Федор Раззаков - Алла Пугачева: По ступеням славы

8 июля музыкальный номер с участием Аллы Пугачёвой был показан в концерте, приуроченном к Дню рыбака (15. 10). Компанию ей в этой передаче составили Валентина Толкунова, Яак Йоала, «Ялла», Юдит Сюч (Венгрия) и др.

Сама Пугачёва этот концерт вряд ли смотрела, поскольку была в те дни погружена в иные проблемы: она «обкатывала» свою программу «Пришла и говорю» на ленинградской публике. Представления шли со 2 по 22 июля в зале «Октябрьский». Там же в эти дни находилась и съёмочная группа фильма «Алла», которая продолжала работу над локальными съёмками (они велись 13 — 25 июля).

Между тем Алла Пугачёва дала согласие на своё участие ещё в одном фильме — «Сезон чудес», который на Одесской киностудии собирался снимать Георгий Юнгвальд-Хилькевич. Причём кандидатура Пугачёвой возникла случайно. Главную женскую роль в фильме должна была сыграть юная актриса Яна Поплавская (Красная Шапочка из одноимённого телефильма), но она оказалась занятой в училище и пришлось взять другую актрису, к которой у Хилькевича душа не лежала. Из-за этого весь его интерес ушёл в музыкальные номера, а сюжет ему стал до фени. Песни в фильме должна была исполнять популярная группа «Земляне». Но записанные ими в июне на «Мосфильме» пять песен Хилькевичу не понравились. Тогда он обратился к популярному в андеграундной среде композитору Юрию Чернавскому, чтобы тот эти песни перезаписал. Чернавский эту просьбу выполнил, а попутно написал к фильму и пару-тройку собственных песен (на слова Леонида Дербенева). Когда стали прикидывать, кому можно эти песни отдать для исполнения, всплыла кандидатура Аллы Пугачёвой. Эта идея пришлась по душе Хилькевичу, который понял, , что при наличии Пугачёвой фильм может стать сенсацией. Дело было за малым — уговорить саму певицу. О том, как это происходило вспоминает сам режиссёр: «О визите я договорился с ней по телефону. Она видела моих „Мушкетёров“, но Алла Борисовна — не из тех людей, которые будут что-либо хвалить или кем-то восторгаться… Потом мне рассказали, что она говорила про меня:

— Талантливый человек, но чего-то не хватает в его фильмах. Какой-то он неудачник в кино.

В назначенный день и час я пришёл к её дому. Там стояла толпа фанатичек, которые знали о Пугачёвой буквально все: когда она приходит, кого ждёт и так далее. Причём все это были девчонки — ни одного мужчины. Все причёсаны, как Алла, все завиты, как Алла, все рыжие. Вокруг дома охранники — и эта толпа девчонок. Зашёл я в подъезд, поднялся на этаж, позвонил в двери и прислушался. И услышал далеко-далеко: цок-цок, цок-цок, цок-цок, цок-цок. Думаю: откуда же это идут? Потом, когда открылась дверь, я понял. Алла сломала все стенки, и получилась вся квартира — одна большая комната — вокруг ванной. Очень интересно сделано архитектурно…

Открыла дверь она сама. Я зашёл — а там белая прихожая, белое зеркало, белая ваза, белые цветы… И даже белый пол. И я решил, что в фильме обязательно будет песня обо всем белом. Сказал Лене Дербеневу: «Напиши что-нибудь про белую дверь».

И появилась песня: «Эта белая, белая дверь».

Первое свидание было очень тревожным. Вошёл я и стал с Аллой Борисовной говорить о замысле. Она меня внимательно выслушала. Потом послушала кассету Чернавского и сказала:

— Я подумаю.

Композитор Чернавский боялся её безумно. Но, как выяснилось, Юру она считала талантливым человеком. И согласилась. Таких песен, как у меня в этом фильме, Алла Пугачёва не пела ни до ни после. Это не её стиль, не её репертуар…»

АВГУСТ

12 августа многомиллионная аудитория советских телезрителей прильнула к своим «ящикам»: в 22. 05 по московскому времени по 1-й программе ЦТ показали премьеру фильма «Поёт Алла Пугачёва». Этот фильм смотрели даже ярые противники певицы, поскольку его показу предшествовала широкая рекламная компания, где отмечалось, что в нем будут продемонстрированы эксклюзивные кадры съёмок из новой программы певицы «Пришла и говорю», а также съёмки её гастрольных турне как на родине, так и за границей (в Венгрии, ГДР, Финляндии, Франции). Реклама не обманула: все перечисленное в фильме показали плюс дали зрителям возможность заглянуть в роскошную квартиру певицы на улице Горького. Кстати, именно последние съёмки и вызовут потом негативную реакцию критики. Уже 14 августа в «Советской культуре» появился первый отклик на передачу, принадлежавший перу критика Е. Чекаловой. Она напишет: «Жаль, что авторы программы не сумели тактично уберечь свою героиню от некоторого самолюбования, не очень уместных ноток в разговоре со зрителем, не помогли ей с чувством меры и хорошим вкусом подобрать туалеты. Явно противоречили лирическому и задушевному тону большинства песен репертуара Аллы Пугачёвой и вычурные съёмки звезды эстрады в, прямо скажем, безвкусных, очень уж „шикарных“ интерьерах…»

Чуть позже в журнале «Театр» об этом же написала и И. Василинина: «Насторожила и огорчила передача, посвящённая Пугачёвой, показанная по телевидению. В ней самолюбование собой, своей жизнью проглядывало слишком уж очевидно. Передачу эту, сразу же после её анонсирования, многие ждали с нетерпением. И внимательно смотрели. И долго обсуждали. Что же обсуждали в первую очередь? Паркет в квартире певицы (многие кадры передачи сняты в её доме), достоинства кресел, ажурность занавесок, из-за которых певица, выглядывая со столь не свойственным ей до этого миленьким кокетством, пела песенку про кукушку… А когда зритель в первую очередь замечает подобные вещи, это серьёзный просчёт создателей телефильма. К сожалению, певица предстала в нем прежде всего излишне самоуверенной хозяйкой, которая то и дело принималась поучать зрителя, как надо понимать и относиться к её искусству. Случайно или нет, но получилось так, что нам больше показывали различные видовые сюжеты с участием Пугачёвой, а сами песни в её исполнении уходили куда-то на второй план. И заявлено это было сразу же, с первой песни „Арлекино“, которая до сих пор любима зрителем, готовым слушать её вновь и вновь. Однако изобразительный ряд передачи сминал и рвал музыкальное произведение. Исполняющую его певицу мы видели то на подмостках сцены, то перед микрофоном на радио, то идущую в окружении веселящейся молодёжи по набережной. И песня от всего этого терялась, трагический Арлекин никак не сливался со счастливой женщиной в джинсах, которая прогуливалась вдоль реки. Вообще от главной героини этого фильма (так почему-то не хочется говорить) — Аллы Пугачёвой — порой исходило так много довольства и менторской снисходительности, что становилось как-то не по себе. И только документальные кадры, переносящие нас в концерты певицы, вновь возвращали нам трагически-вольный, демократически-простой образ лирической героини, которой мы так дорожим…»