Феликс Люкнер - Морской Чёрт

Пришлось опять приняться за учение. Нужно было одолеть все то, чему морские кадеты и гардемарины учатся в течение 3,5 лет. С моими товарищами и учителями я быстро подружился, но у меня нашлось много завистников. Один капитан II ранга громогласно заявлял, что «отныне флот, по-видимому, становится убежищем для бродяг, выгнанных из родительского дома». Это был действительно первый случай за 60 лет существования флота, чтобы такой человек, как я, был принят в качестве офицера.

После годичного испытания последовал приказ о моем окончательном переводе во флот с назначением вахтенным офицером на линейный корабль «Прейсен».

Вначале было нелегко ― мои соплаватели отнюдь не были склонны содействовать моей дальнейшей карьере и весьма недоверчиво относились ко мне. С производством в старшие лейтенанты я был переведен на другой корабль и, наконец, в 1913 г. был назначен командиром канонерской лодки «Пантера», на которой провел около года, в западной Африке.

Весной 1914 года «Пантера», как пробывшая в заграничном плавании три года, была отправлена в Германию для очередного ввода в док. В июле весь ремонт был закончен, мы вышли из дока в Данциге и должны были идти но назначению. Но 17-го числа неожиданно пришла телеграмма: «Поход отменяется».

Вскоре была объявлена война.

ГЛАВА II.

Война.

Мобилизация началась 2-го августа. Во флоте царило необычайное воодушевление. Но у нас на «Пантере» настроение было несколько подавленное. На что мы были годны с нашей слабой броней и двумя небольшими пушками? Сначала нам было поручено охранять минное заграждение, поставленное у Лангеланда. Это было все же боевое задание, и мы им на первое время удовлетворились. Все таили надежду, что русские предпримут наступление против Киля, и мы сможем принять участие в боевых действиях. Впоследствии мы получили назначение защищать остров Эрё, в Малом Бельте. Весь день нам приходилось кружить вокруг этого острова. Дальнейшие командование «Пантерой» мне стало невмоготу, я всеми силами рвался попасть на большой боевой корабль.

Нужно было придумать способ добиться своей цели. Оставалось только списаться с корабля по болезни. Доктор, с которым я заранее сговорился, после тщательного осмотра посоветовал остановиться на слепой кишке. Были усмотрены признаки начинающегося воспаления. Меня послали в Киль для операции. Госпитальный хирург ощупал мне полость живота и, поверив моим словам о болях, серьезно решил, что у меня воспаление слепой кишки. На следующий же день мне сделали операцию. После нее требовался, конечно, продолжительный отдых.

Меня откомандировали поэтому с «Пантеры» и впоследствии назначили на линейный корабль «Кронпринц», один из самых лучших боевых судов. Таким образом, ценой небольшой жертвы ― ни на что ненужного мне отростка слепой кишки ― я добился исполнения своего заветного желания.

На «Кронпринце» я прослужил полтора года и участвовал с ним в Ютландском бою[8], будучи командиром одной из башен крупной артиллерии.

Вскоре после боя я был назначен артиллерийским офицером на вспомогательный крейсер «Мёве». Крейсер стоял в это время в Гамбурге и готовился к новому походу. В одни из вечеров я сидел в гостях у приятеля и за дружеской беседой распивал с ним бутылку шведского пунша. Я рассказывал ему о моей давнишней мечте ― по окончании войны проплавать несколько месяцев на парусном судне в качестве капитана. До сих нор мне это еще не выпадало на долю.

В это время служанка сообщила, что пришел адъютант с «Мёве».

― Стоит только расположиться поудобнее, ― проворчал я, ― как тебя начинают допекать службой.

На мое имя была получена срочная телеграмма из главного штаба.

― Что такое? Из главного штаба? Где умные сидят? Что у меня может быть общего с этим штабом?

Мне надлежало на следующий день явиться в главный штаб. В состоянии нервного ожидания я отправился в Берлин. Никогда еще сердце мое не билось так усиленно, как в ту минуту, когда я входил в кабинет начальника штаба.

― Беретесь ли вы прорваться через английскую блокаду на парусном судне, которое будет послано в качестве вспомогательного крейсера?

― Разрешите мне броситься вам на шею! Я всю юность проплавал на парусных судах юнгой и матросом, я истый питомец парусного корабля. Стать теперь капитаном парусного судна, которое к тому же будет самостоятельным военным кораблем, это предел моих мечтаний!

― Что вы считаете самым главным?

― Самое главное ― это счастье.

― Ну, в таком случае вы назначены командиром «Пасс оф Балмаха».

«Пасс оф Балмаха» в свое время плавал под американским флагом и возил шерсть в Архангельск. В один из рейсов он был захвачен английским крейсером и послан с призовой командой в Кирквол для осмотра, но по дороге был захвачен немецкой подводной лодкой. Американец капитан, увидев подлодку, рассчитывал, что его судно, как шедшее под нейтральным флагом, будет отпущено. Поэтому он запер английскую призовую команду в трюм, а оружие выкинул в море. Подлодка послала осмотреть судно. «Куда вы идете?» «В Архангельск». «Но, ведь, это курс не на Архангельск. Из чего состоит ваш груз?» «Шерсть». «Она нам тоже пригодится!» Наши матросы были посажены на судно, и его направили в Германию.

Английская команда вынуждена была вместо Кирквола пропутешествовать инкогнито в Куксхафен.

Только после четырех дней голодовки они, бледные и изможденные, вылезли наверх к величайшему изумлению наших матросов, находившихся на судне. «Пасс оф Балмаха» стал отныне немецким судном.

Судно находилось в Геестемюнде, где перестраивалось под руководством лейтенанта Клинга. От него я узнал, как зародилась мысль использовать это судно для военных целей. Клинг несколько раз, в докладных записках адмиралтейству, доказывал преимущества парусных судов для крейсерской войны, так как они не зависят от угля. Адмиралтейство согласилось с этим доводом, после чего выбор был остановлен на трехмачтовой шхуне «Пасс оф Балмаха», которая, так сказать, уже привыкла иметь пленных англичан.

Прежде всего нужно было скрыть от портовых рабочих, что судно предназначается в качестве вспомогательного крейсера. Мы их уверили, что оно перестраивается в учебный корабль, и в то же время стали высказывать мысль, что было бы полезно поставить на судно мотор ― это дало бы возможность обучать и моторному делу. На помещениях в палубах, предназначенных для наших будущих пленников, были вывешены надписи жирным шрифтом: «Помещение для стольких-то юнг».