Иосиф Лаврецкий - Эрнесто Че Геваро

Но сами же буржуазные журналисты помогли разоблачить эту ложь.

Во-первых, еще до того, как была пущена в ход эта лживая версия, Овандо бахвалился перед журналистами, что Че якобы заявил, оказавшись в плену: «Я потерпел поражение». Однако и врачи, осматривавшие труп Че в Вальегранде, и журналисты, которым было предоставлено такое же право, и сделанные ими снимки неопровержимо свидетельствуют, что на теле Че было 9 пулевых ран, из них по крайней мере две были смертельные: рана в сердце и рана в шею. Из этого следовало, что если Че получил эти раны в бою, то он не мог сделать заявление, которое приписывал ему Овандо, если же он сделал такое заявление, то, значит, он был убит, уже находясь в плену у «рейнджеров».

Журналисты разыскали десятки свидетелей, которые подтвердили, что Че был доставлен в Игеру с одним пулевым ранением в ногу, что там его пытались допрашивать, что он говорил с учительницей, наконец, что его убил Марио Теран. Никто не подвергал сомнению и того факта, что Вилли и Чино были действительно расстреляны в комнате рядом с Че, хотя о них тогда меньше всего говорилось в печати.

Журналисты стали задавать по поводу всех этих фактов «нескромные» вопросы представителям боливийских властей, которые не могли связать концы с концами и с каждым новым «пояснением» и «опровержением» все больше запутывались и выдавали тех, у кого руки были обагрены кровью Че.

Естественно, что главным ответственным — из боливийцев — за убийство Че все называли президента генерала Баррьентоса, который счел необходимым опровергнуть возводимые на него обвинения, заявив корреспонденту «Вашингтон пост» следующее: «Солдаты, захватившие Че, не обращались в Ла-Пас за инструкциями и не получали от нас приказа убить его. В этом не было необходимости. Военные части уже имели приказ не брать пленных. Слишком часто партизаны, обещая сдаться в плен, встречали их огнем. Лично я предпочитал бы иметь его пленником, чтобы навсегда разрушить миф Гевары. И так как я президент и обязан изыскивать средства, чтобы помогать Боливии, я рассмотрел бы любое предложение передать его живым Фиделю Кастро или любому другому за, скажем, 20 миллионов долларов».

Все было ложью в этом трусливом и постыдном заявлении.

Когда стало очевидным, что скрыть от мировой общественности правду об убийстве Че становится все труднее, боливийские власти пошли на новое преступление: они скрыли труп Че.

10 октября труп Че исчез из Вальегранде. По одним заявлениям Баррьентоса и Овандо, труп Че был захоронен в Боливии в только им известном месте, по другим же их заявлениям — тело Че подверглось кремации, а прах — захоронению. Ходили слухи и о том, что труп Че был передан ЦРУ, агенты которого увезли его в американскую зону на Панамском канале.[43]

Точно установлено одно: прежде чем избавиться от тела Че, носившего на себе доказательства их вины, убийцы сняли с его лица маску и отрубили кисти его рук, заспиртовав их. Им были нужны доказательства, что их жертва — действительно Че. Они опасались, что народы не поверят, что эти пигмеи могли одолеть такого гиганта, каким был Че.

Но их опасения были напрасны. Сомнений быть не могло, что Че погиб, что его уже нет в живых. И одним из первых, кто за пределами Боливии признал этот факт, был сам Фидель Кастро.

Уже с 10 октября кубинская печать изо дня в день публиковала самые различные сведения о трагических событиях в Боливии, в том числе различные подробности и версии о гибели Че. Хотя все эти сведения печатались без комментариев, народ понимал, какую страшную правду они несут.

15 октября это подтвердил Фидель Кастро в своем выступлении по телевидению и радио. Вождь кубинской революции подробно осветил обстоятельства гибели Че и разоблачил его убийц, лихорадочно пытавшихся замести следы своего преступления. В заключение Фидель Кастро прочитал постановление Совета министров Кубы, в котором отмечались заслуги Че в борьбе кубинского народа и народов Латинской Америки за их освобождение от империалистического гнета. Объявлялся 30-дневный траур, и 8 октября провозглашалось «Днем Героического партизана». Учреждалась комиссия по проведению траурных мероприятий и увековечению памяти Че — во главе с Хуаном Альмейдой.

18 октября в 8 часов вечера на площади Революции в Гаване, где народ столько раз приветствовал Че, десятки тысяч жителей кубинской столицы в глубоком молчании слушали слова Фиделя Кастро о героических подвигах и трагической гибели того, кто жил, боролся и отдал свою жизнь за свободу и счастье народов Латинской Америки…

Гибель Че потрясла и взволновала трудящихся всех стран. В Гавану нескончаемым потоком шли послания с соболезнованием от коммунистических партий и других прогрессивных организаций, от деятелей международного рабочего движения.

17 октября 1967 года Центральный Комитет Коммунистической партии Советского Союза направил в адрес Центрального Комитета Коммунистической партии Кубы товарищу Фиделю Кастро телеграмму следующего содержания:

«Коммунисты Советского Союза с глубокой скорбью восприняли весть о героической гибели товарища Эрнесто Че Гевары.

Товарищ Че Гевара погиб за великое дело освобождения народов от гнета и эксплуатации. Он навсегда останется в нашей памяти как мужественный революционер, человек высокой душевной чистоты и беспримерной самоотверженности».

18 октября эта телеграмма была опубликована в «Правде», где также был напечатан некролог об Эрнесто Че Геваре, подписанный Генеральным секретарем Л. И. Брежневым и другими членами Политбюро ЦК КПСС.

Что касается Латинской Америки, то там гибель Че вызвала такую волну возмущения и гнева против империализма США и его боливийских слуг, такое глубокое чувство солидарности с подвигом Че, которые по своему накалу и эмоциональности можно было сравнить разве только с волной солидарности, захлестнувшей континент в связи с победой кубинской революции в 1959 году.

Смерть Че породила тысячи и тысячи новых врагов империализма в странах Латинской Америки, еще более обострила классовые противоречия в этих странах. Весьма характерно, что даже многие буржуазные газеты как в США, так и в Латинской Америке писали в эти дни, что гибель Че ничего не решает, ибо, пока народы Латинской Америки будут жить в нищете, здесь неизбежны новые социальные потрясения, появление еще более мощных революционных движений, чем то, которое возглавлял расстрелянный в безвестной сельской школе в Игере Эрнесто Че Гевара.

Нам предстоит рассказать еще о некоторых фактах, имеющих отношение к пребыванию Че в Боливии, в частности к обстоятельствам его смерти.