Ирина Воскресенская - Фавориты у российского престола

В то время на улицах Москвы поддерживалось благочиние: караульные стрельцы строго следили за порядком, останавливая и удаляя тех, кто его нарушал. Воспрещалось употреблять бранные и непристойные слова, ругаться матом. Софья поддержала гуманные устремления первого «министра» Голицына, и существовавшая со времен царя Алексия Михаиловича смертная казнь за употребление непотребных слов была заменена ссылкой.

Отменена была и смертная казнь для женщин, убивших своих мужей, предусмотренная Уложением 1649 года. Это была страшная смертная казнь — «окапывание»: женщину заживо закапывали в землю так, что на поверхности оставалась только одна голова. Можно себе представить, какие муки испытывала женщина во время такого медленного умирания, особенно зимой.

По желанию Софьи правительство во главе с Голицыным прилагало усилия для открытия новых фабрик, особенно текстильных, выписывало из-за границы мастеров для выделки в России бархата, атласа, сукна и других дорогих тканей, которые прежде привозили из-за границы.

Несмотря на гуманные устремления, во внутренней политике Софьи продолжалось преследование старообрядцев, раскольников. Указом Софьи от 1684 года повелевалось ловить раскольников, сажать в тюрьму, а наиболее упорствующих в своей вере — сжигать.

Это было странное противоречие в Софьином и голицынском «гуманизме», похожее на предательство: с одной стороны, верх жестокости к русским людям, исповедующим веру в Христа по старым, дониконианским святым книгам, а с другой — покровительство Голицыным иезуитству, а Софьей — латинству, католичеству.

Преследовались и беглые холопы. Указом от 13 февраля 1683 года предписывалось «ловить, наказывать и возвращать их владельцам всех беглых холопей, а тех, кого господа обратно взять не пожелают, ссылать на поселение в Сибирь».

Впервые за всю историю России правительство Голицына потребовало, чтобы помещики представили списки их крестьян и холопов с тем, чтобы ловить и ссылать бродяг, никому не принадлежащих. Проведено было и размежевание помещичьих и монастырских земель, определена более точная граница между ними, а вместе с тем и определена принадлежность крестьянина его хозяину.

Ранее по распоряжению правительства тяглые люди, которые уходили из деревень на посады, по просьбе посадского самоуправления имели право там оставаться, что было выгодно и посаду, и царской казне, потому что тяглецы участвовали в уплате податей. Но после решения голицынского правительства и издания Софьей Указа от 17 декабря 1684 года выход тяглых людей из деревень был строго воспрещен. Так проходило твердое прикрепление крестьян к земле, их закрепощение. А между тем Голицын якобы вынашивал планы освобождения крестьян.

Несмотря на то что еще в 1677 году Голицын получил звание воеводы Большого полка, слава полководца была ему чужда. Видимо, у него не было полководческого дара.

Однако подписание Голицыным «вечного мира», требовавшего союза с Польшей, Австрией и Венецией и разрыва мирных сношений с турками, заставило Россию в 1687 году послать войска для защиты польских и русских границ, другими словами, предпринять 1-й Крымский поход.

Главой 150-тысячного войска Софья назначила, конечно, своего фаворита — воеводу князя Голицына. Вероятно, она не сомневалась в полководческих способностях своего любимца и в удачном исходе этого похода.

По плану войско Голицына должно было соединиться с казаками гетмана Самойловича и вместе двинуться против турецких войск. Но план этот не осуществился. Степной пожар, жара и недостаток воды заставили русское войско остановиться. Голицын провел военный совет, на котором было решено: чтобы сохранить войско, лучше повернуть обратно. И войско направилось домой, в Москву. Поставленные задачи решены не были.

Во всем обвинили гетмана Самойловича, который якобы подстрекал к поджогу степи и неправильно вел себя по отношению к казацкой старшине. В присутствии Голицына казацкая старшина низложила Самойловича и новым гетманом избрала Мазепу, того самого, который впоследствии предал Петра I и Россию.

Таким образом, все неудачи похода были приписаны гетману Самойловичу, а Голицын объявлен героем, которого радостно встречала Москва, а особенно Софья.

Почувствовав безнаказанность, крымские татары с особым энтузиазмом стали разорять окраины России. Пришлось объявить новый поход. Главным воеводой опять был назначен Василий Васильевич Голицын. В начале 1689 года 150-тысячное войско под командованием князя Голицына выступило на защиту южных границ.

Но и этот поход оказался неудачным Вначале все как будто складывалось хорошо. Встретившиеся на пути в Крым отряды крымских татар были обращены в бегство. Обрадованная этим известием, Софья предвкушала полную победу. Но князь Голицын, дойдя с войском до Перекопа, был поражен тем, что вместо ожидаемого им благодатного края перед ним открылась такая же жаркая и безводная степь, которая изгнала его в первом его походе в Крым Для него это был шок. Он так детально изучил все карты (они висели у него в доме на стенах в рамах), и по картам все выходило очень хорошо. Но «гладко было на бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить», как однажды заметил Лев Толстой, находившийся, правда, почти двумя веками позже, но приблизительно в тех же краях и тоже с военными целями.

Судя по всему, воевода Голицын был нерешительным полководцем, боялся трудностей, больших людских потерь. Он и на этот раз повернул обратно, не выполнив порученного ему дела.

А Софья снова приписала ему подвиг, победу «над агаряны», и опять встретила его как героя, начальника победоносного войска, щедро наградив и его, и его сподвижников. Несмотря на все усилия Софьи приписать Голицыну какие-то победы, в глазах народа и её подросшего брата, царя Петра I, он не был ни героем, ни победителем Да и сам Василий Васильевич понимал, что его время, как и время правительницы Софьи, приходит к концу.

В начале 1689 года, когда Голицын выступил из Москвы с войском, молодой царь Пётр I вступил в брак с Евдокией Лопухиной и по закону стал считаться совершеннолетним К тому же Пётр показал свой решительный характер, смелую требовательность, опирающуюся на вроде бы «потешное», но войско, притом хорошо обученное на немецкий лад. Это современное по тому времени войско вполне могло противостоять стрельцам. И Софья, и князь Голицын это отлично понимали.

Пётр уже требовал, чтобы все самые важные государственные дела докладывались ему лично. Теперь Софье приходилось его долго уговаривать подписать какой-либо документ. Он не разделял мнения Софьи о победоносных походах Голицына, считая, что дело это Голицын просто провалил. А потому не хотел ни подписывать похвальную грамоту войску, ни давать добро на награду князю Голицыну. Софья уговорила его на это с большим трудом и 19 июля 1689 года торжественно встречала и награждала, как победителей, князя Голицына и его войско.