Отто Коцебу - Путешествия вокруг света

Я немедленно поехал на берег, чтобы явиться к губернатору лорду Соммерсету, но его не застал, – он находился на даче и намеревался возвратиться только завтра.

1 апреля меня посетил капитан французского корвета «Урания» Фрейсине, совершающий путешествие для открытий. Вслед за тем я отправился к лорду Соммерсету, который просил посетить его на даче, стоящей в 5 милях от города. Столовая гора покрылась светлыми облаками, что было верным признаком близкого шторма, который уже вечером так усилился, что нельзя было попасть на корабли, хотя они стояли не далее 50 саженей от берега, и я должен был провести ночь на берегу.

2-го попасть на корабль было еще труднее, чем вчера; я отложил даже поездку к лорду Соммерсету, поскольку меня уверяли, что до его дачи при этом шторме никак нельзя доехать, так как последний поднимает на воздух огромные массы песка и даже маленькие камни. 3-го шторм свирепствовал еще сильнее, и никто не решался выходить на улицу. Шлюпка моя, находившаяся у берега, была унесена ветром и потерпела большое повреждение; несколько кораблей, стоявших в Столовой бухте, были сорваны с трех якорей. Этот шторм привел мне на память ураган, причинивший столько вреда[159], и я считал себя счастливым, что ночью вошел в бухту. Когда шторм, наконец, утих, то я отправился на корабль и нашел, что он повсюду занесен песком и от соленых водяных брызг как будто покрыт мелким хрусталем.

4-го погода опять была прекраснейшая; я посетил корвет «Уранию», и Фрейсине показал мне все свои инструменты и другие достопримечательности. Я имел удовольствие видеть молодую г-жу Фрейсине, сопровождавшую своего мужа; она, конечно, первая дама, которая участвует в путешествии для открытий. 5-го я наконец обедал у лорда Соммерсета на его прекрасной даче, на которой всюду видны плоды голландского трудолюбия. На следующий день я возвратился на «Рюрик», где застал Шамиссо, который ездил на Столовую гору и собрал там множество растений.

Налившись водой и запасшись свежими припасами, мы 8 апреля оставили Кап. 13-го находились в широте 30°39' ю. и долготе 14°27' в[160].

21-го. С начала нашего путешествия до нынешнего дня мы прошли, считая по Гринвичскому меридиану, от О к W 360° и в нашем счислении недоставало одного дня; поэтому я стал считать вместо 21-го числа 22-е и переименовал вторник на среду[161]. 24-го усмотрели мы о. Св. Елены в 50 милях на NW[162]. Я решил провести здесь один день, чтобы дать русскому комиссару[163] возможность отправить письма в С.-Петербург; для этого я под вечер приблизился к английскому военному бригу, крейсирующему здесь и строго осматривающему все корабли, намеревающиеся идти к о. Св. Елены. Офицер прибыл ко мне на корабль и, прежде чем войти в каюту, взвел курок спрятанного в рукаве пистолета; он советовал держаться ночью вблизи острова, чтобы они на рассвете могли донести по телеграфу о нашем прибытии, после чего мы можем отправиться в Джемстаун.

25-го я направил свой курс к SO оконечности острова, которую англичане по горе, имеющей вид сахарной головы, называют оконечностью Сахарной головы. Бриг делал сигналы, телеграф отвечал, и я никак не мог подумать, что пролетевшее над нами ядро было пущено в нас, поскольку вахтенный офицер дал мне разрешение идти к рейду; когда, несмотря на поднятый нами русский флаг, второе ядро пролетело между мачтами, я велел лечь в дрейф, чтобы ожидать объяснения. Вскоре явился лейтенант с линейного корабля «Конкерор» («Завоеватель»), вызвался сам проводить нас к рейду, и был того мнения, что батарея не имела права по нас стрелять.

Мы смело двинулись вперед; в то же мгновение третье ядро просвистело над нашими головами; я опять велел лечь в дрейф, и офицер оставил нас с обещанием, что мы в 11 часов получим позволение идти на рейд$ но когда оно не было нам дано и в 12 часов, то я велел спустить флаг, поблагодарил пушечным выстрелом за благосклонный прием и отплыл, направив курс к о. Вознесения. Долгота этого острова определялась очень различно, я решил подойти к нему и определить долготу по моим хронометрам со всевозможной точностью.

30-го усмотрели мы о. Вознесения в 50 милях на NW 40°. В полдень мы были в 22 милях от него, обошли его восточную сторону, в половине 6-го часа его середина лежала прямо на W от нас, в полутора милях; хронометры показывали ее долготу 14°22'30'' з. Затем мы направили курс к экватору, который пересекли 6 мая в долготе 20°26' з. Течение, которое от самого о. Св. Елены уносило нас на SW, переменило сегодня свое направление на SO.

Мы простились с Южным полушарием и торжественно провели день, в который в последний раз пересекли экватор. 3 июня в 5 часов утра мы увидели Флорес, самый западный из Азорских островов, обошли его северную часть и направили курс к Английскому каналу [Ла-Маншу]; 16 июня вечером положили якорь перед городом Портсмутом[164]. Некоторые дела понудили меня отправиться в Лондон.

30 июня мы отплыли из Англии, останавливались на один день в Копенгагене, а 23 июля увидел я опять с неописуемыми чувствами город Ревель, который оставил три года назад, хотя с приятнейшими надеждами, но не без боязни; счастье благоприятствовало моему путешествию, и радость при виде любимого родного города обратилась в благодарственную молитву.

27 июля оставил я Ревель и 3 августа 1818 г. бросил якорь на Неве перед домом государственного канцлера, графа Николая Петровича Румянцева.

О. Е. Коцебу. ПУТЕШЕСТВИЕ ВОКРУГ СВЕТА НА ВОЕННОМ ШЛЮПЕ «ПРЕДПРИЯТИЕ» 1823–1826 гг.

Глава I. Плавание от Кронштадта до Портсмута

22 мая 1823 г. – 8 сентября 1823 г. Постройка шлюпа. – Цель экспедиции. – Состав экипажа. – Перемена цели экспедиции. – Зачисление ученых. – Вторичная перемена целей экспедиции. – Выход из Кронштадта. – Прибытие в Копенгаген. – Выход из Копенгагена. – Прибытие в Портсмут. – Встреча с фрегатом «Проворный».

Побудительными причинами для отправления в дальнее путешествие военного судна были: доставка на Камчатку нужных для того края разных припасов и крейсирование около берегов, принадлежащих Российско-американской компании. Для этого начальник Морского штаба в ноябре 1822 г. предписал построить на Охтенской верфи 24-пушечный шлюп, который назван «Предприятие», а в январе 1823 г. я удостоился получить начальство над ним. Все сделанные нашими мореплавателями замечания относительно построения и внутреннего устройства судов, предназначаемых для дальних плаваний, были приняты во внимание при составлении чертежа шлюпа «Предприятие», построенного Корпуса корабельных инженеров подполковником Поповым.