мать, Наталья Аркадьевна Салькова, — учительница, позже фельдшерица; после Октябрьской революции — член партии.

Брак Петра Исидоровича Голикова, правнука крепостного князя Голицына, внука кустаря, и Натальи Аркадьевны Сальковой, дочери офицера Аркадия Салькова, состоялся в 1900 году, против воли родителей невесты.

Через год после рождения Аркадия родилась дочь Наталья, через три года — дочь Ольга, потом Екатерина.

Семья Голиковых переезжает из Льгова в Вариху — городок около Сормова, а потом в Нижний Новгород, в связи с переходом П. И. Голикова на новую работу.

Переезд семьи в Арзамас. Начало ученья. Аркадия определяют в подготовительное училище.

Аркадий поступает в первый класс Арзамасского реального училища. Много читает, увлекается произведениями Гоголя, Пушкина, Лермонтова, Льва Толстого, Горького. Читал Жюля Верна, Диккенса, Марка Твена. Вскоре после начала первой империалистической войны отец — Петр Исидорович Голиков — был мобилизован и отправлен на фронт.

Тринадцатилетний Аркадий Голиков посещает большевистский клуб.

Аркадий Голиков избран членом ученического комитета.

Знакомство Аркадия со старой большевичкой Марией Валериановной Гоппиус. Участвует в распространении большевистских листовок.

Был на съезде крестьянских депутатов.