Борис Викторов - Без грифа «Секретно». Записки военного прокурора

Применение из испытанного арсенала таких «средств воздействия», которые способны были сломить волю даже самого сильного человека, заставило Штерна расписаться под составленным ими протоколом «с признанием вины». Между тем истерзанный Штерн нашел в себе силы и в конце протокола дописал следующее: «Все вышеизложенное в протоколе надуманно, так как никогда в действительности врагом, шпионом и заговорщиком я не был». И подпись «Штер».

Как же поступили с боевыми генералами-героями?

Когда в начале октября 1941 года к Москве приблизились фашисты, центральный аппарат НКВД эвакуировался в Куйбышев. Туда же перевезли и важнейших подследственных — главный «объект» работы этого аппарата. Вдогонку полетело письмо Берии: «Следствие прекратить. Немедленно расстрелять». Прилагался список на 25 человек, в нем в том числе значились: Я. В. Смушкевич, П. В. Рычагов с женой Марией Нестеренко, А. Д. Локтионов, Г. М. Штерн, И. И. Проскуров, Ф. К. Арженухин. 28 октября 1941 г. этот преступный самосуд был осуществлен.

Тирания продолжалась.

От автора

Прежде всего сознаю, что поднятая в моих записках тема — как с первых дней Советской власти осуществлялась борьба с контрреволюционными преступлениями в нашей стране, какие сложности и извращения были в ней, не полностью и не глубоко освещена. Надеюсь, на эту важную историческую тему еще будут написаны книги.

Читатель, конечно, обратил внимание, что я ограничился описанием того периода работы специально созданного аппарата Главной военной прокуратуры по пересмотру дел прошлых лет, когда непосредственно участвовал в ней (1954–1967 годы), т. е. в тот период почти полностью был завершен пересмотр всех дел на участников «военно-фашистского заговора», занимались пересмотром и других дел.

Преодолевая различного рода препятствия и сложности на путях принятия необходимых решений, мы выполняли указания ЦК КПСС и Генерального прокурора: «ни одно заявление о пересмотре дела независимо от времени его возникновения и характера не может быть оставлено без тщательного разбора обоснованности осуждения того лица, о ком содержится просьба разобраться в его виновности».

Так, еще в 1954–1960 годах по заключениям Главной военной прокуратуры, вынесенным на основании проведенных нами глубоких объективных проверок, был реабилитирован ряд необоснованно осужденных известных деятелей Коммунистической партии и Советского государства. Кроме названных в записках можно упомянуть о состоявшейся тогда реабилитации Авеле Енукидзе, Яна Рудзутака, В. Я. Чубаря, А. Е. Сулимова, П. П. Постышева, В. И. Межлаука и др.

В 1955–1956 годы сотрудниками Главной военной прокуратуры и Комитета государственной безопасности проведена большая работа по объективному исследованию обстоятельств создания дела о так называемом «заговоре в комсомоле» и подготовки еще одного «громкого политического процесса» над руководителями ЦК ВЛКСМ.

На состоявшемся в ноябре 1938 года VII Пленуме ЦК ВЛКСМ были сняты с постов и выведены из состава ЦК ВЛКСМ все секретари ЦК во главе с А. В. Косаревым и объявлены «врагами народа», а затем и арестованы. «Комсомольская правда» опубликовала статьи под лозунгом: «До конца выкорчевать вражескую агентуру в комсомоле», «Беспощадно добить вражеское охвостье». Все это послужило поводом для развертывания в широком масштабе репрессий в отношении руководящих комсомольских работников во многих городах и районах страны.

Собранные при проверке материалы убедительно показали, что обвинения во вражеской работе в отношении А. В. Косарева, В. Ф. Пикиной, П. А. Вершкова, С. Я. Богачева и других товарищей были сфальсифицированы и основывались на провокационных заявлениях сотрудницы аппарата ЦК ВЛКСМ О. П. Мишаковой, безответственно поддержанной М. Ф. Шкирятовым и самим Сталиным.

В результате нашей проверки было сделано заключение о необходимости реабилитации упомятуных товарищей, с чем согласился Верховный Суд СССР.

Аналогичная работа проведена и по проверке дел на многих других гражданских лиц, обвиненных в проведении шпионско-вредительской работы. Среди тех, в отношении кого Главная военная прокуратура вышла с предложением о реабилитации, как необоснованно осужденных, назову академиков Н. И. Вавилова, А. Н. Туполева, С. П. Королева[196].

По нашим заключениям, в 1954–1960 годы реабилитированы многие невинно осужденные партийные и советские работники, ученые, директора заводов и фабрик, институтов, деятели культуры и искусства, писатели.

Не могу не вспомнить о том, какую большую поддержку мы имели от Отдела административных органов ЦК КПСС и его заведующего Николая Романовича Миронова. О нем мы знали немного. С комсомольской и партийной работы попал на работу в органы МГБ — КГБ. Познал «изнутри» все особенности этой работы. Познакомился и с архивными документами, раскрывающими деятельность данных органов в прошлые годы. Многое из того, что узнал он, стало известно и нам во время общения с ним, из его выступлений и публикаций тех лет[197].

Мы неизменно имели поддержку со стороны этого отдела ЦК КПСС при решении вопроса о реабилитации таких лиц, в отношении которых было и устойчиво сохранялось со стороны некоторых влиятельных лиц мнение как о «врагах народа». На самом деле это были честные коммунисты, в связи с их реабилитацией требовалось произвести переоценку их роли в революции и в становлении Советской власти… Но сделать это не все хотели… И не все удалось…

Вся наша работа проходила под непосредственным руководством Генерального прокурора Союза ССР действительного государственного советника юстиции Романа Андреевича Руденко. Лично он и нередко его заместители А. Н. Мишутин, П. И. Кудрявцев утверждали подготовленные нами решения по определенным делам или в силу требований процессуального закона.

Руководство аппаратом, созданным в Главной военной прокуратуре для этих целей, осуществлял Главный военный прокурор. В начале работы им был генерал-майор юстиции Е. И. Барской, а затем А. Г. Горный, ставший впоследствии генерал-полковником юстиции. Решения по пересмотренным делам, отнесенным к нашей компетенции, принимали Главный военный прокурор и его заместители — авторы настоящих записок и в разное время другие заместители — А. Н. Полев, B. С. Жабин, Д. П. Терехов, И. М. Максимов, К. Н. Новиков и C. К. Занчевский. Возглавляли отделы назначенные с периферии опытные военно-прокурорские работники, занимавшие до этого и во время Отечественной войны должности военных прокуроров армий и корпусов. Из фронтовиков в основном был сформирован и весь аппарат для этой работы.