Сергей Нечаев - 100 великих воительниц

После двух лет ссылки на острове-тюрьме Понтия дочери Германикуса возвратились в Рим со всеми почестями, соответствовавшими их мужественному сопротивлению против вчерашнего тирана. Лучистое будущее могло открыться перед ними.

Агриппина, молодая женщина в возрасте двадцати семи лет, умная, расчетливая, которую ежедневные опасности жизни сделали скрытной, почувствовала по возвращении ко двору угрозы, которые вновь начали окружать ее и ее сестру Юлию.

Агриппина со своим сыном Нероном. 54–59 гг.

Между тем она получила хорошую новость: ее муж, Бронзовая борода, умер.

Но новый император Клавдий был боязливым и слабым человеком, который не избежал кровожадных капризов своего предшественника. Он находился под влиянием одной очень молодой женщины, Мессалины, родившей ему сына, названного Британикусом.

Юлия стала первой ее жертвой: Клавдий имел неосторожность слишком заинтересоваться своей племянницей, и Мессалина добилась ее повторной ссылки (через несколько лет ее убили).

Агриппина предпочла удалиться из этого опасного круга: она решила полностью посвятить себя своему сыну, маленькому Нерону.

Тем не менее она не собиралась отказываться от высшей власти, о которой мечтала с детства. Для этого ей нужно было устранить Мессалину. И та невольно сама помогла ей: пресытившаяся всеми сексуальными удовольствиями и развратом – ей было всего двадцать три года, – она влюбилась в некоего Силиуса, что не было бы серьезным при слепоте мужа, но она еще и задумала женить его на себе! А вот это с точки зрения римского закона было святотатством.

Осенью 48 года Мессалина была задержана и затем быстро задушена.

Путь к власти был свободен, так как Агриппина знала, что ее дорогой дядя не был человеком, который может долго оставаться без женщины. В результате Агриппина очень постаралась… и Клавдий женился на своей племяннице. Так Агриппина стала императрицей.

В 54 году Клавдий вдруг умер (большое блюдо грибов, приправленных ядом знаменитой Локусты, сделало свое дело). Его преемником был провозглашен сын Агриппины Нерон.

Поначалу Нерон благоразумно слушался свою властную мать, но вскоре ему это надоело, и в 59 году Агриппина была убита. Перед смертью она успела крикнуть вооруженным убийцам:

– Бейте в живот, он выносил Нерона!

Тело ее было поспешно сожжено, а останки развеяли в районе мыса Мизен. Так закончилось существование этой неординарной женщины, которая, имея в руках настоящую власть, возможно, была соперницей самого Германикуса в завоеваниях и в организации Римской империи.

Женщина-гладиатор Герардеска Манутиус

Говоря о женщинах-воительницах Древнего Рима, нельзя не упомянуть и бесчисленных гладиаторов женского пола.

Об их существовании свидетельствует, например, находка британских археологов, обнаруживших в 2000 году на территории Лондона, в квартале Саутверк, что на южном берегу Темзы, останки двадцатилетней женщины, которая с большой долей вероятности была гладиатором.

Среди предметов, обнаруженных вместе с ней, – тарелка с изображением павшего гладиатора и сосуды с гладиаторскими символами. Специалисты Лондонского музея предполагают, что это первая в мире обнаруженная могила женщины-гладиатора.

На развалинах Помпей также были обнаружены рисунки, изображающие женщин в гладиаторском облачении, сражающихся на арене. Именно эти рисунки и послужили доказательством того, что предметы, найденные в могиле, принадлежат женщине-гладиатору.

В те далекие времена их называли «дикими кошками», и некоторые их имена дошли до нас – это Паулина, Сапиента, Перпетуа, Бреака, Флавиана, Маура и Ирена из Сиракуз, которая оставила свой след среди самых великих рукопашных бойцов.

Женщины-гладиаторы. Рельеф из Галикарнасса

Наверное, никто не подсчитывал, сколько жизней оборвалось на песчаном настиле римского Колизея (например, в 90 году 19 тысяч гладиаторов погибло только за одну ночь!), но факт остается фактом – многие бойцы, сходившиеся в тех кровожадных представлениях, принадлежали к так называемому слабому полу.

Похоже, римляне первыми осознали, что женщины обладают великим состязательным духом, который проявляется, когда того требуют обстоятельства. А во времена цезарей такие обстоятельства возникали часто.

Этнический состав гладиаторов был самый пестрый. Многие мужчины захватывались в качестве военной добычи, а женщины – в качестве пленниц.

Более того, устраивались даже гладиаторские бои, в которых участвовали женщины из почтенных семейств, что считалось особенно позорным. На девятом году правления императора Нерона[13] эти бои приняли невероятные масштабы.

Женщины-гладиаторы обладали особой привлекательностью для болельщиков. Они бились так же свирепо и умирали так же мужественно, как и мужчины.

Полусумасшедший император Калигула организовывал поединки вооруженных мечами обнаженных женщин во время своих пирушек, считая такие бои весьма пикантными.

К чести Рима, к 200 году вердиктом императора Септилия Севера поединки женщин-гладиаторов были запрещены.

Очевидно, что величайшей девушкой-гладиатором тех времен, а возможно, и самой прекрасной за все времена, была Герардеска Манутиус, убийца-амазонка, зарезавшая на арене более 200 соперников обоего пола, пока ее саму не прикончили.

Герардеска, пламенная красавица с черными как смоль волосами и идеально пропорциональным телом, радовала каждого болельщика в Риме. Она попала на арену за год до своей гибели, сразу став знаменитостью. Двадцативосьмилетняя беглая рабыня, она была среди 90 тысяч рабов, объединившихся под командованием прославленного Спартака, взбунтовавшегося гладиатора, сбежавшего из школы в Капуе и прятавшегося на горе Везувий. Будучи проституткой в повстанческой армии Спартака, она находилась в его отрядах, когда они двигались к Альпам, и потом, когда они пытались грабить Вечный город. Герардеска брала уроки владения мечом и быстро стала опытной единоборкой и рукопашным бойцом.

В яростной битве при Лукании в 71 году, в которой Спартак был убит, Герардеска была захвачена в плен Марком Люцинием Крассом, который приказал распять ее вместе с 6000 беглыми рабами. Hо позже генерал Красс изменил свое решение в отношении прелестной бронзовокожей Герардески в тот самый момент, когда она была уже прикована к кресту около Аппиевой дороги.

Он провел с ней ночь в своей палатке. Hа другой день он послал ее в Капую для обучения гладиаторскому искусству с надеждой на то, что однажды она смогла бы обрести свободу. У Герардески не было трудностей с освоением основ гладиаторских боев; в течение нескольких недель ей организовали первый бой.

За какие-то пять минут сражения она убила своего соперника, мускулистого, татуированного Трасиана из Северной Греции. Кровожадная и невзыскательная публика приходила в восторг от блеска двух сильных тел, обнаженных до пояса и двигающихся под жарким солнцем. Бой длился не очень долго, и приветственный гром потряс амфитеатры, когда кривой ятаган вошел в живот Трасиана.

Герардеска поймала его на ловком обманном приеме, но, как это случается со всеми кровавыми мастерами, выходящими на арену, она и сама была обречена на смерть. В течение одиннадцати месяцев Герардеска уничтожала всех своих противников, включая лучших в этом деле бойцов-мужчин, а убита она была в схватке с двумя карликами.

Во время боя один из карликов зашел девушке за спину и воткнул свой трезубец прямо ей в почки. Она упала. Хотя она и была всеобщей любимицей, казалось, весь Колизей направил свои большие пальцы вниз. Раненая гладиаторша, в соответствии с правилами, откинулась на спину и лежала, мучаясь от боли. Она подняла палец левой руки, а два воина-карлика вогнали свое трезубое оружие ей в живот и грудь, чтобы окончательно прикончить ее. Вот так все было кончено, и окровавленное тело Герардески было утащено с арены, грубо и бесцеремонно спущено с лестницы в мрачный вестибюль и брошено в угол на кучу собранных за день мертвых жертв.

Как известно, гладиаторами в Древнем Риме были рабы, обученные искусству сражаться и убивать. Только самые беспощадные и искусные из них имели шанс уйти с арены живыми. А те, кому удавалось продержаться в боях достаточно долго и уцелеть, получали свободу.

Римский историк Тацит в своих «Анналах» говорит о том, что женщины-гладиаторы на колесницах вступали в схватку с пешими, но тем более опасными гладиаторами-мужчинами. Это вовсе не просто – с мчащейся колесницы лихо полоснуть нападающего мечом и при этом не дать ему насадить себя на пику или столкнуть под колеса кривым трезубцем. Не колеблясь ни мгновения, женщина всегда нападала первой. И часто именно это давало ей решающий шанс.

Женщины-гладиаторы сражались не только с мужчинами, но и между собой. А когда против такой воительницы выпускали дикого зверя, публика встречала зрелище радостным ревом. Женщина – гибкая, молниеносная в своих движениях, вооруженная только коротким мечом (чтобы уравнять шансы с когтистым хищником) – была для зверя опасным противником.