Эдуард Хруцкий - Тени в переулке

Не знаю, закрепилась ли за этим номером дурная слава, как за знаменитой булгаковской квартирой, но необычайные постояльцы появлялись в нем регулярно.

В 1951 году там поселились два молодых веселых офицера – старший лейтенант и капитан. Возможно, я даже видел их. В ресторане «Гранд-Отеля» бывало много лощеных элегантных офицеров. В те годы профессия военного была необычайно престижной, и дети тех, кого нынче в телепередаче называют «Большими родителями», отдавали своих чад не в МГИМО и Институт внешней торговли, а в военные академии.

Институты же, чьи выпускники уезжали работать за границу, отдавались на откуп паренькам из народа, которые садились «за колючку», как правило, после второй загранкомандировки.

Я еще раз повторю, что, возможно, я видел этих двух веселых офицеров из 36-го номера. Вполне возможно.

Восемнадцатого августа 1951 года на пульт дежурного 50-го отделения милиции поступил сигнал об ограблении сберкассы. Самое удивительное, что сберкасса рассполагалась на Пушкинской улице, как раз наискосок от отделения.

У начальника отделения подполковника Бугримова находился замначальника МУРа полковник Парфентьев. Через несколько минут милицейские чины прибыли на место и застали странную картину.

Кассирша из окошечка кассы, словно из бойницы, целилась из нагана в прилично одетого мужчину, мирно и одиноко сидевшего у окна.

– В чем дело? – спросил Бугримов.

– Этот мужчина, – кассирша угрожающе повела наганом в сторону задержанного, – так вот он подошел и сказал, что это ограбление, приказал подготовить деньги и сел к окну.

Задержанного обыскали. Нашли документы и два аккредитива на пятнадцать тысяч рублей (в деньгах 1951 года). Сумма по тем временам была громадная.

По документам задержанный был Виктором Сергеевичем Мухачевым, инженером Дальзолота. Задержанного привезли в МУР, связались с Магаданом и получили ответ. По установочным данным, Мухачев был отличным инженером, отвоевал два года, имел боевые и трудовые награды.

Но на все вопросы задержанный, чуть не плача, просил арестовать его и посадить в тюрьму. Мухачева отвели в кабинет начальника МУРа комиссара третьего ранга Кошелева. Там его напоили чаем, успокоили, и инженер Мухачев поведал свою одиссею.

Он прилетел в Москву на десять дней в Институт цветных металлов и золота, где ученый совет принимал его усовершенствование для драги. В аэропорту «Внуково» он сел в «победу» с шашечками и в машину подсели два веселых офицера – старший лейтенант и капитан.

Они весело пикировались, потом капитан достал карты и предложил разрешить спор. Короче, Мухачев и сам не понял, как начал играть с ними. Более того, он разгрузил попутчиков на полторы тысячи рублей.

Естественно, они познакомились. Офицеры, узнав, что инженер приехал с золотых приисков, решили помочь ему устроиться в Москве. И помогли. Сделали ему номер в гостинице «Гранд-Отель».

О такой удаче Мухачев и мечтать не мог. Он жил в самом центре, из окна его номера были видны кремлевские башни.

Он, конечно, пригласил новых друзей поужинать. И, вернувшись из института, пошел с ними в гостиничный ресторан, поразивший его роскошью. Потом они пошли в 36-й номер к новым друзьям, где выпивали и играли в карты.

Офицеры отыгрались и даже немного растрясли своего нового приятеля.

Странно, но почему-то Мухачеву вдруг захотелось спать, и он прилег прямо на диване в одной из комнат. А молодые офицеры проверили карманы нового друга, обнаружили аккредитивы на крупную сумму, осмотрели его номер и нашли в чемодане пятьдесят тысяч наличными.

Утром инженер отправился на работу, а вечером новые друзья повезли его в гости к хорошим людям. Они приехали на Сретенку, там, в роскошной квартире, гуляла целая компания модных молодых людей и очаровательных дам.

Выпили много и сели играть. Дважды офицеры возили инженера в гостиницу, где он брал деньги из чемодана. Пятьдесят тысяч рублей, которые дали ему коллеги из Магадана на всевозможные покупки, были оставлены в квартире на Сретенке.

И опять они играли. А потом под конвоем двух офицеров его повезли в сберкассу, снимать с именных аккредитивов последние деньги.

Он уже отрезвел и понял, с кем имеет дело. Но проиграть доверенные тебе на далекой Колыме деньги считалось равносильным воровству, и такому человеку не было места в краю сурового мужского нрава. Вот и решил Мухачев сесть в тюрьму. Все равно дальше Колымы не пошлют.

Безусловно, бравые офицеры скрылись, как только подъехала милиция.

Узнав, что на Сретенке функционирует катран, в МУРе очень удивились. Никаких данных на эту «малину» у них не было. Специалист по шулерам Семен Альтшуллер заверил начальника, что слышит об этом впервые.

Тем же вечером провели операцию. Задержали десять человек, в том числе и двух офицеров, изъяли огромную сумму денег.

А ночью Кошелева и Парфентьева вызвали в МГБ. На них матерно орал замминистра Богдан Кобулов за то, что они сунулись не в свое дело. Закончив орать, он поинтересовался, как они вычислили квартиру на Сретенке.

Когда рассказ дошел до ограбления сберкассы, Кобулов хохотал так, что у него отлетел крючок на воротнике кителя.

– Всех задержанных немедленно отпустить. Офицеров под конвоем ко мне. О квартире – забыть. А Мухачеву этому верните деньги.

Недаром говорят, что жадность фраера сгубила. Два ловких агента МГБ, жившие в «Гранд-Отеле» под видом блестящих офицеров, работали и на хозяев с Лубянки, и немножечко на себя. Такого в спецслужбах не прощают.

А Иван Васильевич Парфентьев рассказывал мне, что еще долго ждал неприятностей от всесильного Кобулова. Но, слава богу, пронесло.

Я надолго уехал из Москвы, а когда вернулся, вместо «Гранд-Отеля» были строительные леса.

Города моей молодости больше нет. Уютного, зеленого, гостеприимного. На его месте строят другой, в котором, по замыслу, будут жить только богатые новорусские.

А мы, видимо, останемся в том времени, потому что в этом для многих москвичей не найдется места. Как старому «Гранд-Отелю».

ПОСЛЕДНЯЯ СТАВКА

А этот дом стоит по сей день. Сколько его родственников, стоявших в районе Чистопрудного бульвара, развалили клин-бабой. А он остался. Когда-то рядом с ним трамвай «А» делал разворот и уходил обратно вдоль бульваров…

Дом этот старинный, с аркой, а к квартирам ведут скрипучие провинциальные лестницы. Здесь жил широко известный в узких кругах столицы Валька Грек. Почему ему дали такую кличку, было непонятно. Никаких ассоциаций ни с современными, ни с древними эллинами он не вызывал. Фамилию имел Ларионов, был блондином. Но сколько я его помню, Грек все время бормотал считалочку: